Леопард - Несбё Ю (читать книги онлайн бесплатно полностью .txt) 📗

Олтман с силой поднял стекло.

— Холодно, — пояснил он.

— И тут поступает информация, что Иска Пеллер находится в Ховассхютте. Уле понимает, что близится развязка, но при этом чувствует: что-то не так, это ловушка. Он помнит большой снежный карниз, нависший над хижиной, — знающие люди говорили, что это опасно. И он принимает решение. Возможно, он берет с собой Тони в качестве проводника, отправляется в Ховассхютту и взрывает сугроб динамитом. Потом едет на скутере обратно, бросает Тони — живого или мертвого — в пропасть, а следом и скутер. Если труп вдруг когда-нибудь найдут, все будет выглядеть как несчастный случай. Мало ли, человек получил ожоги, поехал за помощью и попал в пропасть.

Деревья по сторонам дороги расступились. Они ехали мимо озера, в воде отражалась луна.

— Уле торжествует, он победил. Он всех обманул, всех оставил с носом. И ему уже нравится сама игра, это чувство, что он режиссер, что все делается по его воле. И вот мастер, который связал восемь отдельных судеб в одну большую драму, решает послать нам прощальный привет. Вернее, мне.

Кучка домов, бензозаправка и торговый центр. Они свернули налево по круговой развязке.

— Уле отрезал у Тони средний палец на левой руке. И у него есть мобильный Лейке. Именно с него он и звонил мне из центра Устаусета. Мой номер нигде не значится, но Тони Лейке внес его в список контактов. Уле не оставил никакого сообщения, может, это была просто минутная причуда.

— Или он хотел сбить нас с толку, — сказал Бьёрн Холм.

— Или продемонстрировать свое превосходство, — отозвался Харри. — Так же как когда он оставляет палец Тони Лейке у моей двери в Управлении полиции, прямо у нас под носом, — в буквальном смысле показывая нам средний палец. Потому что он это может. Он Кавалер, он очистился от позора, дал сдачи, отомстил всем, кто презирал его или мог презирать. Свидетелям. Проститутке. И тому, кто увел у него девушку. И тут происходит нечто непредвиденное. Штаб-квартира на фабрике «Кадок» обнаружена. Конечно, полиция еще не вышла напрямую на Уле, но уже подбирается слишком близко, а это опасно. И Уле идет к своему шефу и говорит, что наконец-то берет и отпуск, и все накопившиеся отгулы. Что его не будет довольно долго. И самолет у него, кстати, послезавтра.

— В двадцать один пятнадцать, в Бангкок, через Стокгольм, — уточнил Бьёрн Холм.

— Многие детали в этой истории — предположения, кроме одной. Что мы приехали. Сюда.

Бьёрн свернул с шоссе и поехал по гравиевой дорожке к большому деревянному, крашенному охрой зданию. Остановился и выключил зажигание.

Ни в одном из окон света не было, но вывески на стенах первого этажа свидетельствовали, что в одном конце здания когда-то размещался продовольственный магазинчик. У другого, в пятидесяти метрах от них, под уличным фонарем стоял зеленый джип «чероки».

Было тихо. Ни звука, ни времени, ни ветра. Из водительского окна джипа в небо поднимался сигаретный дымок.

— Место, где все началось, — сказал Харри. — Танцклуб.

— Кто это? — спросил Олтман и кивнул в сторону «чероки».

— Не узнаете? — Харри вынул сигаретную пачку, сунул незажженную сигарету в зубы и голодным взглядом посмотрел на табачный дым. — Конечно, уличное освещение обманчиво. У старых фонарей свет желтый, в нем синяя машина кажется зеленой.

— Я видел этот фильм, — сказал Олтман. — «In The Valley of Elah». [134]

— М-м-м… Хороший фильм. Почти уровня Олтмана.

— Почти.

— Уровня Сигурда Олтмана.

Сигурд не ответил.

— Ну, — сказал Харри, — вы довольны? Вы так себе представляли свой шедевр, Сигурд? Или я могу называть вас Уле Сигурд?

Глава 74

«Bristol Cream»

— Я предпочитаю просто Сигурд.

— Жаль, что имя поменять не так просто, как фамилию, — сказал Харри и снова наклонился в просвет между двумя передними сиденьями. — Когда вы рассказывали, что взяли новую фамилию вместо слишком обычной, на «сен», мне и в голову не пришло, что «С.» в «Уле С. Хансен» может означать Сигурд. Но что толку, Сигурд? Неужели новая фамилия сделала вас иным, не тем, кто потерял все вот здесь, на этом гравии?

