Черное сердце - ван Ластбадер Эрик (читаем полную версию книг бесплатно .txt) 📗
Принадлежал же он Фонду и попасть к запасному входу в его корпус можно было только через этот двор. Дождь монотонно шипел в листьях деревьев, пригибал стебли цветов на ухоженных клумбах. Трейси нырнул под широкие ветки лимонного дерева и вытер мокрое лицо.
Из неприметной двери, всего в десяти ярдах от Трейси, вышел человек под черным зонтом. Трейси невозмутимо наблюдал за тем, как он движется ему навстречу.
– Мама, – негромко окликнул человек. Трейси шагнул к нему и укрылся под зонтом.
– Так, – Директор пристально посмотрел ему в глаза, – я слышал, поездка у тебя получилась веселая.
Интересно, откуда он знает? – удивился про себя Трейси, но расспрашивать не стал: он уяснил очень давно, что говорить на такие темы с Директором бессмысленно.
Директор провел его через вертящиеся двери с матовыми стеклами. Все очень невинно: с таким же успехом они могли войти в здание публичной библиотеки. Вот только двери Фонда были пуленепробиваемые и могли выдержать взрыв средней авиабомбы.
Они оказались в вестибюле без окон, выложенном глазурованным кирпичом. Трейси заинтересовался помещением – его построили явно после того, как он покинул Фонд. Единственная дверь в вестибюле вела в небольшую, овальной формы комнату с выкрашенными ослепительно белой краской стенами. Освещение здесь было мягкое и приглушенное. Мебель в комнате отсутствовала, на стенах – ни одной картины или эстампа, только в небольшую нишу на высоте человеческого роста были вделаны великанские очки в толстой резиновой оправе. Директор направился прямо к нише.
– Взгляни-ка, – предложил он Трейси.
Трейси слегка наклонился и прижался лицом к мягкой резине. В темноте вдруг что-то сверкнуло, Трейси непроизвольно моргнул, и снова стало темно. Он выпрямился и сделал шаг в сторону, уступая место Директору.
– Мы пришли к выводу, – в голосе Директора можно было уловить нотки торжества, – что искусство обеспечения безопасности пасует, когда дело доходит до идентификации личности. Когда-то, не так давно – даже ты это должен помнить, – достаточно было снять отпечатки пальцев. Сегодня же есть множество специалистов по пластической хирургии, которые могут сделать человеку не очень сложную операцию и изменить его отпечатки пальцев. Путем микрохирургической операции, изменяющей рисунок папиллярных узоров. Аналогичным образом могут быть сдублированы тончайшие нюансы голоса каждого человека. Не так давно мы обнаружили, что имеется возможность фиксировать расположение кровеносных сосудов сетчатки – это позволило нам вновь обеспечить надлежащий уровень безопасности Фонда, равный ста процентам – он нажал на кнопку в верхней части ниши, и часть овальной стены отъехала назад. – Система кровеносных сосудов каждого человека уникальна. При помощи специальных линз и цифрового аналогового датчика камера фиксирует их рисунок в сетчатке глаза. Теперь ты тоже внесен в наш банк данных.
Из коридора они попали в лифт, который бесшумно вознес их в кабинет Директора. Открыв дверь примыкающей к кабинету ванной комнаты, Директор бросил Трейси махровое полотенце:
– Вытрись и переоденься в сухое. Одежду уже должны принести, – он махнул рукой в сторону ванной и подошел к рабочему столу. – У интендантской команды есть все параметры твоей фигуры. Отменно работают, черт бы их побрал! Во всяком случае, их досье отражают все происходящие с человеком изменения.
– Надо ли это понимать, – спросил Трейси, – что другие поступают иначе?
– Именно, – Директор сел за стол, поверхность которого украшал причудливый орнамент, соответствующий, на взгляд Трейси, неожиданным логическим ходам мысли хозяина стола и кабинета. Директор подпер руками голову и посмотрел на Трейси. – Например, ты. Ты давно не вспоминал о нас. Мама. Тебе вообще не следовало бы покидать нас.
– У меня не было выбора, – ответил Трейси, растираясь полотенцем. – Вы сами знаете.
– Ты убедил себя в этом, – фыркнул Директор. – Точнее говоря, разубедил. Ты поставил свои интересы выше наших, Мама. Ты воспринимал себя как существо особого порядка. Ты решил, что стал кем-то более значимым, не так ли?
