Золотой берег - Демилль Нельсон (книги бесплатно читать без TXT) 📗

Фрэнк доел остатки моей пасты.

— Мы пошлем домой машину, чтобы нам привезли кое-что из одежды. Твоя жена тоже сможет передать что-нибудь для тебя.

— Не знаю, передаст ли.

— Конечно. На то они и жены.

— Это не про мою жену, приятель.

Беллароза сделал взмах ладонью так, будто по мановению его руки тарелки должны были исчезнуть со стола, но вместо этого рядом со столиком словно из-под земли вырос официант и быстро убрал посуду.

Другой официант принес две порции салата.

— Способствует пищеварению, — пояснил Фрэнк. Он сбрызнул помидоры с зеленью маслом и уксусом сначала в своей тарелке, затем в моей и приказал: — Ешь.

Я принялся за салат.

— Уксус помогает лучше переваривать пищу, — сказал Фрэнк.

— А чему способствует масло?

— Действует как слабительное. Ешь.

— Мне больше ничего не заказывай, — предупредил я, чувствуя, что после салата в меня уже ничего не полезет.

— Да ладно тебе, нам же теперь надо выбирать основное блюдо. Иначе для чего ты сюда пришел? — Беллароза подозвал официанта, и они стали обсуждать меню на итальянском. Затем Беллароза повернулся ко мне. — Что ты предпочитаешь? Телятину? Цыпленка? Свинину? Рыбу?

— Баранью голову.

— Да? — Он сказал что-то официанту, я разобрал только слово capozella [26]. Они оба рассмеялись. Он снова повернулся ко мне. — Здесь готовят фирменное блюдо из цыпленка. Великолепное, очень легкое. О'кей? Закажем одну порцию на двоих.

— Давай.

— Хочешь анекдот? Тупой черномазый входит в пиццерию и говорит: «Принесите мне целую пиццу». Официант его спрашивает: «Вам ее разрезать на восемь или на двенадцать частей?» А тупица черномазый отвечает: «На двенадцать, я страшно голоден». Понял?

— Думаю, что да.

— Теперь ты расскажи анекдот.

— Белый англосакс-протестант заходит в магазин «Брукс Бразерз» и спрашивает продавца: «Сколько стоит этот костюм-тройка?» А продавец отвечает: «Шестьсот долларов». Тогда англосакс говорит: «Отлично, я его беру». — Я снова принялся за свой салат.

Выждав несколько секунд, Беллароза спросил:

— Это все? И это анекдот? Тут нет ничего смешного.

— В этом вся соль.

— В чем?

— У белых англосаксов-протестантов нет чувства юмора.

— Но у тебя-то оно есть, — произнес он после паузы.

— Это ты так считаешь, а больше никто так не думает.

Он пожал плечами.

Мы выпили, а тем временем подоспело блюдо из цыпленка, которым можно было бы досыта накормить половину посетителей ресторана в клубе «Крик». Беллароза разделил порцию на две части.

— Это блюдо называется polio scarpariello. Повтори.

— Polio… scarpa…

— Scarpariello. Цыпленок по-сапожницки. Возможно, это блюдо придумал сапожник. А может быть, его делают из старых башмаков.

— И какая же это часть цыпленка? — поинтересовался я, приподняв вилкой здоровый кусок мяса.

— Это не цыпленок, а колбаса. Она является составной частью этого блюда. Ее обжаривают в масле с чесноком и грибами.

— Да, в самом деле, очень легкое блюдо.

— Ешь. И вот это попробуй. Это листья цикория с маслом и чесноком. Чеснок, кстати, хорошо отбивает рыбный привкус во рту. Ты должен все попробовать.

— Принесите мне бутылку газированной воды и стакан со льдом, — попросил я официанта.

— Да, сэр, — промолвил он и передо мной мгновенно появилась бутылка зеленоватого стекла с надписью «Пеллегрино». Я запомнил это название на будущее. Пока Фрэнк расправлялся с цыпленком и колбасой, я выпил целых три стакана.

Часы показывали уже половину четвертого, но в ресторане еще сидели люди. Четверо друзей Фрэнка уже ушли, но несколько стариков продолжали пить кофе и читать газеты. Двое из них мирно дремали. Винни и Ленни все так же потягивали кофе и дымили сигаретами.