Сигурд пожал плечами:

— Мы все стремимся убежать подальше. В этом смысле новая фамилия мне несколько помогла.

— М-м-м… Я кое-что проверил сегодня. Когда вы переехали в Осло, то пошли учиться на медбрата. А почему не стали изучать медицину в университете, ведь у вас в старших классах были только отличные оценки?

— Единственное, что меня волновало, — это чтобы мне не пришлось говорить перед публикой, — сказал Сигурд и криво улыбнулся. — Я предполагал, что в качестве медбрата буду от этого избавлен.

— Я звонил сегодня логопеду и говорил с ним, он сказал мне, что все зависит от того, какие мышцы пострадали, что теоретически даже человек, у которого нет половины языка, может натренироваться и снова говорить почти нормально.

— Без кончика языка трудно произносить «с». Меня именно это разоблачило?

Харри опустил боковое окно и закурил. И затянулся так сильно, что сигаретная бумага зашуршала и зашелестела.

— Не только. Но какое-то время мы шли не в том направлении. Логопед рассказал мне, что люди связывают шепелявость с тенденцией к мужской гомосексуальности. По-английски это называется «gay lisp» и не является шепелявостью в логопедическом смысле, лишь иным способом произносить звук «с». Гомики могут то включать «gay lisp», то нет, для них это своего рода код. И код работает. Логопед рассказал, что в одном американском университете было проведено лингвистическое исследование: можно ли догадаться о сексуальных пристрастиях человека, всего лишь слушая запись его голоса? В основном слушатели не ошибались. Но сбивались, когда слышали то, что воспринимали как «gay lisp». Этот сигнал такой мощный, что они не могли расслышать других языковых сигналов, присущих как раз гетеросексуалам. Когда администратор гостиницы «Бристоль» сказал мне, что им звонил мужчина и спрашивал Иску Пеллер и что говорил он по-женски, мой собеседник явно стал жертвой того же стереотипа. И только когда он изобразил мне, как говорил звонивший, я понял, что он имел в виду именно пришепетывание.

— Наверняка было что-то еще.

— Да, конечно. Бристоль. Это район в Сиднее, в Австралии. Я вижу, вы поняли связь.

— Погоди, — сказал Бьёрн. — Я-то не понял.

Харри выпустил дым в окно.

— Снеговик мне кое-что сказал. Что убийца где-то рядом и время от времени попадался мне на глаза. И прикасался ко мне. Так что, когда мне на глаза попалась бутылка «Бристоль Крим», одно наконец связалось с другим. Что это название я уже где-то видел. И что-то рассказал одному человеку. Человеку, который был рядом. И внезапно я сообразил, что сказанное мной было понято неправильно. Я сказал, что Иска Пеллер в Бристоле. А собеседник понял, что речь идет о гостинице «Бристоль» в Осло. А говорил я это вам, Сигурд. В больнице, сразу после того, как побывал в лавине.

— У вас хорошая память.

— На отдельные вещи. И когда я заподозрил вас, то отдельные вещи тут же встали на места. Например, вы же сами сказали — чтобы раздобыть кетаномин в Норвегии, нужно работать в области анестезиологии. Потом вспомнились слова одного из моих друзей, что хочется того, что видишь каждый день, то есть тот, кто в своих сексуальных фантазиях видит женщину в обычной больничной форме, возможно, работает в больнице. А логин пользователя компьютера на фабрике «Кадок» был «Нашвилл». По названию фильма. Режиссером которого был…

— Роберт Олтман, в семьдесят пятом году, — сказал Сигурд. — Этот шедевр недооценили.

— А складной стул в штаб-квартире конечно же был режиссерским стулом. Мастера, Сигурда Олтмана.

Сигурд не ответил.

— Но я еще не знал, в чем заключался ваш мотив, — продолжал Харри. — Снеговик рассказал мне, что убийцей движет ненависть. И что подобная ненависть зачастую объясняется единственным и очень давним событием. Пожалуй, было у меня какое-то предчувствие. Язык. Пришепетывание. И я попросил одну душевнобольную даму в Бергене немного покопаться в прошлом Сигурда Олтмана. Ей хватило примерно тридцати секунд, чтобы выяснить в базе Управления регистрации населения, что вы меняли фамилию, и связать прежнюю с приговором за насильственные действия, вынесенным Тони Лейке.