Игра Льва - Демилль Нельсон (книги хорошего качества txt) 📗
Мы с Кейт ответили на дюжину звонков от начальства, которое поздравляло нас и все такое. Кроме того, все боссы желали лично переговорить с нами, но нам удалось отбиться. Ведь им не нужна была никакая информация, просто хотелось изобразить свою причастность к реальному прорыву в этом деле.
В конце концов, я согласился принять участие в совместном совещании спецслужб, наподобие того, что проводилось вчера утром, но мне удалось отложить его до пяти вечера — пришлось соврать, что я очень занят, сижу на телефоне в ожидании звонков от своей международной сети информаторов. В каком-то отношении местные боссы напоминали начальство Департамента полиции Нью-Йорка, те так же вели себя, когда появлялся реальный результат по громкому делу. А вот к тому моменту, как из Европы вернется Джек Кениг, совещание уже закончится. Что ж, он сам виноват. Я советовал ему оставаться здесь, а не лететь во Франкфурт.
Через полчаса после нашего разговора с миссис Хамбрехт агенты ФБР уже изучали все, что касалось убийства генерала Уэйклиффа, а хорошие люди из здания имени Эдгара Гувера изо всех сил старались получить информацию, изъятую из личного дела полковника Хамбрехта, которая мне уже не требовалась. Но они также пытались узнать имена оставшихся в живых сослуживцев полковника, принимавших участие в авианалете на Эль-Азизию. И вот эта информация мне действительно была нужна.
Судя по моей электронной почте, ФБР немедленно предупредило ВВС и Министерство обороны о том, что люди, принимавшие участие в бомбардировке Эль-Азизии, подвергаются очень серьезной опасности, и кроме того, существует определенная степень опасности для всех остальных, кто бомбил Ливию. Командование ВВС быстро согласилось на сотрудничество, однако в условиях любой бюрократии понятие «быстро» довольно относительно.
Я не знал, проинформировали или нет ЦРУ, и в душе надеялся, что не успели. Меня до сих пор не покидала смутная мысль о том, что ЦРУ что-то уже знает об этом. Хотя не такие уж сотрудники ЦРУ умные и хитрые, как об этом порой думают. Однако, как любая другая секретная организация, ЦРУ само сеет семена недоверия и обмана. А потом удивляется, почему все думают, что оно о чем-то умалчивает. Но обычно ЦРУ скрывает факты, о которых и само мало что знает. Иногда и я проделывал такие штуки, так что же теперь обижаться?
ФБР, являвшееся основой ОАС, я никогда не подозревал в том, что оно знает больше того, чем сообщает нам. Однако я был убежден — оно знало о том, что ЦРУ ведет в этом деле свою игру. И закрывало на это глаза, поскольку, в конце концов, мы одна команда, работающая на благо страны. Вот только это благо каждый определял по-своему.
В момент небольшого затишья в нашем пчелином улье я занялся просмотром распечаток, которые Кейт продолжала извлекать из киберпространства.
Я прочитал статью из «Нью-Йорк таймс» от 11 марта 1989 года под названием «Взрыв машины капитана, сбившего иранский авиалайнер». Статья не представляла для нас особой важности, за исключением примера того, что, как мы подозревали, происходило сейчас.
Кейт протянула мне статью Ассошиэйтед Пресс от 16 апреля 1996 года, озаглавленную «Ливия требует суда над участниками авианалета». Я прочел вслух:
«В понедельник Ливия потребовала от Соединенных Штатов выдать пилотов и организаторов авианалета на ливийские города, который имел место десять лет назад. Ливийский лидер Муамар Каддафи настаивает на участии в этом деле ООН».
Я посмотрел на Кейт и сказал:
— Насколько я понимаю, мы никого не выдали и Каддафи разозлился.
— Читай дальше.
«Мы не можем простить того, что случилось, — заявил Каддафи в день годовщины американской бомбардировки, в результате которой, по словам Ливии, было ранено свыше ста человек, погибло тридцать семь человек, включая приемную дочь Каддафи. Наши дети… значит, они животные, а американцы люди? — спросил Каддафи у репортера Си-эн-эн, который брал у него интервью среди развалин дома ливийского лидера».
Я посмотрел на Кейт.
