Гири - Олден Марк (лучшие книги онлайн .TXT) 📗
– Даже если мы умрем в разное время и в разных уголках Земли, мы встретимся снова. Мы расцветем в этом саду. Здесь каждый цветок – упокоившаяся человеческая душа. Это настоящая гавань душ.
– Мы встретимся здесь после смерти, Мичи. Я обещаю.
В семь часов вечера Деккер остановил такси и вернулся в свой отель. В регистрационном отделении он передал позаботиться о том, чтобы его не беспокоили. Поднялся к себе в номер и сразу же лег в кровать. Он неподвижно смотрел в темный потолок и... плакал. Плакал до тех пор, пока на него не навалился сон и не заставил позабыть о тяжкой душевной боли.
Париж.
8.05 утра, на следующий день...
Первый день турнира на приз суибин.
Деккер сидел в практически совсем пустой «Арен де Спор», самом новейшем и самом современном парижском спортивном комплексе. Справа и слева от детектива, сверху и внизу сидели свыше шестисот участников турнира. Зал вмещал двенадцать тысяч зрителей, он был выстроен в форме амфитеатра, ряды кресел, обитых кожей бежевого цвета, поднимались один над другим почти до самого купола. Крыша была железная, с огромными стеклянными просветами. Раннее утреннее солнце без всяких препятствий заглядывало внутрь арены, заливая лакированный деревянный пол неровным ярким светом. Кое-где были пятна тени, перемежавшиеся пятнами желтоватого света. Репортеры, фотографы, телеоператоры, организаторы турнира... Все собрались перед участниками, которые занимали несколько рядов ближайших к арене. Каратисты прибыли в Париж из восьмидесяти трех стран. Некоторые, как уже отметил про себя Деккер, привезли с собой жен или подружек. Все-таки Париж есть Париж...
Предварительные бои отборочного тура начнутся ровно в половине девятого утра и продлятся до шести часов вечера. Для победителей это будет серьезный экзамен на выносливость и выдержку. Драться придется с несколькими оппонентами за один день. Перерывы между боями были чисто символическими. Для проигравших сегодняшний день станет последним днем их участия в турнире. Стоит один раз проиграть, и ты выбываешь из игры. Тебе не возвращается твой взнос в размере семисот долларов, и никто не возместит тебе те транспортные расходы, с которыми неминуемо сопряжено путешествие во Францию и обратно домой. К завтрашнему дню отсеется примерно половина всех участников.
Полуфиналы и финал состоятся в пятницу, последний день турнира. Те двое, которым удастся одержать победы в полуфиналах, получат возможность спокойно посидеть на лавочке в течение пятнадцати минут, после чего должны будут идти на ринг и драться за звание лучшего в мире. Деккер держал в руках свой кожано-металлический наколенник, эластические бинты и хачимаки и рассеянно слушал объявляемые правила турнира. Диктор говорил по-английски, но каждая фраза дублировалась на французском, немецком, испанском и японском. Деккер решил не оборачиваться и не искать глазами Робби Эмброуза, ибо он чувствовал, что за ним самим следят.
Каждый из участников уже подписал специальный договор с организаторами турнира, в котором говорилось, что он не станет выдвигать по отношению к ним претензий в случае своей возможной травмы ли смерти.
Диктор говорил и говорил...
Неконтактно! И снова: неконтактно! Этот турнир можно назвать возвращением к классической форме ведения боя, к традиционному карате.
Легкий контакт в некоторых случаях допускается, но исключительно на усмотрение рефери. Это условие вызвало на многих лицах усмешки.
Очки присуждаются за эффективно проведенные «смертельные» удары. Учитывается техника, дух и спортивное отношение к противнику. Намеренное уклонение от боя, а также намеренный выход за пределы боевой площадки могут стоить каратисту всего матча. Замечание от рефери означает автоматическое присуждение двух очков сопернику.
Боевая площадка имела площадь в восемь ярдов в квадрате. На арене было множество таких боевых площадок. Полуфиналы и финал должны будут проводиться на одной-единственной высокой платформе, установленной в самом центре арены.