Трейси пожал плечами:
– Я действительно стал другим. Теперь я уже почти человек.
Директор наконец-то, впервые за время их встречи, улыбнулся:
– И значит более уязвим. В машине они тебя едва не прикончили.
– Откуда вам это известно?
– Обработка информации о твоих похождениях в Колонии производилась круглосуточно. Я лично был на приеме в ту ночь, а помогали мне офицеры связи из Гонконга.
– Значит, вы все знали, но не помогли мне.
– А с какой стати мы должны были помогать тебе? Ты больше не член нашей семьи. А мы, в конце концов, не благотворительное заведение.
– Тогда почему же вы отслеживали все мои действия?
Раздался стук в дверь.
– Войдите, – чуть повысил голос Директор.
В дверях появился худощавый молодой человек с большой картонной коробкой. Директор кивнул, сотрудник поставил коробку на угол стола и исчез за дверью.
– Получите ваши вещички, – Директор хлопнул ладонью по коробке. – Не сиди раздетый – простудишься, заболеешь и умрешь.
Он повернулся в кресле и поглядел в окно: город тонул в тумане, на серую пелену которого накладывалась мелкая сетка дождя.
Трейси подошел к столу и открыл коробку: нижнее белье, серые брюки, черные носки, сверкающие черные ботинки ручной работы, узкий пояс крокодиловой кожи того же цвета, тщательно разглаженная светло-голубая сорочка, все еще хранящая тепло утюга. В коробке оказались также рожок для обуви, флакон дезодоранта и пластиковая бутылочка с тальком. Трейси приступил к переодеванию.
– Лишь бы это не ударило по бюджету будущего года, – ухмыльнулся он. – Ваши бухгалтеры сойдут с ума, увидев счет.
– Не переживай по поводу одежды, которую тебе пришлось бросить в отеле, – Директор намеренно игнорировал колкость, – все улажено. Твои вещи прибывают сегодня вечером рейсом «Пан-Американ».
– А как насчет полиции?
– Забудь гонконгскую полицию.
– Чем я могу вам отплатить? – переодевшись в новую одежду, Трейси теперь был похож на человека.
Скрипнуло кресло. Директор упер немигающий холодный взгляд в Трейси:
– Как прикажешь тебя понимать, черт возьми?
– Вы прекрасно знаете, – медленно произнес Трейси. – Я бы не заинтересовал вас, если бы Фонд не задумал что-то по принципу quid pro quo.
– Ты ошибаешься. Мама. Это и есть quid pro quo.
– За что же?
Директор откинулся в кресле и провел ладонью по гладко выбритой щеке:
– Как бы мне это не было неприятно, но должен признать, ты оказался прав в отношении Кима. Парень стал очень опасен, гораздо опаснее, чем я предполагал. Он предприимчив, и это сбило его с пути. По сути говоря, он уже не с нами – по крайней мере, духовно.
Трейси опустился на стул и вытянул ноги:
– Кое-что я вам говорил еще... когда же? Году в семидесятом, верно?
Директор кивнул:
– Да, примерно в то время. Но это не все. Когда мы ужинали в «Ше Франсуа», ты дал мне понять, что замышляет Ким: тебя почему-то интересовали его планы на отпуск, и я стал размышлять.
– С любым другим у меня этот номер не прошел бы, потребовался бы открытый текст, вы же по-прежнему рассуждаете как профессиональный сыщик.
Так вот почему Директор тогда так вспылил, подумал Трейси. Он терпеть не может ошибок, особенно своих. А ведь именно он сам дал Киму максимально возможную свободу в рамках Фонда.
– Я выяснил, что он уже давно работает на один европейский синдикат со штаб-квартирой в Эйндховене. В него входят весьма консервативные промышленники.
– Эйндховен?
– Голландия, – Директор порылся в своих бумагах. – Коммунистов среди них нет, наоборот – в целом это воинствующие крайние правые.
Трейси кивнул:
– Это укладывается в схему: вы отлично знаете, как Ким ненавидит коммунистов.
Холодный взгляд голубых глаз Директора сверлил Трейси:
– Тогда, будь добр, просвети меня: что, черт возьми, он для них делает?
