Демон - Олден Марк (читать книги без сокращений txt) 📗

— Ее. Мне-то какая разница, живой ты или нет?

Ники кивнул.

— Правильно.

— Сенатор правда хочет, чтобы ты остался, но раз ты козел и уезжаешь, твой билет в Бангкок оплачивает тоже она.

Ники Макс расплылся в улыбке.

— Хорошие новости.

Пенни сунул руку во внутренний карман пиджака, достал конверт и подал его Ники.

— Вот, небольшой прощальный подарок от меня. Я надеялся, что отдавать его тебе не придется, но раз уж ты не хочешь остаться здесь, в лучах своей новой славы, бери и катись.

— Что это?

— Результаты твоего последнего визита к врачу. Ты беременный. Может, откроешь и не будешь ко мне приставать?

Ники сунул трость подмышку, вскрыл конверт и вытащил оттуда чек. Долго смотрел на него.

— Иисусе.

Он взглянул на Пенни.

— Тебе не обязательно было это делать.

— А тебе не обязательно было спасать меня в Сан-Августине.

Ники Макс опять опустил глаза к чеку. Он был выписан на его имя, сумма превышала триста восемьдесят тысяч долларов. И сертифицирован.

— Это половина вознаграждения за Виктора, — пояснил Пенни. — Семья Кутэна и родственники Молсхейма. Почти четыре миллиона франков. Чуть меньше восьмисот тысяч в настоящих деньгах.

— Эдди, послушай…

— Никто не называет меня Эдди, только ты.

— Я знаю, знаю. Слушай, у тебя есть партнер. Бизнес во Франции.

— Жорж говорит, что если я не поделюсь с тобой, то я коммунист и педераст.

— Виктора сделал ты. Я валялся на полу как дохлая рыба.

Пенни помотал головой.

— Мы его сделали, мы. Ты обеспечил мне несколько лишних секунд, ты продержал его в кухне достаточно долго, чтобы он столкнулся с Элен Силкс и убил ее — теперь она не может ходить и болтать о своей связи с сенатором. Вероятно, ты же и не дал ему добраться до Акико. Ники, заглохни. Возьми деньги и отдай их родственникам твоей жены.

Ники театрально поднял брови.

— Какой жены?

Оба рассмеялись. Потом Ники сказал — у тебя с Акико все прекрасно, да? Пенни согласился, что это так. Ники ждал продолжения, демонстративно молчал. Наконец Пенни добавил: она сказала, что прошлое осталось в прошлом. С «Мудзин» она порвала.

— Я за ней наблюдаю, — продолжал он. — Она ни с кем не вступала в контакт, с ней тоже никто, а что тут еще скажешь. Мы будем жить вместе, уже вроде нашли квартиру. Но она еще студию хочет. Сейчас-то работает в галерее. Когда выставка закончится, мы поедем во Францию на пару недель. Мне нужно время, пока заживает плечо, да и хочется сбежать от газетчиков, кинопродюсеров и всего этого цирка. Потому я и хотел, чтобы ты остался здесь и присматривал за сенатором, пока меня нет.

Она тебе доверяет, сказал Пенни. Ее расследование «Мудзин» скоро наделает шуму — как только она обнародует материалы. Пока все остается секретным, но это ненадолго. Ей будет спокойнее без Пенни, если Ники Макс останется поблизости.

Ники опять взглянул на чек. Ухмыльнулся.

— У тебя серебряный язык, ты не знал? Но только пока вы с Акико не вернетесь. А потом я сразу уеду. И больше не уговаривай остаться.

Пенни широко улыбнулся ему.

— Кто, я? Уговаривать Николаса Алонзо Форрестера Максимилиана сделать что-то, чего он делать не хочет?

— О, ты такой. В чем дело? На кого ты смотришь?

Пенни чуть приблизился к Ники Максу.

— Смотрю на любителя искусства. Кэмпбелл Эспри. Толстолицый маленький поганец, это он натравил на меня тех черных парней. «Суповой человек», лично.

Ники повернулся.

— Тип из туристического агентства, который никак не расстанется со шпионажем. Он был контролем Акико для большой шишки в «Мудзин».

— Да, Акико через него работала на Тэцу Окухара, нового президента «Мудзин». И что же он тут делает?

— Посмотри на него. Забирает картину, которую кто-то оставил ему в сувенирном киоске. Он что, не может покупать, как все остальные?

— Очень может быть. Но все равно он дерьмо.

— Ты же только что сказал, Акико ни с кем из этих людей не контактировала?

Пенни задумчиво кивнул.

— Пока нет.

— Эй, у вас ведь с ней может хорошо получиться. Смотри не испорти. Если она тебя не дурит, только это и важно.

Пенни смотрел, как Кэмпбелл Эспри уходит из галереи.

— Ты прав. Только это и важно.

Кэмпбелл Эспри, удобно устроившийся на заднем сиденье такси, сделал мысленную пометку утром пораньше связаться со своим брокером по вопросу муниципальных бон в Огайо, их ему только что рекомендовал в галерее знакомый из технического штата Конгресса. Эспри, маленький человечек лет сорока с чем-нибудь, толстенький и мрачноватый, очень любил деньги. И очень много времени тратил на придумывание различных комбинаций, которые могли бы ему эти деньги принести.

Туристическое агентство давало неплохой доход, но богатым оно его не сделает. А «Компания» (имеется в виду ЦРУ — примеч. перев.) поручала ему не так уж много дел, на роскошную жизнь не заработаешь.

Проблема его заключалась в том, что он был органически неспособен пропустить что-либо, пахнущее хорошей сделкой. А в результате потерял только за текущий год больше семнадцати тысяч долларов — неудача за неудачей, особенно с продажей оружия. Надо бы поумнеть наконец.

Любой другой, у кого есть хоть унция здравого смысла, держался бы как можно дальше от «Мудзин», раз уж идет расследование, и репортеры переворачивают все камни в поисках грязи. Любой грязи. Боже упаси, выйдут на этих негритят, которых он напустил на Пенни. Они хорошо получили и до сих пор злятся.

Пресса и следователи пока не нашли Кэмпбелла Эспри, но дай им время… Огюста Карлайнера уже схватили за хвост, и он теряет одного клиента за другим. Эспри надо держаться за свои денежки, потому что хорошие адвокаты стоят не дешево.

Вот он и продолжает работать на «Мудзин», хотя обстановка скверная.

Он посмотрел на картину в упаковочной бумаге, взятую в галерее. Пять тысяч долларов. Деньги, которых у него не было. Деньги, которые дал кто-то другой. Кто-то, кому чертовски была нужна эта картина. Интересно — почему?

Черт возьми, он знает почему.

Такси замедлило скорость, прежде чем остановиться на углу Индепенденс-авеню и 8-й улицы. Эспри заплатил водителю, худому негру, у которого вся голова была в завитушках волос, и вышел.