Призраки не лгут - Кеплер Ларс (читать книги онлайн полностью без сокращений txt) 📗
Они начали общаться, и однажды Ядранка взяла Флору на большое собрание Искателей Правды. После собрания они задумались, как облегчить жизнь себе и другим, а всего через несколько месяцев нашли то самое подвальное помещение на Уппландсгатан. После двух сеансов депрессия подруги усилилась, и ей пришлось лечь в клинику. Флора стала проводить сеансы самостоятельно.
В библиотеке она взяла книги о хилерах, прошлой жизни, ангелах, про ауру и астральные тела. Она читала о сестрах Фокс, о кабинете с зеркалами и Ури Геллере, но больше всего она читала о том, какие усилия предпринял скептик Джеймс Рэнди для разоблачения обманов и трюков.
Флора никогда не видела ни ангелов, ни привидений, но заметила: ей хорошо удается говорить людям то, что они хотят услышать.
– Вы говорите – “духи”, а не “привидения”, – заметил Юлиан и положил вилку на тарелку.
– Это одно и то же. Но “привидения” звучит неблагодарно или негативно.
Юлиан улыбнулся, его глаза были располагающе честными.
– Должен признаться… мне весьма трудно поверить в духов, но…
– Надо, чтобы разум был открытым, – пояснила Флора. – Конан Дойл, например, был спиритом… помните, тот, что писал книжки про Шерлока Холмса.
– Вам случалось когда-нибудь помогать полиции?
– Нет, я…
Флора ужасно покраснела. Не зная, что сказать, она посмотрела на часы.
– Простите, – извинился Юлиан и накрыл ее руку своей. – Я просто хочу сказать, что знаю – вы хотите помочь людям. И считаю, что это прекрасно.
От этого прикосновения сердце Флоры сильно забилось. Она не решалась поднять взгляд на Юлиана; наконец они встали и разошлись в разные стороны.
Глава 37
При свете дня красные домики Бригиттагордена выглядели идиллически. Под огромной плакучей березой Йона беседовал с прокурором Сусанной Эст. Дождевые капли срывались с веток и, сверкая, летели вниз. Сусанна сказала:
– В Индале полиция продолжает опрашивать соседей. Кто-то врезался в светофор – на земле куча битого стекла, но это… всё.
– Мне надо еще раз поговорить с воспитанницами. – Йона подумал о преступлении, которое совершилось за запотевшими окнами усадьбы.
– Я надеялась, что поиски этого Денниса что-нибудь дадут.
Йона вспомнил изолятор и глубоко, невесело вздохнул. Он пытался вызвать в воображении это дикое убийство, но пока ему виделись только неясные тени между стульями и шкафом. Люди были прозрачны, словно мутное стекло, текучи, их почти невозможно было рассмотреть.
Комиссар набрал в легкие воздуху и вдруг отчетливо увидел изолятор и Миранду, лежащую с прижатыми к лицу руками. Ощутил за разбрызганной кровью и тяжелыми ударами всю ярость преступника. Он мог теперь проследить каждый удар, увидеть, под каким углом брызнула кровь после третьего. Закачалась лампа. По телу Миранды льется кровь. Комиссар прошептал:
– Но на ней не было крови.
– Что? – спросила прокурор.
– Я только проверю кое-что. – Йона повернулся к двери усадьбы; в эту минуту дверь открылась и из дома вышел маленький человечек в тесном защитном костюме.
Это был Хольгер Яльмерт, профессор криминалистики из университета Умео. Он, не торопясь, снял закрывавшую рот маску; под ней его лицо было мокрым от пота.
– Я приказала через час опросить девочек в гостинице, – предупредила Сусанна.
– Спасибо. – И Йона зашагал через двор.
Профессор подошел к своему фургону, снял защитный костюм, сунул его в мешок для мусора, а мешок тщательно запечатал.
– Одеяло исчезло, – сказал Йона.
– Наконец-то я вижу Йону Линну, – улыбнулся профессор и вскрыл новый пакет с одноразовым комбинезоном.
– Ты был в комнате Миранды?
– Да, я там уже закончил.
– В комнате нет одеяла.
Хольгер наморщил лоб:
– Верно. Нет одеяла.
– Наверное, Викки спрятала одеяло Миранды в шкафу или у себя под кроватью, – предположил Йона.
