Рассказы - Найт Дэймон (книги полностью txt) 📗
Навязчивые идеи. Бред. Да, так оно и есть. Вот и сейчас ему казалось, будто он вспоминает, как ворвался на кухню и вылил на обалдевшего Сэмюэлса большую кастрюлю супа из телячьей головы. Поток обжигающей жидкости, аромат специй… Господи боже! Если это было на самом деле… Сэмюэлс! И горгон!!!
Стеная и пошатываясь, Альварес нетвердой трусцой выбежал из палаты.
Он миновал санитара Манча, который сидел с текстовым экраном на коленях и не успел вскочить.
— Доктор Альварес, стойте! Доктор Несельрод сказал…
— К черту Несельрода! — рявкнул Альварес, распахивая дверцу холодильника. Он отлично помнил, что культуры микробов хранились именно здесь. А теперь их здесь не было.
— …не выпускать вас, пока вы не станете вести себя нормально. Ээ… как вы себя чувствуете, доктор?
— Отлично! Превосходно! Какая разница? А вот как себя чувствует он?
Манч понимающе закивал.
— Сэмюэлс? Ничего страшного. Поверхностные ожоги. Мы уложили его в его собственной каюте, потому что…
— Да не Сэмюэлс! — прошипел Альварес, хватая санитара за грудки. — Горгон!
— А, ну да, он тоже болен. Откуда вы знаете, доктор? Вы же спали, когда это случилось. Послушайте, отпустите меня, а? А то я нервничаю.
— Где? — кратко вопросил Альварес, сурово глядя санитару в лицо.
— Что? А, вы имеете в виду горгона? Наверху, в маленькой гостиной.
Последний раз я…
Альварес не дослушал. Он промчался по коридору, как щуплая бородатая шаровая молния. Вокруг Джорджи он обнаружил толпу встревоженных людей. Там были комендант и миссис Карвер, Доминик и все его сотрудники, Урбен и два ассистента из семантической лаборатории, санитары, подсобные рабочие и доктор Несельрод. У Несельрода запали щеки и неестественно сверкали глаза, как у человека, который слишком долго не спал, глотая тонизирующие таблетки. При виде Альвареса он дернулся.
— Что стряслось? — спросил Альварес, хватая его за локоть. — Где горгон? Какая…
— Тише, — сказал Несельрод. — Джорджи — вон в том углу, позади Карвера. Мы ждем делегацию с планеты. Робинсон сказал, что их трое, и они везут с собой какой-то ящик…
Внезапно из динамика на стене раздалось:
— Катер подходит. Стыковка… Есть стыковка. Открываю шлюз.
Готовьтесь, они уже идут.
Альварес ничего не видел из-за спины Карвера. Он хотел отойти, но Несельрод задержал его.
— Я хочу видеть! — сердито сказал Альварес.
— Послушай, — сказал Несельрод, — я знаю, что ты сделал. Я проверил наличие "руки вверх!" и вирусных культур. Горгон, похоже, выздоравливает — но твоей заслуги в этом нет. Теперь скажи, выветрилась уже из тебя эта дрянь? Потому что если нет…
По толпе собравшихся прошел шорох. Альварес и Несельрод повернулись как раз вовремя, чтобы увидеть, как отворяется дверь. Два больших и сильных горгона вперевалку вошли в комнату. Они несли покрытый эмалью ящик. Один из них свистнул в разговорную трубу — надо полагать, для проверки, — и спросил:
— Где есть горгон Джорджи?
— Я в норме, — пробурчал Альварес. — Если бы я не был в норме, я бы уже давно сделал с тобой что-нибудь нецивилизованное. Согласен?
— Да, ты прав, — сказал Несельрод.
Их притиснули друг к другу, когда люди подались в стороны, пропуская двух горгонов к Джорджи. Поднявшись на цыпочки, Альварес увидел, как Джорджи поднялся и неуверенно встал рядом с двумя прибывшими.
— Он ужасно выглядит. Эти двое куда больше его, верно?
— Не такие большие, каким был Джорджи, когда попал к нам, — пробормотал Несельрод. — Послушай, Уолт, если окажется, что ты все испортил, я сам приму дозу "руки вверх!", и тогда…
— Тихо! — рявкнул на него Альварес.
Один из горгонов что-то объяснял.
— Это есть ящик панга. Что вы сказал? Вы знать панга?
