Видео Иисус - Эшбах Андреас (читать книги полностью без сокращений бесплатно TXT) 📗
Но ни единым жестом, ни единым движением, ни на долю секунды он не говорил: Я Бог, а вы люди. Каждый его жест, вся его поза непрерывно возвещала одно: Посмотрите на меня! Видите, это возможно! Я ничем не отличаюсь от вас, и вы тоже можете познать жизнь в её совершенстве! Нет ничего такого, что возможно для меня и не было бы так же возможно для любого из вас!
В стороне от людей, которые пришли, чтобы посмотреть на него, стоял старый, больной нищий, который, видимо, хотел лишь взглянуть на того, о ком столько говорили, но скромно держался на заднем плане, хорошо осознавая своё место среди людей. Но тот, на кого он пришёл посмотреть издали, вдруг свернул и стал прокладывать себе дорогу сквозь толпу, которая с ужасом следила, куда он устремился. Все смолкли, когда они беседовали между собой – Благой и нищий. Старик начал плакать, и в лицах окружающих что-то дрогнуло. Но потом, по мере того, как человек разговаривал с нищим, его измождённая, согбенная фигура всё больше распрямлялась, а лицо стало светиться, оживая, глаза – лучиться, и он перестал походить на нищего, а походил теперь на ряженого в нищенские одежды.
Потом, внезапно, по изображению снова пошли цветные разводы, и оно исчезло.
Они подняли глаза.
Взгляд Петера Эйзенхардта: скучающий, наполненный отвращением.
Стивен Фокс: преображённый.
И вдруг разбилось стекло. Громко, устрашающе, насильственно. Одно – и тут же другое.
42
– Позвольте вас спросить, господа, – начал профессор Уилфорд-Смит твёрдым тоном, в котором слышалось негодование, – кто вы такие, что вам здесь нужно и почему вы разбили мне окно?
А надо было задавать совсем другие вопросы. Например, почему эти люди направили на них стволы своего оружия. Бегло оглядев их по кругу, Стивен насчитал семь человек. Все они были в чёрных свитерах и чёрных брюках. Как будто здесь перед телевизором сидели трое до зубов вооружённых гангстеров, которых нужно было внезапно накрыть, налётчики ворвались сразу через обе стеклянные двери; и они, очевидно, знали толк в подобных акциях, потому что трое из них, предварительно бесшумно прокравшись в дом, в ту же секунду оказались у заложников за спиной, окружив их со всех сторон.
Один из них, несколько приземистее остальных и, видимо, их предводитель, выступил вперёд. Осколки стекла хрустели под его чёрными ботинками. У него были седые, остриженные коротким ёжиком волосы и холодные, такие же седые глаза.
– Если будете вести себя смирно, вам ничего не будет, – сказал он.
– Чёрта с два я вам буду вести себя смирно, – гневно ответил Уилфорд-Смит. – Я требую объяснений!
– Не прикидывайтесь дурачком, – сердито оборвал его предводитель. – Мы тут не в кино. Отдайте видеокассету, которую вы только что смотрели, – он протянул руку.
Профессор уставился на него, как на призрак, и не шелохнулся.
– Вы плохо слышите? – брюзгливо прикрикнул нападавший. – Видео!
– Вы явились по заданию Ватикана, – старый археолог, казалось, был неспособен действовать до тех пор, пока не возьмёт в толк, что здесь происходит. Голос его звучал без выражения и был полон недобрых предчувствий. – Разве не так? Монсеньор Скарфаро послал вас сюда. Но почему именно сегодня? Вы что, следили за моими гостями? Пасли их несколько лет? Подслушали весь наш разговор? Да. Я думаю, всё так и было.
– Нас, – объяснил предводитель и оттолкнул профессора в сторону, – вообще не существует. – Он вынул кассету из видеомагнитофона и посмотрел на неё. – И этой кассеты, – продолжал он, – тоже не существует. – Он сунул её в карман.
Стивен смотрел на происходящее, как парализованный. Будто снова лежал на кушетке под капельницей в передвижной передающей станции Кауна, только что вырванный из лап смерти. Снова происходило то же самое, и он с кристальной ясностью вдруг осознал, что это и впредь будет происходить снова и снова. Здесь, в этой комнате и в это мгновение Иисус снова был распят. Всякий раз, когда люди оказывались несостоятельными перед вызовом жизни, им не оставалось ничего другого, как распять Христа. Хоть это и не избавляло их от боли, но давало единственное облегчение, какое им оставалось.