– Я как раз собирался в комнату Викки, – сказал Хольгер, но Йона уже направлялся к дому.
“Вот упрямец, – думал профессор, глядя вслед комиссару. – Будет стоять там и смотреть на место преступления, пока оно не откроется перед ним, как книга”.
Он выпустил из рук пустой пакет, подхватил комбинезоны и заторопился за комиссаром.
Прежде чем открыть дверь в комнату Викки, оба надели комбинезоны, натянули новые бахилы и латексные перчатки.
– Кажется, под кроватью что-то лежит, – деловито заметил Йона.
– Не все сразу, – пробормотал Хольгер и надел маску.
Йона ждал в дверях; профессор тем временем фотографировал комнату и направлял лазерный дальномер во все углы, чтобы потом нанести это на трехмерный план.
На стене прямо поверх прелестных рисунков на библейские темы помещался постер с Робертом Паттинсоном – бледное лицо, черные тени; на полке стояла большая миска с белыми магнитными бирками из H&M.
Йона следил, как Хольгер участок за участком покрывает пол прохладной фольгой, плотно прижимает ее резиновым роликом, осторожно поднимает, фотографирует и упаковывает. Криминалист медленно двигался от двери к кровати и дальше, к окну. Когда он оторвал фольгу от пола, на желтом желатиновом слое отпечатались нечеткие подошвы кроссовок.
– Мне скоро уходить, – сказал Йона.
– Но ты хочешь, чтобы сначала я заглянул под кровать?
Хольгер покачал головой, не одобряя такое нетерпение, однако аккуратно расстелил на полу возле кровати защитный пластик. Опустился на колени, растянулся, взялся за угол лежавшего под кроватью свертка.
– Это же одеяло, – сосредоточенно сказал он и осторожно потащил по пластику тяжелое одеяло. Оно оказалось свернутым и пропитанным кровью.
– Думаю, его накинули на Миранду, когда убивали, – тихо сказал Йона.
Хольгер свернул пластик с одеялом и натянул на него мешок. Йона посмотрел на часы. У него есть еще минут десять. Хольгер брал пробы – влажными палочками касался засохших пятен крови и кровавых корок, давал палочкам подсохнуть и только после этого упаковывал.
– Если найдешь что-нибудь, что укажет на место или человека, сразу звони мне, – попросил Йона.
– Да уж понимаю.
Чтобы обработать пятно, расплывшееся вокруг молотка под подушкой, педантичному профессору понадобилось двадцать ватных палочек; каждую он уложил в отдельный пакет и пометил. Волоски и текстильные волокна он приклеил к пленке диапроектора, слипшиеся волосы уложил в сложенный пополам лист бумаги, ткани и осколки черепа легли в трубки, которые потом подвергнутся охлаждению – так образцы можно спасти от бактерий.
Глава 38
Комната для совещаний в гостинице “Ибис” оказалась занята, и Йона ждал в маленькой столовой, пока прокурор договаривалась со встревоженным служащим насчет помещения, где можно провести допрос. Под потолком, на металлическом кронштейне мерцал телевизор.
Йона позвонил Анье и оставил ей сообщение; он просил узнать, есть ли в Сундсвалле хороший патологоанатом.
Новости по телевизору начались сюжетом об убийствах в Бригиттагордене и дальнейших драматических событиях. На экране возникло изображение полицейского ограждения, красные домики и вывеска “Интернат для подростков, помещенных под особый медицинский надзор”. Бегство подозреваемой было отмечено на карте; репортер, стоя посреди восемьдесят шестого шоссе, рассказывал о похищении мальчика и провалившейся попытке полиции задержать похитителя.
Йона поднялся и подошел поближе: диктор объявил, что сейчас к похитителю обратится мать мальчика.
На экране возникла Пиа Абрахамссон. Она сидела с умоляющим лицом за кухонным столом, держа в руке листок бумаги.
– Если сейчас ты слушаешь меня… – начала она. – Я понимаю, что ты пострадала от несправедливости, но Данте тут совсем ни при чем… – Пиа моргнула, глядя прямо в камеру, и прошептала: – Верни его. – У нее задрожал подбородок. – Я не сомневаюсь в твоей доброте. Данте всего четыре года, я знаю, как ему страшно… он такой… – Пиа глянула в бумажку, по ее щекам потекли слезы. – Не обижай его, не бей моего малыша…
