Час ворона - Зайцев Михаил Георгиевич (читать книги онлайн полностью без сокращений TXT) 📗
– Подстрахуйте меня со спины кто-нибудь, – язвительно бросил в сторону поверженного соперника Толик, будто плюнул, и повернулся к восторженным зрителям. – Ну? У кого есть к нам какие вопросы? Подходите, не стесняйтесь, спрашивайте...
Никто из нас не был обделен вниманием. Северяне-ушуисты каждого окружили плотным кольцом, и посыпались обычные в таких случаях вопросы, к которым я за несколько лет тренерской работы успел привыкнуть и на которые ответил практически машинально.
– А вы у кого тренировались?
– Тренируюсь. У китайца.
– Настоящего китайца?!
– Его зовут Ван. Он из Шанхая...
Господи! Как наши отечественные энтузиасты-единоборцы любят обожествлять этнических китайцев, с ума можно сойти! Многие искренне убеждены, что все поголовно китаезы – философы и мастера боевых искусств, все, кто желт лицом и узкоглаз, – монахи, да не просто монахи, а священнослужители из легендарного Шаолиня, практикующие священное искусство кулачного боя с рвением истинных религиозных фанатиков.
– Мой наставник Ван поделился методикой, как быстро и качественно овладеть стилем Журавля. Тем из вас, кто запишется на семинар и захочет посещать мою группу, я покажу серию гимнастических упражнений, которые, если упорно их практиковать, помогут самым старательным раскрыть скрытую сущность современного спортивного ушу.
И я действительно покажу вам, ребята и девчата, такие гимнастические упражнения, практикуя которые самые умные, ежели таковые отыщутся, в конце концов догадаются, что учил я вас полезной для здоровья, но абсолютно бесполезной для реальной схватки, популярной нынче гимнастике. Вот такая я сволочь!.. Или лучше скажем по-другому: «Вот такой я гуманист».
Северяне-ушуисты все спрашивали и спрашивали, мучили нас вопросами, обступив каждого из «зверей-победителей» плотным кольцом. Девушки-подружки на матах под брусьями, избранницы героев дня, забеспокоились, заревновали и осмелели, осознавая мало-помалу свое привилегированное положение. Слух о них вскоре разнесется по всему городу, неизбалованному именитыми гостями из столицы, пусть даже в интересной узкому кругу граждан спортивной области. И многие местные шлюшки почтут за честь ближе познакомиться со спортсменами-москвичами. А вот фиг им всем! Мальчики из Москвы уже заняты, уже нашли свою любовь, сроком ровно на три недели. Конечно, такие крутые мальчишки обратили внимание на самых лучших девиц в городе, как же иначе. А что романы обречены закончиться с нашим отъездом, так где вы видели примеры вечной любви? Нигде! На дворе вторая, кооперативная, фаза перестройки, и до показа «Рабыни Изауры» еще жить да жить. И, ей-богу, лучше быть мимолетной любовницей короля, чем всю жизнь трахаться на сеновале с королевским кучером!
– Стас! Долго нам еще скучать? – выкрикнула капризно Светка, выпрямившись во весь невеликий росточек рядом с брусьями и недовольно скрестив ручки на упругой (мне ли этого не знать!) остренькой грудке. Много десятков пар глаз обернулись в ее сторону, одарив Светку самыми приятными для женщин взглядами – взглядами откровенного, неподдельного интереса челяди к избраннице венценосной особы.
– Извините, нам пора... – Смущенный самую малость, я жестом попросил людей вокруг расступиться. – Встретимся завтра, приходите сюда же, на нашу вступительную лекцию. Гарантирую, вы узнаете много интересного. После лекции – запись на семинары. Желающие записаться, приготовьте справку от врача, что вам разрешено заниматься гимнастикой, и деньги, суммы оговорим завтра, но, должен предупредить сразу, мы берем стопроцентную предоплату.
Все вокруг понятливо закивали, мол, «конечно-конечно, нешто мы не понимаем... и про деньги нет вопросов, северный коэффициент позволяет потешить себя экзотическим семинаром, и про баб-с все ясно, вы – мастера, вам без мигом нарисовавшихся ревнивых поклонниц, преданных душой и телом, никак нельзя... нешто мы не понимаем!».
