Декстер мёртв - Линдсей Джеффри (книги бесплатно читать без .txt) 📗

Поставив телефон на зарядку, я распаковал свой скромный, но практичный гардероб. На этом срочные дела иссякли, как и, на удивление, мои силы; я опустился на кровать и оглядел свою новую обитель. Комнатка была крохотная, но по сравнению с миниатюрной камерой в «СИИТГН» казалась огромной, и от ее простора мне делалось как-то не по себе. Я знал, что свыкнусь, правда, вероятно, меня к этому времени уже снова упекут в «СИИТГН». Это все равно случится – рано или поздно (скорее рано).

Теперь мне предстояло по-настоящему взяться за дело. Моя последняя надежда – сбить противника с ног, прежде чем он меня растерзает. В этом ключ. Броситься сломя голову. Рвануть. Сделать хоть что-нибудь.

Но я почему-то не мог. Все вдруг показалось мне бессмысленным, бесполезным, беспросветным – пустой тратой времени и сил. Я был словно жук на лобовом стекле автомобиля, ничтожный перед силой могучих дворников, норовящих раздавить его в кашу. Что бы я ни делал – мой противник был слишком силен и могуч. А я остался совсем один, пускай и с дорогим адвокатом. Я как Давид – только вот Голиаф вооружился пушкой. Жизненные силы мои утекли столь стремительно, точно кто-то выдернул пробку – и холодная темная мгла окутала меня целиком. Я впустил в свое сердце надежду, хотя не должен был. Она всегда ведет к одному и тому же: усиливает неизбежное разочарование. Стоило уже зарубить это себе на носу, ведь я усвоил этот урок еще тогда, когда Дебора наконец появилась и разбила мои надежды в пух и прах. Я остался один-одинешенек в мире, который хотел лишь одного: забрать мою жизнь – нанести поражение. У врага – все оружие, это он придумывает правила, он всегда побеждает. Я падал на дно, и ожидать иного исхода было глупо и наивно. Нужно просто свыкнуться с мыслью, что мне повезет, если остаток жизни я проведу за решеткой. Это случится, этого не избежать. Что толку притворяться, трепыхаться и противиться. Все, кому я дорог, либо мертвы, либо от меня отвернулись; и что хуже всего – я их за это не особенно-то винил. Я заслуживал изгнания и заточения вместе с другими чудищами. Я такой же, как они, просто повезло мне больше. Неплохой у меня вышел забег, дольше, чем у других, но теперь он окончен. Прими, привыкни, позабудь.

Я снова плюхнулся на кровать. По крайней мере этот матрас толще, чем матрас у меня в камере. Я откинулся на подушку, решив в последний раз насладиться удобствами этой большой, роскошной и мягкой кровати, прежде чем меня навсегда запрячут за решеткой. К сожалению, у этого матраса была какая-то необычная форма; он, точно глубокая тарелка, проваливался в середине. И только я на нем вытянулся – как сразу скатился в его углубление. Но даже так и то лучше, чем в «СИИТГН», поэтому я чуть повертелся и устроился поудобнее. Получилось. Очень приятно, хотя и пришлось свернуться калачиком. Как же жалко будет оставлять все эти удобства!

Я постарался выжать из себя последние силы к сопротивлению, чтобы избежать тюрьмы и наслаждаться этой роскошью свободы когда вздумается. Разве свобода не заслуживает немного стараний? Ведь она сулит не только мягкие вогнутые матрасы, но и другие награды, гораздо более дорогие сердцу Декстера. Еду, к примеру. Уж за нее-то стоит сражаться. За по-настоящему вкусную еду во всем ее чудесном разнообразии и в любое время суток…

Тут в голове у меня вспыхнул образ Декстера-супергероя с мечом и накидкой, доблестно сражающегося за честь пиццы – а такое сложно принимать всерьез. К тому же еда никогда больше не будет такой вкусной, какой была каждый вечер у Риты, – ведь Рита мертва, убита моей идиотской бездарностью.

Еда была еще лучше у моей подружки с большого экрана и моего билета в новую ослепительную жизнь – Джекки Форест, которую убила все та же чистая, слепая, ошеломляющая глупость Декстера. Рита и Джекки – обе мертвы, и их смерть на моей совести, – а все из-за моей чудовищной, бездумной, самонадеянной глупости; я убил их, почти как застрелил на месте. И вся вина на мне, на моей идиотской безрукости.

