Я знаю, что вы сделали прошлым летом - Дункан Лоис (е книги .TXT) 📗
Барри был не виноват в том, что случилось; в этом не было вины никого из них. И все же это было ужасное и крайне неприятное происшествие. Она проплакала всю дорогу домой, и когда, в конце концов, вошла в дом, стараясь ступать как можно тише, чтобы не разбудить родителей, то уж никак не ожидала, что Эльза все еще не спит, а просто лежит, перелистывая журнал.
На мгновение она оторвала взгляд от глянцевых страниц и пытливо прищурилась, отчего ее глаза за толстыми линзами очков сделались совсем маленькими.
– Да ты никак плакала!
– И вовсе нет, – спокойно ответила Хелен.
– Нет, плакала; у тебя красные глаза! – торжествующе заключила Эльза, откладывая в сторону свой журнал. – Так что еще он там натворил? Неужели бросил тебя? Вообще-то, этого и следовало ожидать. Я тут все думала, сколько времени понадобится нему на то, чтобы собраться с духом.
– Не болтай ерунды, – осадила сестру Хелен. – У нас с Барри все просто замечательно.
– Тогда почему же ты плакала?
– Сказано же тебе, я не плакала. Это просто... просто в машине было очень накурено. – Хелен подошла к комоду и вытащила из верхнего ящика свою ночную рубашку. Она чувствовала у себя на спине пристальный взгляд Эльзы.
– Что ж, – вздохнула Эльза после минутного молчания, – не бросил сегодня, бросит потом. И это произойдет раньше, чем ты думаешь.
– Понятия не имею, о чем ты.
– Ты же не думаешь, что Барри будет по-прежнему встречаться с тобой? Через пару месяцев начинаются занятия в колледже...
– Ну и что, лично я не вижу в этом ничего особенного, – пожала плечами Хелен, оборачиваясь к сестре. – Он будет учиться в университете здесь же, в городе. Так что мы сможет с ним встречаться каждый вечер.
– А ему-то это зачем? – спросила Эльза. – Хелен, тебе лучше смериться с тем, что ты Барри не пара. Он хорош собой, у него обеспеченные родители, и у тому же он звезда футбола – о таком любая мечтает. А в университете полно смазливеньких девиц, умных, расторопных и к тому же с прекрасной родословной. Думаешь, в таких условиях тебе удастся его удержать?
– Барри меня любит, – парировала Хелен.
– Он тебе сам это сказал?
– Ну... не словами. Но у нас в школе тоже много красивых девчонок. Но однако же изо всех он выбрал меня.
– Школа – это совсем другое дело, – покачала головой Эльза. – В школе мальчишек занимает всякая ерунда, ребячество, одним словом. Ну, там, большие сиськи, крашеные волосы и все такое... А парни из университета не такие. Для них важнее качество.
– Ты просто стерва, – прошипела Хелен. Она стояла у кровати сестры, глядя сверху вниз на ее одутловатое, некрасивое лицо, на тонкие, язвительно поджатые губки. – Тебе просто завидно. Парни в твою сторону даже не глядят. У тебя никогда не будет такого парня, как Барри, вот ты мне и завидуешь.
– Я небе не завидую. Мне просто тебя жалко.
– Врешь ты все, – отмахнулась Хелен. – Барри не бросит меня. Возможно, я и не принадлежу к высшему обществу, и у меня нет богатых родителей, но у зато я могу дать ему многое другое, чего нет у других.
Эльза окинула ее холодным взглядом.
– Что же, например?
– Ну... например... – Хелен никак не могла подобрать нужных слов.
– Что ж, продолжай мечтать, – вздохнула Эльза и снова уткнулась в свой журнал. – Как говорится, мечтать не вредно.
На следующий день Хелен взяла свою школьную фотографию – это была хорошая фотография, представлявшая в выигрышном свете и без того правильные черты ее лица, и ее блестящие золотистые волосы, и обворожительную улыбку – и отправила ее на конкурс на титул Золотой Девушки Пятого Канала. И как позднее оказалось, это был самый удачный поступок в ее жизни.
В дверь постучали. Хелен вздрогнула, и воспоминания рассеялись, как дым.
– Кто там?
– Колли. Просто зашел узнать, как ты.
– Подожди минутку, ладно? Я еще не встала. – Хелен поспешно направилась в спальню и достала из шкафа халат. Мимолетный взгляд в зеркало заставил ее задержаться на несколько секунд, чтобы причесать волосы и слегка подкрасить губы. Конечно, Колли был не более, чем просто другом, но, с другой стороны, он ведь был мужчиной.
