Дьявол в Огайо (ЛП) - Полатин Дарья (книга регистрации .txt) 📗
Интересно, потеряла ли Мэй кого-нибудь из близких?
― Ты часто так делаешь? ― спросила Мэй, когда мы подошли к каменному строению.
― Ты про фотосессии и тусовки на кладбищах? Никогда. И я даже не хожу на вечеринки, ― призналась я.
Откуда-то с холма донесся взрыв смеха. Я оглянулась через плечо и увидела Лариссу, сидящую на надгробии, обхватив ногами Трэвиса.
― Зато весело, ― сказала Мэй, ― Мне нравится быть с людьми.
― Я тоже, ― согласилась я. ― Весело быть частью толпы.
― Хорошей толпы, ― пояснила она, ― Это действительно отличается от того, как я росла, но мне нравится здесь.
― Ты супер храбрая, такая отважная, пробуешь новые вещи.
Это был комплимент для Мэй, но также отражало то, что я думала о себе в последнее время: бросая вызов самой себе, чтобы быть более уверенной и открытой в школе, со всем этим новым вниманием.
― Да, именно так, ― Мэй кивнула, понимая это. ― Я веду себя очень храбро.
Мы подошли к Мавзолею, и Мэй улыбнулась мне.
Казалось, это длилось целую вечность.
Двигаясь дальше, я вытащила свой телефон в поисках лучшего освещения. Это была моя первая колонка, поэтому я хотела сделать снимок правильно. Я вдруг разозлилась на себя за то, что так долго ждала, чтобы сделать портрет Мэй. Ночь ― не самое легкое время для фотосъемки, особенно на камеру телефона. Если использовать вспышку, фото будет размыто, поэтому я хотела попытаться получить достаточно света без нее. К счастью, луна была полной.
― Почему бы тебе не встать здесь, ― предложила я, указывая туда, где лунный свет был ярче всего.
Мэй подошла и посмотрела на меня без улыбки. Она выглядела как человек на одном из тех старинных портретов, где все выглядели так, будто кто-то только что умер.
Я должна была заставить ее расслабиться.
― Почему бы тебе не попробовать… встряхнуть волосами.
― Моими волосами?
― Да, только потряси головой.
Она неумело сделала это.
― И руками, ― добавила я. ― Просто поверни их немного, постарайся расслабиться.
Я видела, как фотограф использовал эту технику на модели в каком-то дурацком реалити-шоу, но она сработала.
Теперь обе немного расслабились, и я приготовилась снимать. Через экран лицо Мэй почти светилось в лунном свете.
― Опустишь подбородок?
Она сделала. Я щелкнула и посмотрела на то, что получилось. Даже не стараясь, Мэй выглядела как модель: как будто фильтр удалил все недостатки с ее лица, хотя я и не использовала его.
Я продолжала фотографировать, в то время как мы пробовали разные позы:
― Положишь руку на бедро? Да, это здорово. Теперь откинешься немного назад?
Мэй повернулась к камню, но тут же отпрянула. Я совсем забыла о ране на ее спине. Прошло несколько недель, и я думал, что она заживвеи, но, возможно, ее шрамы все еще болят.
― Прости, ― быстро извинилась я.
― Все в порядке, ― заверила она меня, резко выдохнув.
Затем она повернулась другим боком, улыбнулась в камеру.
― Ты такая настоящая, ― похвалила я ее.
Я сделала еще несколько снимков.
― Ты выглядела счастливой, ― сказала Мэй.
― Что ты имеешь в виду?
― Когда он разговаривал с тобой. Себастьян.
Я остановилась, рассматривая последние снимки на телефоне. Я надеялась, что Мэй не заметила моего увлечения Себастьяном, но безуспешно, так как ее разум, казалось, впитывал каждую деталь.
― Он тоже выглядел счастливым, ― добавила Мэй, ― когда говорил с тобой.
― Правда? ― спросила я слишком быстро.
Мэй кивнула.
― Он тебе нравится, ― сказала она.
Она дразнит меня? Или просто спросил? Я не могла точно сказать.
― Мне… неважно. Я имею в виду, он милый, ― попыталась пойти на попятную я.
Не знаю почему, но мне было стыдно признаться ей в своей любви. Почему я превращаю это в нечто грандиозное? Любить кого-то ― не преступление.
Я попыталась сменить тему.
― Лунный свет подчеркивает твои скулы.
