Тайна - Страуб Питер (книги бесплатно полные версии txt) 📗
Что касается внешности, это были обычно молодые люди выше среднего роста с белокурыми волосами, голубыми глазами и безукоризненными зубами. (Хотя сами Редвинги были низенькими, коренастыми, темноволосыми и с большими щелями между зубов).
Один из многочисленных членов семейства Редвингов попытался когда-то ввести на острове новое развлечение — псовую охоту на лис, но у него ничего не получилось. На острове не было лисиц, а местные хорьки и дикие кошки быстро научились убегать от завезенных на Милл Уолк борзых, изнывающих от жары в непривычном климате. Поэтому увлечение охотой свелось постепенно к посещению Охотничьего бала, на который мужчины являлись в кожаных сапогах и розовых охотничьих куртках. Попытка внедрить этот обычай ясно показывает, что члены высшего общества Милл Уолк были преимущественно англофилами, хотя выражалось это в основном в пристрастии к пышным драпировкам, тканям в цветочек, консервативной манере одеваться, кожаной мебели, стенам, отделанным деревянными панелями, маленьким собачкам, званым обедам, на которых обязательно подавали дичь, «красноречивым» портретам любимых зверюшек, а также в полном равнодушии ко всему, что касалось интеллектуальной жизни, жизнерадостном бескультурье, врожденном чувстве собственного превосходства над окружающими и прочих подобных вещах. И конечно, они считали, что все части Милл Уолк, кроме восточной, где жили Редвинги, их родственники, друзья и знакомые, и, пожалуй, Бухты вязов, хотя она и находилась к западу от гольф-клуба Глен Холлоу, не принадлежат к цивилизованному миру. Частью этого мира признавались также Бермуды, Мастик, Чарльстон, определенные части Бразилии и Венесуэлы — особенно те, где отдыхали обычно Редвинги, — некоторые районы Ричмонда, Бостона, Филадельфии, Нью-Йорка и Лондона, Игл-лейк, горы Шотландии и Аляска, где находился охотничий дом Редвингов. Представители их круга имели право доехать в любое из этих мест, но считалось опасным вольнодумством оказаться в каком-нибудь из мест, не включенных в этот список, олицетворявших для любого здравомыслящего человека все, к чему стоит стремиться в этой жизни.
Все, к чему должен стремиться благонадежный юноша.
9
Том стал интересоваться убийствами, которые случались иногда на Милл Уолк, он вырезал и хранил вырезки из журнала «Свидетель», в которых сообщалось об этих убийствах. Он не мог бы сказать, почему так интересуется этим, но после каждого убийства, совершенного на природе или в помещении, оставалось тело, безвременно оставленное душой, тело, которое при других обстоятельствах осталось бы полным жизни.
Глория была очень удручена, когда нашла альбом с этими вырезками, который выглядел вполне обычно — обложка из коричневого картона, толстые желтые страницы, — и это покоробило Глорию еще больше: в таком альбоме должны были храниться этикетки от спичечных коробков или фотографии из летнего лагеря, а вместо этого она увидела там вырезки с чудовищными заголовками: «Тело найдено в грузовике», «Сестра министра финансов убита при попытке ограбления». Она хотела унести альбом из комнаты Тома и отругать его за пристрастие к подобным вещам, но потом решила притвориться, что не видела его, и оставить все как есть. В конце концов альбом Тома был всего лишь, одной из многих вещей, которые угнетали, тревожили или расстраивали Глорию Пасмор.
Большая часть убийств, случавшихся на Милл Уолк, были такими же обыденными, как альбом, в который Том складывал вырезки с сообщениями о них. Фермера, разводившего свиней, ударили кирпичом по голове и бросили в загон для скота, где он был затоптан и наполовину съеден собственными домашними животными. «Свидетель» назвал это: «Жестокое убийство фермера с Центральных равнин». Спустя два дня в газете появилось сообщение о том, что сестра фермера созналась в убийстве: «Он сказал, что собирается жениться и я должна покинуть ферму, где родилась и выросла».
В старой части города убит при попытке ограбления местный бармен. Один брат убил другого в канун Рождества — «Спор из-за Деда Мороза привел к смерти». Темнокожая женщина заколота в своей хижине на Могром-стрит — «Сын убивает мать из-за денег, спрятанных в матраце, — более трехсот тысяч долларов!»
Глория решила исповедаться в своих бедах человеку, готовому к сочувствию.
Учитель английского языка Брукс-Лоувуд Деннис Хэндли, мистер Хэндли, или просто «старик Хэнд», как звали его между собой ученики, приехал на Милл Уолк после университета, прельстившись солнечным пейзажем, жалованьем, способным обеспечить вполне приличное существование, квартирой с видом на океан и относительно спокойной жизнью. Поскольку мистер Хэндли любил свою работу, рад был вырваться из школы в Нью-Гемпшире, где царили чересчур строгие нравы, был человеком спокойным и дружелюбным и практически не знал, что такое сексуальное желание, жизнь на острове была как раз для него. Он считал, что плата за квартиру могла бы быть и поменьше, но во всем остальном жизнь в тропиках устраивала его целиком и полностью.
Когда Глория Пасмор рассказала ему об альбоме с газетными вырезками, Деннис согласился поговорить с мальчиком. Он не мог бы объяснить, почему, но пристрастие Тома к подобным вещам казалось ему нездоровым. Конечно, вырезки могли быть материалом для будущих рассказов, но от всего этого веяло какой-то извращенной, болезненной одержимостью. Ведь Том Пасмор не собирается писать криминальные романы или детективы? И Деннис пообещал Глории, которая выпила в тот день на два коктейля больше, чем обычно, что попытается что-нибудь выяснить.
Незадолго до этого Деннис сказал Тому, что еще в университете начал собирать редкие издания книг некоторых авторов — Грэма Грина, Генри Джеймса, Ф.Скотта Фицджеральда — и если Том захочет полистать эти книги, он может прийти в любое время. В пятницу, на следующий день после разговора с Глорией Пасмор, Деннис спросил Тома, не хочет ли он зайти к нему после школы, чтобы ознакомиться с книгами и, если ему захочется, взять что-нибудь почитать. Деннис сказал, что сам отвезет Тома к себе, а потом домой, и Том с удовольствием согласился.