И когда она открыла ему дверь, его взгляд красноречиво это подтверждал.
– Я просто зашел поинтересоваться, удалось ли тебе сегодня хоть немного поспать, – сказал он. – Честно говоря, я ожидал увидеть тебя измотанной, с мешками под глазами, но теперь вижу, что ошибался.
– Я действительно спала, – виновато призналась Хелен. – Не знаю, как мне это удалось, но только я заснула. А сейчас я как раз собираюсь выпить кофе. Может, составишь мне компанию?
– Спасибо, я уже позавтракал. Вообще-то, я сейчас собираюсь съездить навестить родителей. А ты уже звонила в больницу?
– Барри перевели из послеоперационной в отдельную палату. Говорят, что он сейчас "отдыхает" – понятия не имею, что бы это могло означать.
– Думаю, так оно и есть. – Он сунул руки в карманы брюк. – Полагаю, ты поедешь туда после своей теледискотеки?
– К нему не пускают посетителей.
– Значит, его состояние все еще критическое?
– Не знаю, – ответила Хелен, начиная злиться. – Ничего я не знаю. Мне никто ничего не говорит. Я бы, конечно, позвонила Коксам, но только к телефону, скорее всего, подойдет сама миссис Кокс и бросит трубку сразу, как только услышит мой голос.
– Не осуждай ее, – вздохнул Колли. – Вчера вечером она была просто малость не в себе от горя. Женщины всегда так бурно реагируют, когда что-нибудь случается с их ребенком. У меня мама тоже такая.
– Я, между прочим, тоже была расстроена, – напомнила ему Хелен. – И переживала я не меньше ее. Однако, кроме семьи к нему никого все равно не пускают. Может быть, поехать туда и сказать, что я его сестра.
– Бесполезно... все, кто смотрит телевизор тут же тебя узнают, прежде чем ты успеешь рот раскрыть. – Он нахмурился. – Слушай, Хелен... я хочу задать тебе один вопрос.
– Да?
– Вчера вечером по дороге в больницу ты сказала мне, что у Барри не было и не могло быть врагов. Мы исключили еще два возможных варианта – ограбление и наркотики. И в итоге, пришли к тому, с чего и начали, да? Выходит, что его подстрелили безо всякой на то причины?
– Я об этом даже думать не хочу, – решительно отрезала Хелен.
– А мне кажется, задуматься об этом все-таки стоит. Ты знаешь Барри лучше, чем кто бы то ни было. И если он был замешан в чем-то сомнительном... незаконном... ну, может быть, приторговывал из-под полы таблетками или...
– Ничем подобным он не занимался. Об этом даже речи быть не может.
– Я и не говорю, что все было именно так. Это просто первое предположение, которое пришло ко мне на ум. Может быть, это было нечто совершенно другое, ведь все-таки просто так ни в кого стрелять не будут. Нет, конечно, иногда может прогреметь шальной выстрел, когда, например, кто-то чистит ружье или охотник стреляет в оленя, а потом выясняется, что он подстрелил другого охотника... но тут, когда парня заваливают выстрелом у самого дома, да еще предварительно позвонив по телефону... это уже спланированное покушение. А раз так, то оно не могло быть беспричинным.
– Я в это не верю, – сказала Хелен.
– А во что ты веришь? У тебя есть своя версия случившегося? Я завел этот разговор лишь потому, что ты единственная, кто, пожалуй, может дать ответ на этот вопрос – по, крайней мере, до тех пор, пока Барри не сможет сам говорить.
– Я не знаю ничего.
– Ладно. – Он протянул руку и пальцем приподнял ее подбородок. – Не вешай нос. Наслаждайся своим кофе. Еще увидимся.
Сказав это он развернулся и зашагал прочь по коридору, и Хелен тут же захлопнула за ним дверь. Щелкнул замок, и она уже было направилась в комнату – но затем медленно вернулась обратно и задвинула щеколду.
Она снова вернулась в спальню. Треск газонокосилки стал тише – садовник перешел на дальнюю лужайку через дорогу. Солнце поднялось еще выше, и теперь снопы золотых лучей падали на смятую кровать и касались циферблата будильника. На трюмо почетное место занимала фотография Барри, соседствуя с баночкой увлажняющего крема, тюбиком румян и коробочкой с тенями для век.
