Всадник авангарда - Маккаммон Роберт Рик (книги полностью TXT, FB2) 📗
Сердце забилось сильнее. Он знал, каков должен быть следующий ход. Покинуть это относительно безопасное место, перейти Нассау-стрит и подойти к двери затемненного дома. Он глянул вдоль улицы — не возвращается ли карета, но нет — никаких признаков. А время терять нельзя.
Подходя к двери, он думал, как бы попасть внутрь. Можно выбить окно с задней стороны дома. Но сперва надо попытать удачу с парадного входа. Он не видел, запирали дверь Мэллори на ключ или нет. Так как жизнь в Нью-Йорке — далеко не райские кущи, замки здесь используются регулярно — совсем не то, что в образцовом обществе поселка Фаунт-Ройял.
Дверь, как он и ожидал, оказалась крепко заперта. Мэтью обошел дом, зайдя за невысокий белый забор. Он искал окно, которое мог бы выбить пистолетной рукоятью фонаря. Но и это надо проделать аккуратно, потому что звон разбитого стекла разнесется далеко. Уже сейчас за несколько домов отсюда пронзительно лаял какой-то пес. Мэтью мрачно усмехнулся заледеневшим на ветру лицом: к списку своих прегрешений он собирался прибавить еще и «проникновение со взломом». Здесь, за домом, имелся короткий пролет деревянной лестницы, ведущий к узкой задней двери. По обе ее стороны находились окна. Одно из них вполне можно было высадить. Поднявшись по лестнице, Мэтью выбрал правое окно. Прислушался в нерешительности. Звук лошадиных копыт по устричным раковинам? Нет, почудилось. Сердце колотится в ушах, и посторонние звуки слышатся там, где их нет. Быстрый тычок рукоятью — и работа сделана. Осторожно, чтобы случайно не выстрелить в себя, хотя курок не взведен. Но перед тем, как разбить стекло, Мэтью взялся другой рукой за дверную ручку…
И она с легкостью повернулась. Дверь открылась, и Мэтью вздрогнул — ему почудилось, будто темнота покатилась ему навстречу. Он поднял фонарь и вошел в дом, тихо закрыв за собой дверь. Сердце мчалось галопом в неведомые дали. Спокойно, сказал он себе. Спокойно. Сделал несколько вдохов и выдохов. Пахло трубочным дымом и духами. Присутствовали также еще какие-то аптечные запахи, поскольку в этом жилище располагалась и приемная доктора. Мэтью прошел по кухне, по дощатому полу. Здесь был идеальный порядок. Должно быть, Ария — отличная хозяйка. От пепла в кухонном очаге еще пахло недавним огнем. Коридор уводил направо. Мэтью осторожно последовал туда, и свет фонаря показал ему три двери, одну справа, две слева. Кабинет доктора — вот что искал Мэтью. Конечно, бумаги могут лежать где угодно, а разыскиваемое им письмо давно могло стать пеплом в этом кухонном очаге, но он не намерен был отступать. Такова уж его натура.
Молодой человек открыл первую дверь слева. Фонарь осветил спальню — женские кружева и безделушки. Небольшой письменный стол, массивный комод с выдвижными ящиками, на нем — несколько бутылочек; Мэтью предположил, что это духи. Плетеное покрывало на кровати, голубое и розовое. Ария спит одна? — удивился Мэтью, заметив, что кровать односпальная. Подойдя к письменному столу, он обнаружил, что его единственный ящик пуст. В ящиках комода тоже хранилась лишь шерстяная пряжа. Он открыл шкаф и обнаружил там три очень красивых и искусно скроенных платья на вешалках. И две пары башмаков Арии на полу. Значит… интересно, заползут сегодня эти змеи обратно или нет?