Вокруг царило приподнятое, праздничное возбуждение. Мы, приезжие, предвкушали отменный трах-трах с северяночками, северяночки чувствовали себя хозяйками бала, а желающие вникнуть в тайны ушу ощущали легкий зуд от свалившегося на них счастья учиться у всамделишных учеников мифологических китайцев. В атмосферу всеобщего праздника не вписывался только один человек, тот, чью левую щеку навечно изуродовал шрам от переносицы до уголка рта.
И мы, обидчики, и бывшие ученики упорно старались не замечать этого человека. Но одновременно украдкой, вполглаза за ним наблюдали. Каждый, наверное, стыдясь самого себя, примерял к собственной шкуре роль униженного, опущенного тренера. Кто-то злорадствовал, кто-то его все же жалел, наверное, но никто не показывал вида, что еще помнит о поверженном тренере. Все старательно (слишком старательно) его игнорировали, словно его и нет рядом, словно он испарился, рухнув на пол после финального удара-пощечины.
Между тем тренер долго лежал на спине, стараясь отдышаться. Лежал и смотрел в потолок пустыми глазами. Вокруг началась суета, его ученики кинулись с расспросами к новым, пришлым кумирам, а он все лежал и дышал, тяжело и прерывисто. Когда я рассказывал про Вана, заметил, как он сел на полу и, опершись на руки, попытался встать. Первая попытка окончилась неудачно. После второй попытки он поднялся. Постоял, немного согнувшись, уперев ладошки в колени и глядя в пол. Кашлянул несколько раз, сплюнул под ноги, выпрямился и пошел, слегка пошатываясь. Травм у него не было, разве что синяки заработал вследствие неумения правильно падать. И устал с непривычки. Сам виноват. Нечего было штангу тягать, лучше бы бегал кроссы, тренировал дыхалку и выносливость, самоучка!
Он шел через зал к выходу и тоже никого не замечал. Без всякого стеснения морщился, потирая ушибленные бока. Шел, как будто был один в зале, углубившись в свои никому не ведомые мысли.
Светкина длинноногая подружка, пассия Сереги Контимирова, звонко крикнула что-то человеку со шрамом, когда тот открывал дверь из спортзала в коридор, где были расположены раздевалки. Девица выкрикнула что-то озорное и обидное, я не расслышал. Светка и ее товарки вызывающе-вульгарно засмеялись, но навсегда покидающий «свой» спортзал тренер на них никак не отреагировал. Вышел, не оглядываясь, не задерживаясь на пороге.
В первые недели семинаров местного тренера почти что забыли. Он сам не объявлялся и напоминал о себе исключительно корявыми стойками и неловкими движениями своих учеников. Вообще-то тот случай – рядовой эпизод в моей тренерской практике. Когда я начинал зарабатывать на ушу, меня пару раз выдворяли из зала более опытные старшие товарищи гораздо более жестокими и унизительными способами, чем мы расправились со здешним «мастером саньда». Такова се ля ви: «Назвался груздем – полезай в кузов». Заикнулся о спарринге – спаррингуй. Я пару раз нарвался, стал умнее. В том, что спаррингую, сознавался в последний момент, а до того плел байки про «дыхательную гимнастику». Я знал себе цену, но никогда не забывал про болт с резьбой, который в обязательном порядке находится на любую задницу... Впрочем, об этом я уже, кажется, рассказывал... Или нет?.. Неважно...
Мы славно поработали в то лето. На семинары записалась куча народу помимо учеников экс-тренера. Бабки текли в наши карманы полноводной рекой, и часть из них тут же превращалась во вкусную жратву со сладкой выпивкой, а также в щедрые подарки нашим подружкам. К середине того чудесного северного отпуска все окончательно забыли человека со шрамом. И только в самую последнюю ночь перед отъездом он мне почему-то приснился. Замученный Светкиной прощальной ненасытностью, слегка хмельной от шампанского, изрядно выпитого на банкете, устроенном благодарными учениками в честь окончания семинара, я внезапно проснулся в холодном поту. Во сне я снова переживал спарринг, человеком с изуродованным шрамом лицом. Я снова выиграл, как наяву, три недели назад. И опять, повторяя реальные события в том сне, он атаковал мой затылок. И снова я сдернул с него кимоно «когтями орла», а он, посрамленный, пообещал, что сочтется со мной. Разница между сном и явью заключалась лишь в одном. Наяву я совершенно не испугался его слов, во сне же его обещание повергло меня в дикий ужас. Я проснулся с криком, чувствуя, как трепещет в груди взбунтовавшееся сердце, и в ушах все еще звучало: «Дай срок, мастер, сочтемся!»
