Естественные причины - Палмер Майкл (мир книг .txt) 📗
– Анжелика, донг квей, комфрей, – произнес Эндрю, пробегая взглядом по списку. – Какие экзотические названия.
– Да, но в Пекине, например, такой же экзотикой показались наши стандартные наборы предродовых витаминов. Тамошние медики отнеслись бы с большим сомнением к словам – бета-каротин, окись меди, токоферол и т.д.
– Аргумент принят. Эта больница, конечно, создана специально для вас, верно?
– Вы скептик, все же не побоюсь сказать – мне кажется, наша больница из лучших в городе.
– Может быть; это и так. Во всяком случае, мы превращаемся в лучшую больницу для лечения случаев, осложненных болезнью ВСК, это-то я могу признать.
Бипер Сары начал издавать прерывистые звуки, предлагая ей позвонить по дополнительному номеру 2350.
– Звонят из родильного отделения, – объяснила она. – Мне надо идти. Эндрю, не думаете ли вы, что нам надо создать что-то вроде комиссии, по расследованию таких случаев?
– Прекрасная идея. В этой больнице как раз очень любят создавать разные комитеты и комиссии.
– Я серьезно. Не хочу сказать, что это эпидемия или что-то в этом роде. Но сразу два таких похожих и необычных случая... Поневоле задумаешься. Ну что ж, как говорят на почте, мне надо развезти газеты. Мы еще поговорим об этом, правда?
– Не сомневаюсь.
Трюскот проводил взглядом Сару, когда она выходила из кафетерия. Потом достал конверт из кармана своего больничного халата и задумчиво постучал им по ладони. – Но двух случаев недостаточно, моя дорогая, – пробормотал он. – Подождем, пока будет три.
Глава 8
Комната старших стажеров по хирургии представляла собой коробку без окон размером восемь квадратных футов. Когда-то здесь была кладовка Саффолкской больницы штата. Для Эндрю Трюскота оказаться в таком положении, уж не говоря о том, чтобы делить его с другими, было еще одним унижением в ряду других, которые он уже претерпел за время своей работы в Медицинском центре Бостона. В этом году он должен был быть назначен старшим стажером, а после этого штатным хирургом на постоянной основе. Совершенно несправедливо предпочтение отдали этому ничтожеству. В любой нормальной больнице такого просто не могло бы случиться.
Когда истек год его медицинской практики в Западной Австралии после окончания вуза, он познакомился с американской туристкой, женился и решил переехать в Штаты. Эндрю ожидал, что для хирурга там откроются хорошие возможности как в области исследований, так и в практической работе. И доходы, и статус будут более высокими. Медицинский центр Бостона не был для него наилучшим местом для стажировки, но он не пренебрег предложением Ели Бленкеншипа поехать к нему. В конце концов, рассуждал он, это все-таки учебная больница в Бостоне.
Уже через три месяца после своего первого года хирургической подготовки в МЦБ, Трюскот начал осторожно подыскивать вакансии в программах для стажеров других медицинских учреждений. Но места были только в окраинных госпиталях, пользовавшихся даже меньшим престижем, чем МЦБ. Поэтому он решил здесь остаться.
Он возненавидел Гленна Пэриса и чуть ли не карнавальную атмосферу в клинике. Ему не нравилось, что в МЦБ так мало внимания уделялось клиническим исследованиям, науке. А главное – он проработал здесь уже пять лет, но его постоянно обходили из-за «чрезмерной негибкости и нетерпимости», по выражению начальника отделения. А совсем недавно объявили, что после окончания стажировки МЦБ вынужден отказаться от его услуг по причине нехватки средств и отсутствия помещений для исследовательской кабинетной работы. Выкидывать из скрипящей гранулированной общаги – это уже предел.
И вот Эндрю Трюскот сидит в этой крохотной комнатушке, отпивает апельсиновый сок из пластикового стаканчика и читает письмо, которое было направлено ему начальником хирургической службы. Письмо, датированное 23 июня, поступило из отдела судебно-медицинской экспертизы Нью-Йорка. Как председатель хирургического комитета по заболеваемости (смертности) Эндрю должен был разобраться в содержании письма и дать соображения относительно возможных действий отделения.
