Ассасины - Гиффорд Томас (книги бесплатно читать без TXT) 📗
— Понимаю, мистер Дрискил. На вашем месте я, наверное, испытывал бы те же чувства. Но реальность такова, что, пустившись на поиски убийцы сестры, вы обрекли себя на нешуточные испытания. Сами только что сказали, что перевернули камень. И что по уши в дерьме. Так оно и есть. Или так выглядит по крайней мере. Вы выпустили джинна из бутылки. А уж стоит ему выскочить, и загнать его обратно невозможно. И вот пока вы пробирались через всю эту мерзость, то, возможно, и достигли изначальной своей цели... Как знать?... — Он снова глотнул сливовицы. — Пути назад уже нет. Вы балансируете на тонко натянутой проволоке. Впрочем, думаю, вы и сами это понимаете, мистер Дрискил. Главное — не свалиться в пропасть.
— Именно поэтому я и здесь.
Кальдер усмехнулся, затем обернулся к отцу Данну и заговорил о Второй мировой войне. Словно на время забыл о нашем с Элизабет присутствии.
Дом у него был огромный, многоуровневый, набит странными вещами, по большей части старинными. Снаружи его прикрывала сосновая роща. Я с трудом представлял, как он выглядит при дневном свете. Центральное отопление не справлялось, на всю огромную комнату его не хватало, но в огромном камине ревел огонь, и вскоре дрожь, пронизывающая меня до костей, унялась. На столе стояла коробка сигар «Давидофф», старая, покрытая пылью бутылка коньяка, хрустальные табакерки, огромные хрустальные пепельницы. Кальдер взял щипчики, отрезал кончик сигары, подтолкнул ко мне одну из пепельниц и сказал:
— Угощайтесь. А теперь перейдем к нашему другу Саймону Виргинию.
Из динамиков полились звуки скрипичного концерта Кабалевского, и мы, что называется, перешли к делу.
...Элизабет принялась рассказывать, как нашла папку Вэл с пятью именами жертв. Кальдер слушал внимательно, продолжая попыхивать сигарой. Долил в стаканчик сливовицы, выпил, облизал губы.
— Клод Жильбер, — перечисляла Элизабет. — Себастьян Арройо. Ганс Людвиг Мюллер. Прайс Бейдел-Фаулер. Джеффри Стрейчен. Все они были убиты на протяжении двух последних лет. Все они были истовыми католиками. Людьми почтенными. Все провели какое-то время в Париже во время или после войны... Но что их связывало? А главное, почему их убили? И почему именно сейчас?
— Ну, прежде всего, это список из четырех человек плюс еще один, никак не связанный с другими. По крайней мере не так, как они были связаны между собой. Бейдел-Фаулера убили из-за его работы, это очевидно, из-за того, что он изучал историю ассасинов. Он знал об этих наемных убийцах очень много, по этой причине и был приговорен к смерти. — Теперь Кальдер говорил деловито и четко, без тени насмешки в голосе. Он оседлал свою лошадку и умело управлялся с ней. — Так, остальные четверо... Боюсь, вы взялись за дело не с того конца. Да, все они связаны между собой, но только по-разному. Да, они католики, но совершенно разные католики. Магнат и бизнесмен из Мадрида, яхтсмен, богач, свой человек в Церкви — это наш Арройо. Но известно ли вам, что он был очень близок к генералиссимусу Франсиско Франко? Да, да, такая вот парочка. И он был советником Франко по очень многим вопросам.
Теперь Мюллер, немец. Ученый. Во время войны служил Рейху... в абвере. Я знал его достаточно хорошо. Он был человеком партии. Одно время поговаривали, будто бы он принимал участие в заговоре против Гитлера. Однако избежал повешения на крючке для мясных туш, каким-то образом бежал, а после войны вернулся к карьере ученого. Герр доктор. Профессор. Да, разумеется, католик. Самое интересное в этой истории заговора против Гитлера состоит в том, что Мюллер исполнял роль подсадной утки. Известно ли вам значение этого термина в данном контексте? Нет? Ну, был внедренным агентом. Гестапо внедрило его в среду настоящих заговорщиков, он работал сразу на двух господ, был человеком абвера и принимал участие в операции гестапо... Так вот, он выдал всех этих людей, это была его работа, и получил за свой подвиг медаль. Какое-то время после этого я служил при нем адъютантом. Я знал об этой операции. И да, он был в Париже во время оккупации.
