Корни зла - Рейн Сара (читать книги онлайн полностью без регистрации .TXT) 📗
Он вернулся в помещение, оторвал доски от окна, прикрепленные изнутри, и отошел на шаг, чтобы рассмотреть результат получше. Да, это выглядело как надо: будто кто-то залез внутрь, а затем попытался поставить фанеру на место, чтобы замести следы.
Один последний взгляд на тусклую студию, чтобы удостовериться, что ничего не упущено и не забыто. «Да, — думал он, — все было как нужно». Он взглянул на существо в старом необычном кресле, чье лицо наполовину скрывала тень. Затем выключил свет и вышел, не забыв захлопнуть главную дверь, чтобы сработал замок.
Путь домой был долгим. Дождь по-прежнему лил, но Эдмунд ничего не замечал. Машин на шоссе было мало. Он отлично знал дорогу, не сомневался и не сворачивал в неправильных местах. И с каждой милей он все дальше и дальше удалялся от Ашвуда. К середине вечера Эдмунд добрался до дома, принял горячую ванну и кинул вещи в стиральную машину. Толстый дождевик и перчатки нужно сжечь. Он положил их под навес для завтрашнего костра. Затем приготовил себе на ужин омлет с тертым сыром. А перед тем как идти спать, выпил виски с содовой и проглотил пару таблеток аспирина. В юности, особенно после смерти отца, он страдал от жутких кошмаров. Оставалось надеяться, что этой ночью он будет спать спокойно.
Засыпая, он не мог не вспомнить тот последний мимолетный взгляд, который бросил на Трикси Смит, на ее изувеченные глаза и кровь, превращающуюся в темную корку на ее лице.
Глава 8
Было важно не думать об этих ужасных кровавых ямах вместо глаз во время путешествия в Момбрей-Фэн. «Скорая помощь» наверняка уже добралась до Педлар-ярда, и если еще можно было что-то сделать для внушающего страх слепого существа, рыскающего по темному дому, то помощь уже точно была оказана. Остались лишь неприятные воспоминания о последних минутах, проведенных в доме: о том, как я сидел, свернувшись в клубочек в темном чулане под лестницей, не смея дышать, когда окровавленная голова появилась в дверном проеме. Это было воспоминание, которое останется в памяти надолго, возможно, на долгие-долгие годы. Но подобные мысли были недопустимы на пути из Лондона в Момбрей-Фэн.
И хотя было страшно в совершенном одиночестве уходить в неизвестность, это было не так страшно, как спать в доме в Педлар-ярде, пытаясь не слышать спотыкающиеся шаги на лестнице. Что ж, я сумею побороть страх и буду думать лишь о поиске того дома на болоте с блуждающими огоньками.
Не так давно ребенок, путешествующий в одиночестве, привлек бы всеобщее внимание: «А где твоя мама?», «Неужели с тобой не поехал никто из взрослых?» Но это было время так называемых свободных семидесятых: дети ходили там, где им нравилось, и делали то, что им хотелось, уважать старших было «не клёво», скучно и старомодно. «Какое вам дело, мистер, куда я иду!»
Мама всегда говорила, что употреблять подобные слова — дурной тон. Но это означало, что никто не обратит внимания на ребенка, путешествующего в одиночестве. Было просто проскользнуть на большую железнодорожную станцию и прятаться в уборных, пока не наступит утро и не будет достаточно людей, снующих вокруг, которые и не взглянут дважды на ребенка. Также было нетрудно тщательно изучить расположенные под стеклом карты на железнодорожной станции, а затем купить билеты на поезд до Питерборо, который, кажется, был ближайшим большим городом к Момбрей-Фэн, хотя я настолько нервничал, сидя и ожидая поезда, что сердце колотилось в груди. Что если полиция в поисках меня появится раньше, чем прибудет поезд? Что я тогда буду делать?
Но поезд прибыл, и, когда он отъехал прочь от станции, я почувствовал себя почти в безопасности.