Мэй долго смотрела на луну. Она не ответила. Она помолчала, продолжая смотреть наверх.
― Давай сделаем еще несколько снимков, и дело с концом, ― сказала я.
Она повернулась ко мне, и я сделала еще несколько снимков. Она выглядела практически идеально в каждом кадре; я знала, что у нас будет из чего выбрать. Я снова переключилась на камеру.
Внезапно Мэй резко повернула голову.
― Что это было?
Теперь она смотрела на опушку леса, словно олень, почуявший запах хищника.
Я посмотрела на безмолвные деревья.
― Я ничего не слышала.
Мэй продолжала смотреть мимо ряда надгробий на деревья.
― Может, это ветер, ― предположила я, пытаясь избавить ее от беспокойства.
Мэй повернулась ко мне. Кажется, она не думала, что это ветер.
― Извини, я нервничаю в полнолуние, ― объяснила она.
― Ты что, оборотень или что-то в этом роде?― пошутила я.
― Нет, ― ответила она без иронии. ― Там, откуда я родом, полнолуние было чем-то большим.
― Как это?
― Это просто ... нечто особенное. Как праздник.
― Круто, ― сказала я.
Я подняла телефон и сделала еще несколько снимков. Сквозь экран я видела, как она снова обратила внимание на луну, будто та тянула ее магнитом. Ее бледная кожа светилась.
Сделала несколько снимков, желая запечатлеть яркий румянец на ее щеках.
Затем через экран я увидела, как губы Мэй зашевелились. Я не могла разобрать, что она говорит.
― Я царствую над тобой, говорит Повелитель Земли… ― пробормотала она.
Я опустила телефон и смотрела, как она продолжала чуть громче.
― ...В силе, которая правит и тем, что над нами, и тем, что под нами, в чьих руках солнце ― сверкающий меч, а луна ― пронзительный огонь…
Казалось, она была в трансе, произнося эти слова или что-то в этом роде, не отрывая взгляда от луны.
― Мэй?― окликнула я.
Но она не подала виду, что слышала меня.
― ...Который примеряет ваши одежды среди моих одежд и связывает вас, как ладони моей руки, и освещает ваше одеяние адским светом, ― продолжала она, говоря все громче и громче.
О чем, черт возьми, она говорит?
Потом ее затрясло. Я шагнула к ней, не зная, что делать. Все ее тело содрогалось, будто у нее был приступ или что-то в этом роде. Паника пробежала по моему телу. Я не хотела, чтобы с ней случилось что-нибудь плохое, особенно в мое дежурство.
― Мэй! – позвала я ее, пытаясь заставить прийти в себя.
Ее руки размахивали так сильно, что я не могла дотянуться до нее, даже если бы попыталась. Она повысила голос:
― Могут ли услышать крылья крыльев твой голос знамения?
Святое дерьмо, это было странно. О чем она говорит?
― Помогите! – крикнула я ребятам.
Несколько пьяных голов оторвались от своего веселья. Себастьян бросился к нам.
― ...Которых я приготовил как чаши для свадьбы или как цветы, услаждающие чертоги похоти!
Мэй неудержимо трясло. Ее тело, казалось, потеряло способность оставаться в вертикальном положении. Она прислонилась к скале мавзолея и тяжело опустилась на нее. Интересно, больно ли ей?
― Сильнее твоих ног лишь голый камень. Сильнее твоего голоса лишь множество ветров, ― почти кричала она.
― Эпилепсия? ― спросил Себастьян, появившись на сцене.
Остальные последовали за ним.
― Не знаю, ― запаниковала я. ― Ее просто начало трясти.
― Ибо ты стал созданием, которого не существует, кроме как в уме Всемогущего явления Сатаны!
Джесси потянулась к телефону, чтобы снять видео, но Ларисса остановила ее. Возможно, она действительно заботилась о Мэй.
Себастьян потянулся к верхней части ее тела, чтобы поднять ее с земли.
― Похоже на Енохианские ключи, ― предположил Зик. ― Хочешь, я возьму ее за ноги?
― Давай просто поставим ее на ноги, ― предложил Себастьян, когда мальчики потянулись к Мэй.
― Ключи ― это как библейские стихи, верно? ― спросил Себастьян.
― Скорее, заклинания, ― сказал Зик, когда они прислонили Мэй к мавзолею.
Я понятия не имела, что такое Енохианские ключи, но знала, что они жуткие.
