Убийственная красавица - Филдинг Джой (лучшие книги онлайн .TXT) 📗
— Все говорят, — сказала Роуз. — И поосторожнее с этой колой. Если расплескаешь…
— Не расплескаю.
— …сама будешь убирать, — закончила бабушка.
Обе несколько секунд молчали.
— Как поживает шериф Вебер?
— Отлично.
— Что он делал в «Честерсе»?
— Пил пиво.
— Без жены, я так понимаю?
Далила кивнула:
— Он зашел туда по работе.
— По работе? — Бабушка приподняла одну бровь.
— Лиана Мартин пропала.
— Что?
— Лиана Мартин. Моя одноклассница. Она пропала.
— Дочь Джуди Мартин?
— Кажется.
— Красивая женщина. Она когда-то заняла второе место на конкурсе «Мисс Америка».
— Кажется, это была не «Мисс Америка»…
— Что значит пропала? — перебила ее бабушка.
— Она не ночевала дома, и никто ее не видел со вчерашнего дня.
Прошло еще несколько секунд, прежде чем до бабушки окончательно дошел смысл этих слов.
— И что думает по этому поводу шериф?
— Пока ничего конкретного.
— Да она, наверное, просто сбежала, — сказала Роуз, хотя прозвучало это не столь уверенно. — Зачем нужно было мне это рассказывать? — тут же набросилась она на девушку. — Ты что, не видишь, что я себе и так места не нахожу от беспокойства?
— Не волнуйся, ба. Я уверена, что Лиана отыщется.
— Какое мне дело до нее, господи ты боже мой! Я беспокоюсь из-за твоей матери. Если у нас здесь объявился маньяк…
— Ого! С чего это ты взяла насчет маньяка?
— У меня дурное предчувствие.
— Ты меня пугаешь.
— Тебе-то чего бояться? Никакой маньяк не станет возиться с тобой.
Глаза Далилы мгновенно наполнились слезами. Неужели она настолько отвратительна, что к ней не прикоснется даже маньяк? Она поднесла банку к губам и опустила ее только после того, как осушила до дна. Слезы к тому моменту уже высохли. Она поднялась:
— Включить телевизор, ба?
— Нет. По этому чертову ящику никогда ничего стоящего не показывают. Может, ты снова прогуляешься? Поищешь ее?
— Бабушка, я устала. И потом, мама сейчас наверняка с доктором Кросби.
— Нет, сегодня он проводит вечер с детьми. Ты ведь не думаешь, что она попала в аварию? Твоя мать так небрежно водит машину.
— Нам бы уже позвонили. — Но где же действительно ее мать? Почему она им не позвонила? — Может, тебе спать лечь, ба? Уже поздно и…
— …и твоя мать до сих пор не вернулась. И пропала молодая девушка. Как я усну, зная, что ее нет дома?
— Ты так заболеешь, — предупредила ее Далила, хотя и сама в это не верила. Роуз была несокрушима, как скала. «Она, наверное, и конец света переживет. Останутся только бабушка Роуз и тараканы. Хорошее название для музыкальной группы, кстати».
— Если хочешь, можешь идти спать, — говорила бабушка. — Я вполне обойдусь без твоего общества.
— Я не хочу оставлять тебя одну.
— Не беспокойся, я к этому привыкла.
Закатив глаза, Далила подошла к дивану, наклонилась и поцеловала бабушку в сухой шелушащийся лоб. Ей это померещилось или она действительно слегка дернулась?
— Шериф Вебер просил позвонить ему, если к полуночи мама не вернется, — сказала она, выходя из комнаты.
— К полуночи? — Роуз произнесла это, как ругательство. — К полуночи?
Далила пошла наверх в свою спальню. Она села на узкую кровать, покрытую стеганым одеялом с белыми и розовыми цветами, которое тут же вздыбилось вокруг ее широких бедер. Розовый ковер лежал на полу, на окне, выходившем на улицу, висели занавески в белую и розовую клетку, розовый абажур затягивал миниатюрную белую лампу, стоявшую на белом ночном столике, вручную разрисованном розовыми же цветами. «До последнего штриха комната маленькой девочки», — подумала Далила. Не упустили ни одного штампа. И никого не интересует, что ее обитательница уже давно выросла из этой кукольной кроватки и потеряла всякий интерес к плюшевым игрушкам, восседавшим на книжных полках. Главное — создать иллюзию бесконечной женственности. Главное — придумать себе идеал.