"Дорогой доктор,
Во-первых, примите извинения за задержку с отправкой к вам этого письма. Сокращения бюджетных ассигнований сильно ударили по нашему учреждению и значительно замедлили лабораторную, цитологическую и канцелярскую работу по завершению этого дела. И к несчастью, объем нашей работы постоянно растет.
Сообщаю вам о женщине двадцати четырех лет, Констанции Идальго, которая погибла во время столкновения ее машины с автобусом в ноябре прошлого года. Детали этого происшествия и заключения моего отдела прилагаются Как вы увидите из документов, похоже, что женщина в момент смерти находилась в периоде активных предродовых схваток. Наши исследования в лаборатории и под микроскопом показывают также, что у нее открылось обильное кровотечение, скорее всего, от распространившейся внутривенной коагулопатии.
Пару месяцев назад один из моих штатных патологоанатомов присутствовал на конференции, где от другого коллеги узнал о случае ВСК со смертельным исходом в период предродовых схваток. Он совершенно случайно сообщил мне об этом, когда вернулся на работу. Женщина умерла именно в вашей больнице. Мне удалось выяснить, что мисс Идальго тоже из Бостона и была под домашним наблюдением сотрудников вашего отделения. Не знаю, есть ли тут какое-то совпадение.
Прилагаемую информацию можете использовать по своему усмотрению и, пожалуйста, держите меня в курсе возможных дальнейших событий. Конечно, во время беременности бывают случаи ВСК, но на основании своего опыта знаю, что тому бывают очевидные причины.
С лучшими пожеланиями, Марвин Сильвермен, Д.М., ассистент судебно-медицинского эксперта".
Эндрю открыл больничную карточку МЦБ на Констанцию Идальго. Карточка была заведена уже давно, с детских лет этой женщины, но ничего существенного в ней записано не было. Она не пропускала предродовых осмотров, и ничто в клинических записях не предвещало ожидавшего ее и ее ребенка несчастья.
Трюскот уже несколько раз изучал эту больничную карточку с тех пор, как получил письмо от Сильвермена. А теперь стал вчитываться в записи еще более внимательно, водя пальцем по каждой строчке, пока не наткнулся на короткую запись выездного врача, датированную 10 августа. В медкарте было записано:
Пациентка чувствует себя хорошо и продолжает работать неполный рабочий день официанткой. Немного жалуется на усталость, но нет коленных отеков, болей в брюшной полости, отклонений в период выделения мочи, головных болей, помутнения зрения или необычного кровотечения.
Предродовые обследования – нормальные жизненные отправления, сердечная деятельность без отклонений, отеков нет, утробное дно – 22 недели. Сердце плода легко прослушивается, пульс – 140 сокращений в минуту.
Впечатление: 22 недели внутриматочной беременности.
План: пациентка решила перейти на прием вместо предродовых мультивитаминов на дополнительные лечебные травы. Получила рекомендации и запас на три месяца.
Очередной осмотр в клинике: через 4 недели.
Поя записью стояла подпись: «С.Болдуин, Д.М.»
Трюскот открыл свой атташе-кейс и вынул оттуда копии обследований пациенток на дому – Лизы Саммер и Алетеи Вортингтон, женщины двадцати двух лет, у которой начались предродовые схватки утром четвертого апреля, появилась ужасная форма ВСК и которая фактически истекла кровью в родильной палате. Как и Констанция Идальго, Алетея Вортингтон осматривалась один раз Сарой в акушерской клинике. И подобно Лизе и Констанции она предпочла принимать лекарства из трав в предродовый период.
Положив ноги на край письменного стола, Трюскот начал обдумывать сложившуюся ситуацию. Несомненно, что три жертвы ВСК, принимавшие лекарственные травы Сары, были просто совпадением. Она обслуживала десятки пациентов – возможно, сотни – за два года своей работы в клинике МЦБ, и большинство из них нормально разродились.