Я уезжаю из Педлар-ярда. Чем дальше я еду, тем меньше опасностей мне угрожает, и нечего мне больше делать в северной части Лондона. Я — человек, отправившийся в путешествие в графство Линкольншир, и я собираюсь навестить свою бабушку. Слова приносили чувство глубокого удовлетворения. Так же как раньше, названия деревень и городов, рассказанные мамой, были молитвой, защищающей от жестокости, так теперь и фраза «Собираюсь навестить бабушку» была заклинанием, которое могло служить ответом любопытным взрослым. Я еду навестить свою бабушку, которая живет в Момбрей-Фэн. Колеса поезда выстукивали названия мест из маминых историй. Торни и Витчфорд, лес Рокингем — я еду к бабушке.
В Питерборо поезд прибыл после ланча. Оттуда нужно было ехать на автобусе, что также оказалось легко. У людей на автобусной станции можно было вежливо спросить о направлениях. Хотя, как только тучная властная женщина резко спросила: «Разве ты не должен быть в школе?» — у меня перехватило дыхание. Но было очень просто указать на хорошо одетую женщину на другой стороне площади и сказать, что это моя мама и что сегодня днем у меня назначен прием к дантисту.
Указатель с надписью «Вы въезжаете в графство Линкольншир» сильно меня обрадовал. Линкольншир. Робин Гуд и Шервудский лес. Педлар-ярд остался далеко позади, и я понял, что денег на путешествие хватит, а это означало, что одной огромной заботой стало меньше. Теперь можно было найти себе занятие, например — читать заголовки газет. «Космическая гонка — Америка и Россия посылают „Аполлоны“, „Союзы“ и исследовательские корабли на Марс». Были истории о возмутительном мюзикле «Иисус Христос — суперзвезда» и о поистине непристойных фильмах, таких как «Последнее танго в Париже» и «Глубокая глотка». В школе хихикали, когда говорили о «Глубокой глотке», но кино и мюзиклы не играли никакой роли в жизни Педлар-ярда. Потому что на это не было денег или потому, что было непонимание того, что могут быть изумительные вещи, подобные этому? Да, но однажды я вырасту, и тогда я узнаю о фильмах, музыке и книгах.
Затем наконец автобус покинул Грантам, загрохотал по дороге и повез меня через все места со сказочными названиями. Торни и Витчфорд. Колливестон... Казалось, будто я все глубже и глубже погружался в мамины истории.
И вот Момбрей-Фэн — самая крошечная деревня на краю Линкольнширских пустошей — была всего в нескольких милях отсюда, а это означало, что дом на болотах тоже был всего в нескольких милях. И добравшись туда, я на самом деле сбегу от прошлого и шагну в новую жизнь.
Нужно ли мне изменить свое имя для другого мира? Стоит ли разорвать свидетельство о рождении и назваться совершенно по-новому? Было ли безопаснее сделать так, чтобы никто и никогда не узнал о Педлар-ярде? Как бы мне назваться?
Я ни на секунду не усомнился в правдивости историй, нашептанных мамой. Дом на болоте должен существовать. Я так долго мечтал о встрече с леди из маминых историй, что она не могла быть просто сказочной феей.
Однако, после того как я сошел с тряского загородного автобуса и начал искать указатель на Момбрей-Фэн, меня охватила новая волна паники. А что если такого указателя нет? Что если вся эта идея окажется такой же ускользающей, как поиск конца радуги, нашедшему который полагается горшок с золотом? Что если письмо, показанное мамой, было старым и леди уже больше не жила в том доме на болотах? Что если я запомнил все неправильно и приеду не туда, куда должен?
Но вскоре я успокоился, ведь это была страна тыкв с вырезанными рожицами и со свечками внутри, как на Хэллоуин. Это была страна блуждающих огоньков. Все вокруг было окутано чистым светом, которой не шел ни в какое сравнение с грязным небом Лондона. И если блуждающие огоньки танцевали когда-либо в Англии, то они бы, безусловно, танцевали здесь под волшебную музыку, двигаясь по раскинувшимся болотам, прячась и появляясь из-за густой бахромы кустов и тростника. Я продолжал искать. Дорога была где-то поблизости.
Конечно же, я нашел ее. Будто сказочные существа указали мне ее. Я увидел указатель: «До Момбрей-Фэн 4 мили».
Момбрей-Фэн — конец путешествия. Я уже почти там.
Момбрей-Фэн, когда я наконец добрался туда, оказалась деревней с маленькими беспорядочными улочками и большой площадью, в дальнем конце которой стоял каменный крест. Площадь окружали магазины с маленькими окошечками и дома из камня, которые редко встречались в Педлар-ярде.