— Подозреваю, что Асад Халил жил в этом военном городке вместе с семьей Каддафи, — предположила она. — Вспомни, в наших досье упоминалось о семейных связях.
— Верно. На момент бомбардировки Халилу было лет пятнадцать или шестнадцать. Его отец к тому времени уже умер, но, наверное, у него жили друзья и семья в этом городке.
Кейт кивнула.
— Он мстит за них и за семью Каддафи.
— Что ж, на мой взгляд, вполне логично. — Я подумал о том, что мне говорил Габриель. — Теперь мы знаем, что движет этим парнем, и должен сказать… я не сочувствую этому ублюдку, но я его понимаю.
Кейт кивнула.
— Оказывается, Халил гораздо опаснее, чем мы думали. Ладно, читай дальше.
Я прочел окончание статьи.
«Каддафи сказал, что по всей Ливии проходят церемонии в память о жертвах американской бомбардировки столицы Ливии Триполи и других городов. Эта бомбардировка явилась ответом на взрыв дискотеки в Берлине пятого апреля тысяча девятьсот восемьдесят шестого года, в результате которого погибли два американских техника. Требования Ливии являются зеркальным отражением требований США передать в руки американского или британского правосудия двух человек, подозреваемых во взрыве в тысяча девятьсот восемьдесят восьмом году самолета „Пан-Ам“, рейс сто три, над Локерби в Шотландии — тогда погибло двести семьдесят человек».
Я отложил статью в сторону.
— Око за око, зуб за зуб. Никто не знает, когда это закончится.
— Вот именно, — согласилась Кейт. — Бесконечная война, одна битва сменяется другой.
Я подумал, что это угнетающая мысль. Затем просмотрел еще несколько статей, прочитал более поздние статьи о капитане из Винсенса. Как я уже говорил, его дело не было непосредственно связано с Халилом, однако я отметил для себя интересный прогресс в газетных заголовках, один из которых, в «Нью-Йорк таймс», гласил:
«Расследование дела о взрыве уходит от версии государственного терроризма».
В последующих статьях уже говорилось о том, что, возможно, иранское правительство не имеет отношения к взрыву. Экстремистские группы, вероятно, здесь тоже ни при чем. Может быть, это разовый политический выпад, либо просто совпадение, или чьи-то личные счеты. Тогда остается только выяснить, кого своим поведением оскорбили капитан или его жена. Полная чушь. Просто удивительно, как Вашингтон манипулировал этими статьями, чтобы успокоить общественность и не вызвать злобы в отношении иранцев, иракцев, ливийцев или других стран, которые действительно нас не любили и по малейшему поводу натравливали на нас свои народы.
Наверное, существовала какая-то высшая стратегия дипломатии, которую я не понимал. Тогда, в соответствии с ней, уже через месяц Асада Халила назовут мятежником-одиночкой, который разозлился на США за то, что таможенники капнули чернилами на его въездную визу. Ладно, как бы там ни было, Халил сделал то, что сделал, и сейчас направляется к очередной жертве.
— Есть какие-то новости о пилотах, принимавших участие в бомбардировке? — спросил я у Кейт.
— Нет. Может, нам ничего и не станут сообщать. Но думаю, ФБР уже взяло оставшихся в живых под охрану.
— А я считаю, что нам следует сообщать обо всем. В Департаменте полиции Нью-Йорка детектив, ведущий расследование, знает все и за все отвечает.
— Терпеть не могу сообщать плохие новости, но понимаешь, Джон, здесь не Департамент полиции Нью-Йорка. Придется смириться с тем, что тебе, может быть, позвонят и поставят в известность об аресте Халила.
Да, действительно, неприятный факт. Я подумал, что можно предпринять в такой ситуации, но в голову ничего не лезло, за исключением того, что с Джека Кенига причитается, хотя в этом вопросе мы не достигли с ним согласия. Однако Кенига сейчас здесь не было, а больше никто и ничего не был мне должен.
Пришлось вернуться к чтению. Следующей оказалась статья из «Бостон глоб», довольно пространная, от 20 апреля 1986 года. Она перечисляла в хронологическом порядке события, которые привели к американским бомбардировкам. Начался кризис 7 января. В статье говорилось:
