Код да Винчи - Браун Дэн (читать лучшие читаемые книги .txt) 📗
… Арингароса вошел в Астрономическую библиотеку Гандольфо с высоко понятой головой, будучи уверен, что здесь ему воздадут по заслугам, увенчают лаврами, поблагодарят за огромную работу, что он вел как представитель католицизма в Америке.
Но встретили его лишь трое.
Секретарь Ватикана. Тучный. С кислой миной.
И два высокопоставленных итальянских кардинала. С ханжескими физиономиями. Чопорные и самодовольные.
Секретарь? – удивился Арингароса.
Секретарь, ведавший в Ватикане юридическими вопросами, пожал епископу руку и указал на кресло напротив:
– Присаживайтесь, пожалуйста.
Арингароса уселся, чувствуя: что-то не так.
– Я не большой любитель светской болтовни, епископ, – начал секретарь, – а потому позвольте сразу перейти к делу и объяснить, зачем вас сюда вызвали.
– Да, конечно. Я весь внимание, – ответил Арингароса и покосился на двух кардиналов, которые, как показалось, окинули его презрительно-оценивающими взглядами.
– Думаю, вам хорошо известно, – сказал секретарь, – что его святейшество и все остальные в Риме в последнее время весьма обеспокоены политическими последствиями, которые вызывает подчас весьма противоречивая деятельность «Опус Деи».
Арингароса ощетинился. Ему уже не раз доводилось выслушивать аналогичные упреки от нового понтифика, который, к разочарованию Арингаросы, слишком активно ратовал за либеральные изменения в Церкви.
– Хочу заверить вас, – поспешно добавил секретарь, – что его святейшество вовсе не намерен что-то менять в управлении вашей паствой.
Надеюсь, что нет!
– Тогда зачем я здесь?
Толстяк вздохнул:
– Не знаю, как бы поделикатнее выразиться, епископ, я не мастак по этой части. А потому скажу прямо. Два дня назад совет секретарей Ватикана провел тайное голосование по отделению «Опус Деи» от Ватикана.
Арингароса был уверен, что неправильно его понял.
– Простите?..
– Короче говоря, ровно через шесть месяцев «Опус Деи» уже не будет входить в прелатуру Ватикана. Вы станете самостоятельной Церковью. Понтифик хочет отделиться от вас. Не желает быть скомпрометированным. Он согласился с решением секретариата, все соответствующие бумаги вскоре будут подписаны.
– Но это… невозможно!
– Напротив, очень даже реально. И необходимо. Его святейшество крайне недоволен вашей агрессивной политикой в плане вербовки новообращенных и практикуемым у вас «укрощением плоти». – Он сделал паузу. – А также вашей политикой в отношении женщин. Если уж быть до конца откровенным, «Опус Деи» стала для Ватикана помехой и источником постоянно растущего недоумения.
Епископ Арингароса был оскорблен до глубины души. Недоумения?
– «Опус Деи» – единственная католическая организация, постоянно и быстро приумножающая свои ряды! Одних только священников свыше одиннадцати тысяч ста человек!
– Это правда. Нас это очень беспокоит, – вставил один из кардиналов.
Арингароса вскочил:
– Вы лучше спросите его святейшество, была ли «Опус Деи» источником недоумения в 1982 году, когда мы помогли Банку Ватикана!
– Ватикан всегда будет благодарен вам за это, – ответил секретарь кислым тоном. – Однако кое-кто абсолютно уверен, что ваши финансовые вливания стали единственной причиной, по которой вы получили статус прелатуры.
– Это неправда! – Возмущению Арингаросы не было предела.
– Как бы там ни было, расстаться мы хотим по-хорошему. Мы даже выработали специальную схему, согласно которой вам будут возвращены долги. Вся сумма будет выплачена в пять приемов.
– Откупиться от меня захотели? – воскликнул Арингароса. – Сунуть деньги, чтобы я тихо ушел? И это когда «Опус Деи» является единственным здравым голосом во всем этом хаосе…
Тут его перебил один из кардиналов:
– Простите, я не ослышался? Вы сказали «здравым»?