И действительно, вряд ли найдется другая девушка, более далекая от идеала женственности, чем Далила. Потому что даже в детстве она не оправдывала тех ожиданий, которые возлагала на нее эта комната. При рождении она весила всего каких-то шесть фунтов, в младенчестве была стандартных средних размеров, но после второго развода матери стала неуклонно набирать вес, который к последнему Рождеству дошел уже до 163 фунтов. При росте в пять футов пять дюймов этого было вполне достаточно, чтобы назвать ее полной, но совершенно недостаточно, чтобы говорить об ожирении.
Девушка посмотрела в окно, случайно уронив взгляд на стоявший на столе компьютер. Ее одноклассники то и дело пишут про нее самые ужасные вещи. Всячески обзываются и отпускают гнусные непристойные комментарии по поводу ее полноты. Особенно изгаляются на сей счет Джой Бэлфор и Грег Уотт. И подумать только, что когда-то она считала Грега милым. Однажды она пришла в школу в новой блузке, и он сказал ей, что она хорошо выглядит. Казалось бы, такие банальные слова, а ведь она несколько недель буквально летала на крыльях, то и дело повторяя про себя этот комплимент: «Ты хорошо выглядишь. Ты выглядишь хорошо». Пока наконец эти слова не превратились в какую-то невнятную кашу, как на заезженной пластинке. В любом случае их уже давно вытеснили другие.
Мать всегда говорила, что у нее красивое лицо. «И она права», — решила Далила, вставая с кровати и изучая свои до странности тонкие черты в высоком зеркале. «Тебе и нужно-то сбросить всего фунтов тридцать», — слышала она материнский шепот. «Тридцать фунтов. Тридцать фунтов», — повторяла Далила недоверчивым голосом своей бабушки.
Она прекрасно понимала, что даже эти тридцать фунтов не удовлетворят бабушку Роуз. Она может навсегда отказаться от колы и перестать есть после семи часов вечера, похудеть на тридцать или даже на сорок фунтов — бабушке и этого покажется мало. Далила вспомнила про модные журналы, которые мать читала запоем, как другие читали Библию, про всех этих костлявых девиц с запавшими глазами и раздутыми губами, которыми кишат глянцевые страницы. Они ничем не отличались друг от друга. Неужели бабушка хочет, чтобы она стала одной из этих мумий?
«Это то, чего хочу я», — с грустью призналась самой себе Далила. Выглядеть как все. И быть такой же, как все, стать невидимкой. И она едва не рассмеялась, потому что ее и так никто не замечал, несмотря на ее габариты.
Если бы только можно было хоть с кем-то поделиться своими чувствами. Если бы у нее был хоть один близкий друг. Ей всегда страстно хотелось иметь сестру, несмотря на то, что рассказывала ее мать о собственном детстве, о постоянном соперничестве с сестрами за расположение матери, о том, с каким блеском умела бабушка Роуз их стравливать друг с другом.
— Так что благодари Бога, что ты единственный ребенок в семье, — говорила мать.
Но правда, где же мать? Ушла из дома в половине пятого — вышла в аптеку, — а сейчас уже почти десять. Может, бабушка права? Может, она попала в аварию и нужно начинать обзванивать все ближайшие больницы? Может, стоит действительно выйти и поискать ее?
Звонок.
— Ты ответишь? — послышался снизу бабушкин голос.
Далила бегом сбежала вниз, пробежала на кухню и схватила трубку как раз в тот момент, когда уже раздался четвертый звонок, молясь про себя, чтобы из нее послышался мамин голос.
— Алло?
— Далила, — небрежно произнесли на другом конце.
Далила сразу поняла, кто это. Его голос таил в себе такую же угрозу, как и весь его внешний облик.
— Мистер Гамильтон, — ответила она. Значит, мать все-таки зашла в «Честерс»? И сейчас сидит там? Или что-то и впрямь случилось?
— Я видел, что ты заходила, — сказал Кэл Гамильтон, — но не успел с тобой поговорить, ты уже ушла.
— Далила, кто это? — Бабка появилась в дверях кухни. — Это твоя мать?
Далила отрицательно покачала головой.
— Мистер Гамильтон, — прошептала она. — Мистер Гамильтон, все в порядке? Моя мать…