Стивен незаметно огляделся. На каждого из них троих были нацелены пистолеты двух бандитов, но это были лишь приспешники, ни о чём не подозревающие пособники. Римские легионеры времён Понтия Пилата или боевики-чернорубашечники – разницы никакой. И у них непобедимый численный перевес. Кажется, это тоже является чем-то неизбежным и неотвратимым: зло всегда имеет численный перевес.
Он вспомнил монастырь в пустыне Негев и тот момент, когда аббат доверил ему величайшую святыню своего ордена. Он не оправдал это доверие – на следующий же день. И сегодня он снова не оправдал его. Старинное пророчество, которому следовал монах, не сбылось.
Или всё же ещё есть какой-то шанс? Он посмотрел на Эйзенхардта. Писатель наблюдал за происходящим с миной, в которой смешались ужас, омерзение и удивление. Семеро нападавших, шесть из которых держали их под дулами чёрных пистолетов. Силой тут ничего не сделаешь, но, может, головой?.. Что-нибудь должно же ему прийти в голову, и если да, то скорее!.. Ведь ему всегда что-нибудь приходило в голову. На протяжении всей жизни его всегда выручал какой-нибудь трюк, всегда в запасе находилась какая-нибудь хитрость, всегда он видел на ход дальше, чем другие, и тогда добивался того, чего хотел.
Но ему ничего не пришло в голову. Его нервы, казалось, были глухи и мертвы, его мозги пересохли. То, что он посмотрел только что на видео, горело в нём, как огонь, бурлило и кипело. Это видео должен увидеть весь мир, он ведь пообещал тогда старому священнику, но не смог исполнить обещание.
– Вы не можете сделать это! – заявил он неожиданно для себя. Предводитель посмотрел на него, и Стивен повторил: – Вы не можете сделать это.
– Что-что? – спросил тот.
– Вы даже не знаете, что это видео означает, – заклинал его Стивен. Сердце его колотилось. По крайней мере, ему удалось остановить предводителя, заставить задать встречный вопрос, заставить слушать себя. Может быть, ещё есть шанс? Может, судьба подарит ему этот момент, чтобы в конце концов он смог всё поправить. – Я прошу вас, сначала посмотрите это видео. Оно предназначено для всех людей. Вы не можете лишить себя этого, в противном случае вы возьмёте на себя… непоправимую вину!
Человек с седыми, безжизненными глазами, похожими на стеклянные шары, посмотрел на него. Стивен выдержал его взгляд. Неужто он до него достучался?
– Я знаю, что это за видео, – сказал наконец предводитель. – Поверьте мне, я знаю это лучше, чем вы все.
При этом он дал своим боевикам знак, и в следующий момент они исчезли, как привидения. Прошуршали шаги по опавшей листве, вдали завёлся мотор, потом вороны вернулись назад, опустились на траву перед выбитыми окнами и с любопытством поглядывали внутрь своими тёмными глазами-пуговками.
Шок, казалось, остановил время. Было тихо, как после взрыва, и никто не смел начать дышать.
В конце концов профессор тяжело поднялся, подошёл к окнам и осмотрел нанесённые дому повреждения.
– Оба окна, – бормотал он, нерешительно сдвигая ботинком в кучку осколки стекла. – Как будто им не хватило бы одного. Какой перебор. – Он сделал шаг наружу, в сад – осторожно, чтобы не пораниться о торчащие осколки, и скептически посмотрел в небо. – Наверняка ещё будет дождь. Ах, какая досада.
Он снова вошёл в кабинет, качая головой.
– Сегодня стекольщика уже не застать. Придётся затянуть окна как-нибудь. Полиэтиленом, что ли. Да, это годится.
Эйзенхардт сидел, застыв и втянув голову в плечи, неодобрительно поглядывая на археолога.
– Может быть, мне кто-нибудь скажет, – наконец заговорил он, – что всё это значит?
– Они забрали видео, – без выражения сказал Стивен. Скорее даже растерянным шёпотом.
Уилфорд-Смит смотрел на него из-под своих седых кустистых бровей.
