Глотка - Страуб Питер (библиотека электронных книг txt) 📗
– Неужели? – Том откинул голову назад, глядя на меня сквозь полуприкрытые веки. – Я так и думал, что он знает, где машина. – Он снова улыбнулся той ленивой кошачьей улыбкой, которую я видел в тот день, когда приходил сюда с Джоном Рэнсомом. – Все же, я думаю, мы не будем считать его виновной стороной. Расскажи мне все остальное.
– После того, как я ушел вчера от тебя, Пол Фонтейн запихал меня в машину и отвез на Пайн-Нолл...
И я рассказал Тому обо всем, что случилось, – о втором имени Боба Бандольера и Энди Белине, Билли Рице, драке с Джоном и его рассказе о том, что случилось в ночь нападения на Эйприл. Затем описал наш визит в дом на Седьмой южной улице, достал из кармана пиджака фотографии и разложил их на столе. Том почти не шевелился во время моего долгого рассказа – глаза его лишь приоткрылись немного, когда я дошел до Энди Белина, он кивнул, когда я рассказал о звонке в автокомпанию, и улыбнулся, когда я рассказывал о драке.
– А разве раньше тебе не приходило в голову, что Фи Бандольер служит полицейским в Миллхейвене? – спросил наконец Том.
– Нет, – сказал я. – Конечно, не приходило.
– Но ведь кто-то изъял показания Боба Бандольера из папки с делом «Голубой розы» – это мог сделать только полицейский и захотел бы сделать только его сын. – Том молча наблюдал за моей реакцией. – Постарайся на меня не сердиться. Я не упоминал об этом, потому что ты все равно бы мне не поверил. Или я не прав?
– Скорее всего прав.
– Тогда давай поразмыслим о том, что мы имеем. – Том закрыл глаза и несколько минут не произносил ни слова.
– Консервация, – произнес он затем, разглаживая на коленях шелковый халат и кивая самому себе.
– Может быть, ты пояснишь свою мысль, – попросил я.
– Разве Джон не сказал, что дом Фи напоминает музей сорок пятого года?
Я кивнул.
– Это его источник питания – его аккумулятор. Он держит этот дом, чтобы иметь возможность шагнуть в детство, снова ощутить его на вкус. Это как храм. Как деревня призраков во Вьетнаме, о которой ты мне рассказывал.
Наконец он наклонился вперед и посмотрел на фотографии.
– Так вот что. Места первых преступлений «Голубой розы». Слегка подпорченные последующими обитателями дома.
Он подвинул к себе фотографию магазина Штенмица.
– Хммм.
– Это ведь должен быть магазин мясника, не так ли?
Том резко вскинул голову и взглянул на меня.
– А у тебя есть в этом какие-то сомнения?
Я сказал, что не уверен.
– Ее почти невозможно разглядеть, – заметил Том. – Ну разве не интересно, если это окажется снимком какого-то другого места?
– А как насчет твоих компьютеров? Ты не знаешь способ снять слой чернил и посмотреть, что под ним?
Том задумался над этим на несколько секунд, хмуро глядя на фотографию и потирая ладонью подбородок.
– Компьютер может иметь дело лишь с тем, что видно – предложить вариант восстановления картинки. Но здесь так мало осталось, что он наверняка предложит несколько вариантов.
– И сколько времени это займет?
– По меньшей мере пару дней. Машина переберет огромное количество вариантов, большинство из которых окажется непригодным. Честно говоря, почти все они окажутся непригодными.
– Ты хочешь это сделать?
– Шутишь? – Том усмехнулся. – Я начну, как только ты уйдешь. Что-то беспокоит тебя в этой фотографии, правда?
– Я не могу понять, что именно, – признался я.
– Может быть, Бандольер изначально предполагал убить Штенмица в каком-нибудь другом месте? – сказал Том, обращаясь скорее к самому себе, чем ко мне. Он, как кошка, смотрел в какую-то невидимую точку в пространстве, затем снова сфокусировался на мне.
– Но почему Фи убил Эйприл Рэнсом?
– Чтобы закончить то, что начал его отец.
– Ты читал книгу, которую я тебе дал?
Мы долго молча смотрели друг на друга, затем я тихо произнес:
– Ты думаешь, что Франклин Бачелор может быть Филдингом Бандольером?