Так, идем дальше... Отец Жильбер, француз, священник из Бретани. Преданные прихожане едва не прикончили его вскоре после высадки союзных войск в Нормандии, летом 1944-го. Его проблема заключалась в том, что по натуре своей он не был борцом. Скорее любовником. Считал, что лучше всего проводить время с красивыми мальчиками. Когда немцы собрали вещички и ударились в бегство, один из его дружков, француз, подверг сомнению действия отца Жильбера во время войны. Его назвали коллаборационистом, намекнули, что пустят на корм рыбе. А какие-то фермеры поймали его, обмазали дегтем и обваляли в перьях. Он бежал в Рим и отсиживался там целый год. А затем нашел себе более безопасное занятие, уселся писать мемуары. Издавал эдакие изящные томики, дневники сельского священника... все полное вранье и плод не в меру разыгравшегося воображения. Умудрился очень неплохо заработать на этом, а часть денег отправлял своим защитникам, в Легион Кондор, «Die Spinne», разным там старым недобитым фашистам.
Джеффри Стрейчен, человек из Ми-15. Сэр Джеффри Стрейчен. Почтенный, казалось бы, господин, из обеспеченной семьи, имеет собственный замок в Шотландии. Правда, последние лет тридцать о нем почти ничего не слышно. Чем вызван столь ранний уход в отставку? А что, волне законный вопрос. Вызван он одной небольшой проблемой, имеющей прямое отношение к драке бульдогов под ковром. Стрейчен находился в Берлине еще до войны. Затем вернулся в Англию и стал советником премьер-министра Чемберлена... А Проблема заключается в том, что он был и оставался агентом Третьего рейха и имел самые тесные связи с Деницом и Канарисом. Охотился на кабанов с самим Герингом. Англичане узнали все это в 1941-м, немного попользовались им в собственных целях, а затем тихо, без всякого скандала, отправили в отставку. И доклад о расследовании на эту тему сейчас, без сомнения, выглядит совсем иначе. В начале пятидесятых они были настолько озабочены красными шпионами, что какой-то там эксцентричный старый фашист мало их интересовал.
Столбик пепла на сигаре Кальдера достигал в длину добрых двух дюймов, и он любовно рассматривал его с таким видом, точно жалел стряхивать в пепельницу. Затем провел сигарой по ободку одной из хрустальных пепельниц, посмотрел, как столбик отвалился.
— Итак, вы начали смекать, что к чему? — продолжил он. — Постарайтесь понять, в каком сложном мире приходится нам сейчас жить. Да, все эти люди были католиками, все они в сороковые побывали в Париже. Знали ли они об ассасинах? Возможно. Кое-кто из них точно знал, я просто уверен в этом. Но вовсе не поэтому некто включил их в общий список жертв, людей, подлежащих уничтожению. Этот некто хотел, чтоб они замолчали раз и навсегда.
А разгадка в том, друзья мои, что все они были нацистами. Именно поэтому и должны были умереть. Они были католиками, работающими на фашистов. Уж я-то это точно знаю. Понимаете? Ну, конечно, понимаете. Через дочь Лебека и документы епископа Торричелли вы узнали, что в те дни между Ватиканом и Рейхом существовала связь. Я лишь могу добавить кое-какие детали. Эти четверо знали об этой связи, знали о том, что мисс Лебек назвала взаимным шантажом... а потому должны были умереть.
Все вокруг менялось с непостижимой быстротой. Не было времени освоиться с ситуацией, осмыслить все сказанное Кальдером. Убитые из списка Вэл превращались из страдальцев и невинных жертв в циничных мерзавцев. Они восстали из прошлого и явили настоящую свою суть. Еще один человек сделал вылазку из своего прошлого. Переписывал личную свою историю.
— Но ведь не хотите же вы сказать, что и Кёртис Локхарт тоже был нацистом, — заметила Элизабет.
— Конечно, нет, сестра. Сложный был человек, игрок по натуре. Ненавидел проигрывать, а потому порой ставил не на ту лошадку. Но я так полагаю, причина убийства Локхарта должна быть вам очевидна. — Он сунул палеи под накрахмаленный воротничок рубашки, немного оттянул его. Дрова в камине пылали, стало жарко. — Он был слишком близок к сестре Валентине. Она должна была умереть, потому что слишком много знала. Он должен был умереть, потому что она могла рассказать ему... вот причина нападения на Дрискила. Локхарт убит из опасения, что она могла с ним поделиться своими открытиями. И следующей должны были стать вы, сестра Элизабет, поскольку вы тоже слишком много узнали и не выказывали ни малейшего намерения прийти в чувство. — Лицо его раскраснелось, то ли от сливовицы, то ли от жары, но он явно упивался собой. И время от времени многозначительно подмигивал Данну, который в ответ лишь терпеливо улыбался.