— Ну… ээ… и да, и нет, — промямлил Доминик. — А что насчет наказания? Мы так поняли…
— Наказание потом. Горгон Джорджи, иди в ящик.
Джорджи послушно подошел к ящику и нерешительно наклонился над ним.
Он топтался перед ящиком, подрагивая отростками, и выглядел точь-в-точь как тучная женщина, которая решает, как ей уместиться в спортивном коптере. По рядам прошел нервный смешок, который быстро затих.
Джорджи перегнулся через край ящика и втянул все верхние отростки.
Его круглое тело стало медленно принимать квадратную форму, постепенно перетекая в ящик.
Два других горгона наблюдали за ним с растущим напряжением, вытянув в сторону ящика все фоторецепторы. Наступила тишина. Люди интуитивно почувствовали, что происходит нечто важное.
Джорджи, извиваясь всем телом, протиснулся еще дальше в ящик. И тут он застрял. Его кожа мгновенно посинела, затем порозовела. "Ноги" Джорджи, уже почти втянувшиеся в тело, жалобно скребли по стенке ящика. Наконец он влез туда целиком.
Один из горгонов торжественно закрыл за ним крышку и защелкнул ее на замок, чтобы удостовериться, что она прилегает плотно. Потом он снова ее открыл, и помог Джорджи выбраться из ящика. Все три горгона стали ритмично покачивать "руками" и прочими конечностями. Альваресу показалось, что у Джорджи стал очень самодовольный вид. У доктора появились дурные предчувствия. Что он наделал?
— Что это все значит? — громко спросил Несельрод. — Они что, снимали с него мерку для гроба? Или…
Доминик повернулся и сказал:
— Не думаю. Послушайте, вот что интересно. Помните, они назвали это ящиком панга? Боюсь, что у них может существовать стандарт размера.
Понимаете, о чем я? Они меряют Джорджи, чтобы выяснить, не вышел ли он за нижний предел стандартов… ээ… отношений панга.
— О господи! — воскликнул кто-то рядом.
Это был Урбен из семантической лаборатории. На него давно никто не обращал внимания — с тех самых пор, как Джорджи научился говорить по-английски. Он ошарашенно повернулся к Доминику.
— Вы что, не знаете, — спросил он с недоверием, — что слово, которое мы переводим как "старейшины", дословно означает "самые маленькие"?
Господи ты боже мой!
— Не понимаю… — начал было Доминик, но тут раздался громкий голос коменданта.
— Тихо! Прошу тишины! — возгласил он. — Наши друзья с седьмой планеты хотят сделать сообщение. — Он повернулся к горгонам. — Прошу вас, говорите.
Ко всеобщему удивлению слово взял Джорджи. Он что-то прошепелявил на свистящем языке горгонов. Никто из людей не понял ни слова, за исключением Урбена, который побледнел под искусственным загаром и принялся что-то взволнованно бормотать себе под нос.
Когда Джорджи закончил речь, заговорил один из новоприбывших горгонов.
— Наистарейшая особь, вы знать ее под именем Джорджи, хочет вам сказать благодарность. Вы к нему сделали много доброты, когда он был несмышленым юнцом.
— "Несмышленым юнцом", о господи! — вполголоса простонал Урбен. — Это ведь самое грубое из тех соответствий, которые я предлагал. Кто только составлял словарь? Переводчики хреновы! Да разве можно так издеваться над семантикой? Дословно — "нескладная особь", но по смыслу, по смыслу…
"Толстый мальчишка", вот как бы я это перевел. А на дворовом жаргоне так и вовсе — "жиртрест". Господи боже святый и все его архангелы!..
— Теперь, когда он есть стал старейший, — говорил тем временем горгон, — Джорджи будет премного счастлив ответить вам добром на добро в доступной юридически обоснованной форме….
— Что все это значит? — обиженно спросил Альварес. — И почему он сам не может нам это сказать?
— Теперь это ниже его достоинства, — приглушенной скороговоркой ответил Несельрод. — Тс-с!
— …если, — сказал горгон, — вы сумеете дать старейшей особи, узнанной под именем Джорджи, надлежащее наказание, как говорилось прежде.
Люди окаменели от неожиданности. Только Карвер резким щелчком открыл наручный коммуникатор.
— Сколько у нас осталось времени до истечения поставленного горгонами срока? — требовательно спросил он.