Арингароса оперся о стол, голос его звенел:
– А вы когда-нибудь задавались вопросом, почему католики покидают Церковь? Да проснитесь наконец, кардинал! Люди потеряли к ней всякое уважение. Строгость веры уже никто не блюдет. Сама доктрина превратилась в линию раздачи, как в каком-нибудь дешевом буфете! Чего желаете? На выбор: крещение, отпущение грехов, причастие, месса. Любая комбинация, берите и проваливайте, на остальное плевать! Разве эта ваша Церковь исполняет главную свою миссию – духовного наставника и проводника?
– Законы третьего века, – возразил второй кардинал, – никак не применимы для современных последователей Христа. Эти законы и правила в нынешнем обществе просто не работают.
– Зато прекрасно работают у нас, в «Опус Деи»!
– Епископ Арингароса, – начал секретарь, подпустив в голос строгости. – Лишь из уважения к своему предшественнику, который поддерживал вашу организацию, понтифик согласился подождать шесть месяцев. И предоставил «Опус Деи» право добровольно выйти из-под опеки Ватикана. Предлагаю вам сформулировать все пункты расхождения во взглядах с Ватиканом и утвердиться в качестве самостоятельной христианской организации.
– Я отказываюсь! – торжественно заявил Арингароса. – И готов повторить это ему лично!
– Боюсь, его святейшество не захочет больше с вами встречаться.
Арингароса снова поднялся:
– Он не посмеет уничтожить прелатуру, взятую под покровительство его предшественником!
– Мне очень жаль. – Секретарь не сводил с него немигающих глаз. – Господь дает, Господь же и забирает.
Арингароса покидал замок Гандольфо с чувством растерянности и даже страха. Вернувшись в Нью-Йорк, он несколько дней безвылазно просидел в своих апартаментах, с грустью размышляя о будущем христианства.
И вот через несколько недель ему позвонили, и этот звонок изменил все. Звонивший говорил с французским акцентом и представился Учителем, звание в прелатуре вполне распространенное. Он сказал, что знает о планах Ватикана отмежеваться от «Опус Деи».
Но как он это узнал? – недоумевал Арингароса. Он был уверен, что лишь несколько представителей верхушки Ватикана знали о грядущем отделении «Опус Деи». Как бы там ни было, слово вылетело. А когда речь заходила о распространении слухов, не было в мире более тонких стен, нежели те, что окружали Ватикан.
– У меня повсюду глаза и уши, епископ, – шептал в трубку Учитель. – И благодаря им я много чего знаю. А с вашей помощью надеюсь узнать, где прячут священную реликвию, которая принесет вам огромную, неизмеримую власть. Власть, которая заставит Ватикан склониться перед вами. Власть, которая поможет спасти саму Веру. – Он выдержал паузу. – И делаю я это не только для «Опус Деи». Но для всех нас.
Господь отбирает… но Господь же и дает. Арингароса почувствовал, как в сердце зажегся лучик надежды.
– Расскажите мне о вашем плане.
Епископ Арингароса был без сознания, когда распахнулись двери госпиталя Святой Марии. Сайлас, изнемогая от усталости, шагнул в приемную. Упал на колени на плиточный пол и воззвал о помощи. Все находившиеся в приемной люди дружно ахнули от страха и неожиданности, увидев полуголого альбиноса, который склонился над священником в окровавленной сутане.
Врач, помогавший Сайласу положить впавшего в забытье епископа на каталку, пощупал у раненого пульс и озабоченно нахмурился:
– Он потерял слишком много крови. Надежды почти никакой.
Но тут веки у Арингаросы дрогнули, он пришел в себя и стал искать взглядом Сайласа.
– Дитя мое…
Сердце у Сайласа разрывалось от гнева и отчаяния.
– Отец, даже если на это уйдет вся жизнь, я найду мерзавца, который предал нас! Я убью его!
Арингароса лишь покачал головой. И погрустнел, поняв, что его собираются увозить.
– Сайлас… если ты до сих пор ничему от меня не научился, пожалуйста, прошу… запомни одно. – Он взял руку Сайласа, крепко сжал в своей. – Умение прощать… это величайший Божий дар…
– Но, отец…
Арингароса закрыл глаза.
– Ты должен молиться, Сайлас.