Он пересек коридор, подошел к правой двери. В докторской комнате стояли три кровати, окон не было. Мэтью помнил эту комнату: здесь он лежал осенью, сваленный отравленным дротиком. В этой третьей кровати он проливал реки пота, принимая густой отвар на основе коки, который давал ему доктор Джейсон для борьбы с ядом южно-американской лягушки. Долгая была история, но с хорошим концом: он выжил. На полках здесь громоздились флаконы с лекарствами, валялась всякая всячина, стояли внушительные тома в кожаных переплетах. Мэтью направился к массивному письменному столу доктора, вольготно расположившемуся у противоположной стены. Подсвечивая себе путь фонарем, он все же умудрился зацепиться за что-то носком правой ноги и едва не упал. Направив свет вниз, увидел небольшой красный коврик, обернутый вокруг какого-то предмета. Мэтью сдвинул коврик ногой и уставился на железное кольцо. Предназначено оно было для поднятия деревянной крышки люка в полу, который в этой комнате был выложен коричневым кирпичом. Взявшись за кольцо, Мэтью потянул его вверх, и крышка поднялась, скрежеща петлями и открывая под собой квадрат темноты. Вниз уходили перекладины лестницы. Интересно, насколько глубоко они вели, и что там внизу? Фонарь на эти вопросы ответить не мог. Но лучше это оставить на потом. Бросив люк открытым, Мэтью снова направился к столу.
И вновь убедился в том, что в этом доме прислуга не ленится. Стол был почти пуст, если не считать нескольких листов бумаги. При более тщательном осмотре они оказались счетами за лечение, подписанными разными лицами. Самые обычные счета, только один подписан Эдуардом Хайдом, лордом Корнбери, за доставку лекарства от… что тут написано? Анальных бородавок?
Мэтью положил счета на место и вытер пальцы о ткань плаща. Потом снова задумчиво взглянул на люк. Что там может быть внизу, и зачем оно там? Старые папки? Связки писем? И, возможно, то письмо, которое он ищет?
Все может быть. И наверное не помешает сперва проверить еще одну оставшуюся комнату, а уже потом лезть в темные дыры. Он чувствовал, что время торопит, и напряженно вслушивался, не раздастся ли внезапный скрип колес или стук копыт. Оставив люк открытым, он перешел в следующую комнату.
Шагнул — и остановился, парализованный ужасом.
Очевидно, здесь была спальня доктора Джейсона. Черный комод с выдвижными ящиками, овальное зеркало в полный рост на колесиках, черное кожаное кресло и кровать под балдахином.
А на этой кровати, рядышком, два голых тела.
Тут Мэтью понял, что было в ящике, напоминающем капитанский рундук.
Задержав дыхание, он шагнул вперед. Свет фонаря скользнул по серой коже. Тела мужчины и женщины. Очень жалко смотрелись обвисшие груди и заросший темным волосом пах женщины. Костлявый труп нищенки, все ребра наружу. Мужчина тоже при жизни плохо питался. Под левой ключицей — татуировка орла. На левой ноге не хватает двух пальцев. Пальцы рук скрючены, будто пытались в агонии уцепиться за свисающий балдахин.
Но самое ужасное, — что заставило Мэтью отпрянуть, — состояло в том, что у обоих трупов не было голов.
Их отрезали. Обрубки шей топорщились рваной плотью и застывшей коричневой коркой. От тел несло засохшей кровью и сладковатой вонью разложения, но заметно было, что эти души покинули царство земное не так уж давно. Мэтью хотел уже опустить фонарь, но это значило бы отдать трупы темноте, и если ему вдруг почудится, что один из них внезапно дернул рукой или ногой, придется потом бродить в мокрых штанах.
Он попятился, не опуская фонаря и держа мертвых под прицелом пистолета, будто способен был убить их второй раз. Где головы? — подумал он. — В кожаном чемодане, который унес доктор Джейсон? И что, во имя Господа, делают два обезглавленных тела у него в кровати?
— …платили за такую грязную работу, — сказал кто-то.
У Мэтью волосы встали дыбом под шапкой. Он застыл в дверях, сердце колотилось, жилы тряслись, нервы готовы были лопнуть и рассыпаться по полу.
Разговор доносился из кухни, говорили двое.
— Надо бы больше, я тебе скажу. Потому что еще и опасная. Ты видел, какие они там короткие!
— Да заткни ты свою помойку! Буллетт свое дело знает.
Послышались шаги — по коридору шли мужланы в тяжелых ботинках. Мэтью выглянул в щель — они уже были рядом, у каждого в руках фонарь. Один тащил на плече джутовый мешок.
— Проклятая работенка! — проворчал тот, что с мешком, и слова эти были встречены фырканьем — то ли презрительным, то ли согласным.
Мэтью вдруг понял, встревожившись не на шутку, что идут они именно в эту комнату. Скрыться можно было лишь в одном месте: обойти кровать и лечь на пол. Он быстро перебрался туда и нажал рычаг, опускающий заслонки фонаря. Перекрыл иллюминацию.