Открылась дверь — я инстинктивно насторожился. Вошел человек лет пятидесяти, в черном костюме и темных солнцезащитных очках. Позади него шел второй, помоложе, и обшаривал глазами людей за столиками. Я дотронулся до руки Белларозы и показал взглядом на вошедших. Ленни и Винни, судя по всему, уже были начеку. Новые посетители, видимо, сразу заметили телохранителей и не стали делать резких движений — они застыли у двери, выжидательно глядя на нас. Официанты тоже замерли, упершись взглядом в носки своих туфель. Старички искоса взглянули на новых гостей и снова принялись за кофе и газеты.

Фрэнк встал и вышел из-за стола. Человек в черном костюме, сняв свои очки, пошел ему навстречу. Они встретились на середине ресторанного зала и обнялись. Я понял, что объятия эти были скорее проявлением уважения, а не искренних чувств.

Фрэнк со своим дружком присели за свободный столик. Спутник этого человека, телохранитель или кто-то еще, по приглашению Ленни и Винни присоединился к ним. Я вновь стал смотреть на Белларозу и его «коллегу» по бизнесу. Наблюдая за этими людьми, нетрудно было определить, кто из них занимал более авторитетное положение. Если Фрэнка Епископа Белларозу можно было бы отнести к властительным особам типа Цезаря Августа, то вошедший мужчина имел ранг пониже, но ненамного. Он помог Фрэнку прикурить сигарету, но проделал это так, что было ясно — он не испытывал при этом восторга и в другой раз мог этого и не сделать. Беллароза, со своей стороны, нарочно пускал дым прямо в лицо собеседнику. Оба они улыбались, но, скажу честно, я не хотел бы, чтобы кто-нибудь улыбался мне таким образом.

Разговор длился минут пять, затем человек в черном костюме похлопал Белларозу по плечу, видимо, поздравляя его с выходом на свободу. Они оба встали, снова обнялись, и в сопровождении своего спутника мужчина ушел.

Официанты снова забегали по залу. Я слегка расслабился, но отметил, что Ленни и Винни все так же пристально следят за дверью.

Фрэнк опять сел рядом со мной.

— Этот парень когда-то работал на меня, — произнес он.

— Ты имеешь в виду того парня, которому ты переломал кости?

— Нет, это был другой.

— Где-то я видел это лицо. В газетах его фотографии не печатали?

— Бывало и такое.

Фрэнк, как я мог заметить, выглядел слегка рассеянным. Очевидно, его «коллега» сообщил ему нечто такое, что его расстроило. Что именно — об этом я скорее всего никогда не узнаю.

Наверное, дон Беллароза занимался теперь своего рода политикой — «связями с общественностью». Вероятно, ему предстояло встретиться еще со многими людьми. Радости от этого он явно не испытывал, но намеревался выполнять свои обязательства до конца. Беллароза ни за что не пошел бы на компромисс или на сговор с черными, латиноамериканцами или с женщинами. Но с себе подобными он просто обязан был прийти к соглашению, однако, выдерживая при этом правильное соотношение между демонстрацией превосходства и проявлением уважения.

Наконец Беллароза вышел из своей задумчивости.

— Будешь пить кофе капуччино, экспрессо или по-американски? — спросил он.

— По-американски.

Он жестом вызвал официанта и сделал заказ. Кофе вскоре принесли — вслед за этим появился еще один официант, который держал в руках большой поднос с пирожными. Боже мой, как в них все это влезает? Мой приятель Фрэнк, исполняя одновременно роль хозяина и официанта, обстоятельно рассказал мне о каждом из этих пирожных и настоял на том, чтобы я выбрал хотя бы два из них. Я выбрал, но он тут же объяснил мне, что это совсем не то, что нужно, и поменял их на два других.

Я принялся за пирожные, для которых еще нашлось место, и выпил кофе. Потом мы поболтали с Патси, с Лючио и его женой, а также с несколькими официантами. Все были счастливы, оттого что ленч закончился без кровопролития.

— Вам понравилось? — улыбнулся мне Патси.

— Все было очень хорошо.

— Приходите к нам ужинать. О'кей?

— Конечно, придем.

Лючио и его супруга были не так разговорчивы, как Патси, но я попытался вызвать их на откровенность.