Это так я собрался взбунтоваться против правосудия? Неплохие шансы, а, старина Декстер?… Несчастный, отчаянный клоун, который и пола под ногами не найдет, даже если упадет в него мордой. А против него – копы, судьи, вся уголовная система, служба маршалов, морпехи, талибан и черт знает кто еще… Думал, что в этот раз у тебя все схвачено, а, дурачина Декстер? Стоило бы понять, что тебе просто везет. А когда из-за тебя умерла Джекки Форест, удача от тебя вконец отвернулась. Хорошо только, что теперь тебе некого убивать своей некомпетентностью.

Я закрыл глаза и окунулся в чувство собственной ничтожности. Хорошо, что я не испытываю человеческих эмоций. Если бы мог, наверняка бы расплакался. И снова краешек моего сознания, его демон, захихикал и подсунул мне картинку: Декстер в отчаянии, валяется на обвисшем матрасе дешевого отеля и купается в жалости к самому себе. Я пал в терновник жизни! [11] О горе мне! И дальше в этом духе.

И вновь дурацкая картинка в моей голове пробудила меня от хандры. Согласен, все тлен, все мрак, безнадежно, бессмысленно, бесцельно. Но что изменилось? Вовсе ничего; я просто почему-то позабыл, что жизнь – всегда борьба и единственная награда за эту борьбу – жить чуточку дольше и сражаться чуточку сильнее. Таким меня сделала семейная жизнь, а потом ослепляющая фантазия совместной жизни с Джекки сбила меня с ног. Но все это в прошлом, и я вновь оказался в самом начале. И, если задуматься, единственный смысл моей нынешней жизни – не умереть. Нельзя позволить выставить себя за дверь и уйти безропотно во тьму [12]. Нужно рвать и метать, хлопнуть дверью по пальцам ублюдков. В этом суть жизненной борьбы – отложить конец своего личного матча настолько, насколько возможно. Суть не в победе, ведь она невозможна. Никто не выиграет игру, конец которой – смерть, всегда, без исключений. Нет, единственный смысл – дать сдачи, дать отпор и насладиться боем. И, черт возьми, я наслажусь.

Я открыл глаза. «Гип-гип ура, – сказал я тихо. – Да здравствует Декстер».

Так и быть, я принимаю вызов. Декстер сразится. Может, я и не выиграю (не выиграю точно), но задам трепку.

Когда я решил это, мне сразу стало лучше. Так держать, Декстер. Покажи, на что способен! Выше нос! Покажи класс! И все такое.

Только один вопрос: как? Принять решение что-то сделать – уже полдела, разумеется, но теперь надо решить, что же именно сделать, заполнить пропуски, вырыть несколько червей и понять, где лучше клюнет. Нужно хорошенько пораскинуть мозгами, а это, если честно, не особо радужная перспектива. Мой когда-то могучий мозг в последнее время был сам не свой, а при мысли об изнурительном бое я потерял свою былую самоуверенность. Но делать больше нечего; разве он, мой мозг, не заслуживает попытки восстановить свою честь? Особенно учитывая, что это действительно его последняя попытка. Конечно, заслуживает, он же так старался, бедняжка. Я напустил его на свои проблемы, похлопав по спинке. Ну же, мозг, давай, ты справишься.

Нерешительно, но с нарастающей уверенностью, в голове зароились мысли. Сначала на ум пришли два очевидных фронта для атаки. Первый – доказать, что убийцей был кто-то другой. Это должно быть просто («Элементарно», – подсказал мне мозг, пытаясь показать, что снова в деле). Ведь убийцей действительно был кто-то другой – Роберт Чейс. Только его все обожают, особенно копы, с которыми он побратался. Мне нужно найти неопровержимые доказательства его вины, а это будет непросто. Все улики охраняет Андерсон, и он может уничтожить все, что способно оправдать Декстера. Второй фронт – сам Андерсон. Если мне удастся его дискредитировать, задача станет легче. Или не дискредитировать, а… гм… обезвредить. Навечно. Брайан бы прав, когда заметил, что один крошечный несчастный случай поставит все на свои места. Андерсон уже неоднократно заслужил такой подарок. К тому же будет весело. Только полностью это все равно не поможет: кто-то наверняка займет его место и продолжит охоту на обреченного Декстера. Что печально, этим кем-то наверняка окажется Дебора. Что еще печальнее, она скорее всего с радостью возьмется за работу. А она намного умнее Андерсона и не наступает на одни и те же грабли. Она будет мрачно тащиться вперед, пока не добудет достаточно веревки, чтобы меня повесить, а потом, судя по нашей последней встрече, самолично затянет петлю у меня на шее.