– Я уверен, что так оно и есть. Готов спорить, что Фи дважды звонил своему отцу – в семидесятом и семьдесят первом году, это и заставило Боба менять телефонные номера. Когда Боб умер, Фи унаследовал дом и продал его «Элви».
– А ты не можешь влезть в списки призывников Танжента? Мы ведь знаем, что Фи пошел в армию под чужим именем сразу после школы, в шестьдесят первом году.
– Такая информация не компьютеризирована. Но если хочешь немного попутешествовать, у нас есть шанс докопаться.
– Ты предлагаешь мне поехать в Танжент?
– Я просмотрел почти все номера танжентской «Геральд», вышедшие в конце шестидесятых. И нашел наконец имя председателя городского совета по призыву в армию – Эдвард Хаббел. Мистер Хаббел ушел на покой десять лет назад, но по-прежнему живет в своем доме, и вообще он очень интересная фигура.
– Он не даст нам информацию по телефону?
– Мистер Хаббел – человек раздражительный. В шестидесятые годы манифестации протеста против войны принесли ему немало хлопот. В шестьдесят девятом кто-то пытался взорвать призывной пункт, и Хаббел бесится по этому поводу до сих пор. Даже после того, как я объяснил, что пишу книгу о карьере ветеранов из разных штатов, он отказался говорить со мной по телефону – только лично. Но зато сказал, что у него есть записи о каждом новобранце, завербованном в Танженте за то время, когда он возглавлял совет.
– Так значит, ты действительно хочешь, чтобы я туда поехал.
– Заказал билет на самолет на завтра на одиннадцать часов.
– И на чье же имя билет?
– На твое, – сказал Том. – Он не станет говорить ни с кем, кроме ветерана.
– Хорошо. Я еду в Танжент. А теперь расскажи мне, что ты обнаружил в полицейских хрониках Аллентауна, штат Пенсильвания?
– Конечно, – сказал Том. – Ничего.
Я удивленно поднял на него глаза. Том почти светился от довольства собой.
– И это тебя так радует? Тогда объясни почему.
– Я ничего не нашел в полицейских хрониках, потому что не имею к ним доступа. Их нельзя достать прямо отсюда. Пришлось пойти тяжелым путем – искать в газетах.
– Так значит ты просмотрел газеты и нашел Джейн Райт?
Он покачал головой, по-прежнему излучая восторг.
– Ничего не понимаю, – сказал я.
– Если ты помнишь, я ведь не нашел Джейн Райт нигде. Тогда я вернулся к газетам Аллентауна, штат Пенсильвания, и стал искать упоминание о том, что хоть немного напоминает найденное тобой в «Зеленой женщине».
Том снова улыбнулся мне и, встав, обошел вокруг дивана. Взяв картонную папку, лежащую на столе рядом с клавиатурой, он зажал ее под мышкой.
– Наш противник ведет своеобразную летопись своих преступлений. Но в то же время человек такого ума, как Фи, вполне мог бы догадаться и зашифровывать эти записи, чтобы они выглядели безобидными, если их кто-то найдет. Думаю, он изобрел что-то вроде кода.
– Кода?
– Так точно. Я просмотрел микрофильмы с газетами Аллентауна с середины семидесятых годов. И в газетах за май семьдесят восьмого наткнулся на очень похожее убийство.
– Тот же месяц, только через год.
– Жертву звали Джуди Роллин. Довольно близко к Джейн Райт и в то же время достаточно непохоже. – Достав папку из-под мышки, он открыл ее, взял верхний листок бумаги, потом подошел ко мне и передал мне папку. – Посмотри.
Я открыл папку, в которой были подшиты копии трех газетных страниц, на каждой из которых Том отчеркнул карандашом по одной заметке. Копии были увеличенными, и их вполне можно было прочесть без увеличительного стекла. На первой странице была заметка о том, как три тринадцатилетних мальчика нашли тело молодой женщины, которая была зарезана и спрятана за заброшенным сталелитейным заводиком. Во второй заметке приводилось имя женщины – Джуди Роллин, двадцати шести лет, разведенной парикмахерше, работавшей в салоне высшего класса. Последний раз ее видели в «Кукиз» – клубе в пяти милях от заброшенного завода. Миссис Роллин пошла туда с другими подругами, которые ушли раньше и оставили ее одну. В третьей статье подробно описывали и саму Джуди и клуб «Кукиз». Оказывается, покойная злоупотребляла алкоголем и наркотиками, а клуб был «известным местом встреч торговцев наркотиками и их клиентов».
