Ставок больше нет - Соколов Глеб Станиславович (библиотека книг бесплатно без регистрации .txt) 📗
– Кривая судьбы!
– Именно!.. Мало того, такое совпадение в реальном мире абсолютно невозможно (на этот счет тоже есть математические выкладки)! Это само по себе странно. Все-таки Россия – реальная страна, которая существует в реальном мире… Непонятно, почему математика утверждает, что она не может существовать. Но самое важное…
Глава государства сделал паузу.
Антон задержал дыхание…
– Все тот же математико-вероятностный расчет показывает: нынешняя кривая, которая началась не так давно, будет первой…
Президент опять замолчал.
– Что – первой?! – не выдержал Антон.
– Они не могут больше ничего понять. Не могут отныне ничего рассчитать. Тысячу лет кривые с равным интервалом повторяли друг-друга… Но нынешняя кривая, начав с достаточно традиционной траектории, как ей и положено по выясненному алгоритму, уходит… в ничто.
– В ничто?
– В неизвестность!.. Это будет первая кривая, кардинально отличающаяся от всех предыдущих. Нас что-то ждет, Антон…
По спине у Рубцова побежали мурашки.
– И мы не можем предсказать, что… Ни математики, ни историки из моей команды не могут сделать прогноза. Теория вероятности неумолимо утверждает: на целую последовательность кривых должна попасться одна, полностью отличная от предыдущих. Но это, так сказать, предисловие… Как я тебе сказал, все началось с рукописи Юрия Сербенина, в которой он обличал нравы и ситуацию в тогдашней России. Историки считают: этот человек гениально предсказал Петровские реформы, вскрыл их причины. Прошло немного времени и Петр Великий поднял Россию на дыбы… Все, что писал Сербенин оказалось правдой, сбылось…
– Но… – Антон наконец решился задать вопрос, тяготивший его все это время. – При чем здесь я?..
Президент поднял руку: не торопись, узнаешь.
– На одного исследователя из моей команды личность серба произвела особое впечатление. Увлекся: параллельно с заданием затеял работу над диссертацией. Членство в Кремлевской группе открывает двери в документохранилища. Парень стал изучать все, имеющее отношение к Сербенину. Раскопал некий черновик – рабочую запись, на которую прежде исследователи не обращали внимания. Серб упоминает о предсказании, якобы сделанном ведуньей-старицей в тысяча шестьсот втором году. Чтобы понимал: шестьсот второй предшествовал смутному времени. Год страшного голода. Неурожай хлеба таков, что на Руси массовыми стали случаи людоедства. На рынках торговали пирожками, в начинке – говядина смешана с человечиной. Путники боялись останавливаться в гостиничных комнатах в одиночку… К слову именно в шестьсот втором границу России пересек монах Григорий – будущий Самозванец Юрий Отрепьев. Надеюсь, знаешь, кто?..
– Еще бы! – с горячностью подтвердил Рубцов. – Зловещая фигура Смуты.
– То-то и оно!.. Но дело не в нем. Сербенин, а его интересовало будущее, упоминает: в Москве в тот год появилась старушка. Упорно твердила одно и тоже…
– Что?!.. Про метро «Южная»?! – неожиданно для него самого, по-детски вырвалось у Антона.
Глава государства воспринял серьезно.
– Почти. В столпе Ивана Великого сокрыта тайна конца… Конца мира…
– Ох… И ничего себе!..
– Столп в нынешнем виде построен за два года до предсказания. В тысячу шестисотом.
– Но где тайна? Вы извлекли ее?!..
– Все по-другому. Предсказание гласило: через столько лет, сколько ступеней идут под купол Ивана и на куполе две сороки без трех хвостов – то есть еще семьдесят семь, в день круглой луны в крепость войдет парень… На пять дней. Будет ему в тот момент двадцать два. Родом – из деревни Чертаново, с берегов Чертановки. На третий день он должен один подняться на самый верх Ивана Великого и остаться там в полночь. Вокруг не должно быть ни души… Ровно в двенадцать произойдет какая-то встреча. Он узнает будущее России. Там было еще один признак…
Антон почувствовал: у него отнимаются ноги… Он уже знал, что будет сказано дальше.
– Из чистого любопытства мой ученый, а дело было сегодня утром, прошерстил списки входивших в Кремль в день полнолуния… Нашел тебя. Все совпадало: работа по оцифровке в течение рабочей недели, возраст, место жительство… «Южная»…
– Наш район появился на месте деревни Чертаново… Это же какая-то дикость! – воскликнул Антон. – Неужели вы здесь!.. Сумасшедшая старуха четыре века назад…
– Стоп… – Президент сделал паузу. – Никто не стал бы тобой заниматься, только потому, что четыреста лет назад сумасшедшая что-то предсказала… И уж тем паче не стали докладывать мне… Но… – Президент сделал паузу.
– Что – но?!
– Вещунья-старица указала еще один признак. В день, когда может открыться тайна конца мира, в деревню, из которой родом парень, то есть ты, войдут девять волхвов… Так вот…
Президент опять замолчал.
– Что?..
– Они вошли!.. Собственно, так все и началось. Мне о них доложили… Потом всплыла история с рукописью Сербенина… Ученый из группы сказал шефу, тот – по цепочке… В этой ситуации уже нельзя просто взять и отмахнуться. Сумасшедшая – сумасшедшей, но… Эти девять волхвов…
– Что произошло на «Южной»?
– Не волнуйся, с твоей матерью все в порядке. Никаких деталей больше не расскажу. Меня отговаривали от встречи с тобой. Но, уверен, я должен… Мы решили: роль Антона сведется к минимуму. Поднимешься и все потом расскажешь нам…
Неожиданно для себя Рубцов заплакал. Сказывалось чудовищное нервное напряжение.
Президент уже не обращал на него внимания. Подойдя к окну, отдернул занавеску. Посмотрел на небо.
– Темнеет, Антон Рубцов. Ровно в полночь должен быть под куполом Ивана Великого!.. Помни: мы стоим на пороге новой эры. Тысячи лет кривые повторяли друг друга, как сестры близняшки. И вот первая уходит в ничто… В неизвестность!.. Конечно, не верю в конец света. Но глупо будет, если что-то упустим и он произойдет…
Глава государства сделал очередную паузу.
– Что б ты знал… Наши исследования… В общем моя группа аналитиков была не совсем оригинальна. Мы работали по исходным данным американцев. Первыми до всего дошли они… Рай, знаешь ли, потерян не только у нас. За океаном дела идут хуже и хуже. Моему другу Джорджу Бушу, как, впрочем, и всем его соотечественникам, очень бы хотелось знать, почему… Люди по всему миру хотят быть счастливыми. И очень страшатся неизвестности. Особенно зловещих математических кривых, уходящих в ничто…