Для предварительной схватки требуется участие одного рефери и четырех судей, каждый из которых должен стоять в определенном ему внешнем углу боевой площадки. За каждым поединком также следит судья-хронометрист и протоколист. В полуфиналах и финале будет занято по меньшей мере раза в два больше персонала.
В зале постоянно будут находиться трое врачей и столько же медсестер. Машины «скорой помощи» – у подъезда. В любую минуту можно будет ими воспользоваться.
Поскольку все участники турнира являются опытнейшими черными поясами, поединки решено было проводить без различия по весовым группам. Официально турнир на приз суибин считался товарищеским соревнованием мирового уровня, организованным японцами в честь все растущей международной популярности карате и, как подозревал Деккер, для рекламы японского бизнеса в мире. В организации турнира принимали участие японские, корейские, окинавские и даже китайские стилисты, однако контроль над всем держали именно граждане Страны Восходящего Солнца.
Несмотря на жесткие ограничения, бои все же грозили быть травмоопасными. Для участников не полагалось никаких защитных щитков для корпуса, рук и ног. Только «ракушки» и капы.
Деккер глянул влево от себя. Зрители уже начали потихоньку вливаться в зал. Многие еще допивали утреннее кофе из пластиковых чашек.
Все перекрыл женский голос, раздавшийся в динамике:
– Прошу вашего внимания, господа! Прошу вашего внимания! Внимательно слушайте и ждите своего имени. Те, кто сейчас будет назван, должны будут пройти в сектор номер один! В сектор номер один!
Она повторила свое объявление на японском, французском, немецком и испанском языках. Деккер прикрыл глаза и наморщил лоб. Начиналось самое худшее на таких мероприятиях – ожидание.
Было оглашено более ста имен. Участники в ги всевозможных цветов, начиная от белого и заканчивая небесно-голубым, подпоясанные черными кушаками, выстроились на арене и гуськом направились за организаторами в угол зала, где располагался первый сектор. Кто-то был босоног, другие имели сандалии. Большинство молчало, но кое-кто весело переговаривался.
В восемь часов сорок пять минут утра наконец прозвучало имя Деккера. К этому времени бои уже вовсю велись в первых двух секторах. У врачей появилась куча работы. Было много травмированных, над которыми, словно пчелы, вились медсестры. Троих каратистов нужно было вынести из зала на носилках.
Деккеру надо было идти в третий сектор.
Он глубоко вздохнул, успокаивая себя. Услышав свое имя, он завязал на голове хачимаки Мичи, зажал в руках наколенник и бинты и спустился по проходу в зал. Пристроившись к своей шеренге, он услышал в динамике голос:
– А теперь зачитываю список имен тех участников, которые должны будут пройти в последний сектор, сектор номер четыре! Он находится справа от вас, за третьим сектором. Робби Эмброуз!..
Деккер опустил голову и пошел туда, куда его вели.
Париж.
Январь, вторая пятница.
Турнир на приз суибин, последний день.
Спарроухоук был пьян. Его горло было опалено слишком большим количеством турецких сигарет. Теперь он жалел и о том, что принял таблетки от бессонницы. От них был вред. Таблетки, джин, коньяк, курево – неудивительно, что у него так крутит в животе.
Смерть Юнити теперь представлялась ему продолжением жесткой и неумолимой логики судьбы, очередным звеном цепи разрушения, которая тянулась в его жизни с того самого момента, когда он познакомился в Сайгоне с Робби. Это было шесть лет назад. Теперь эта цепь совершила полный оборот.
Вместе с Валерией Спарроухоук сидел на самом верхнем ряду заполненных до предела трибун «Арен де Спор». Его раздирали противоречивые чувства. То он испытывал желание увидеть, как Робби умрет, то его посещала какая-то странная надежда на то, что он выживет.
Робби. Сын. Убийца жены. Верный брат по оружию, который спас мне жизнь в Сайгоне. Он стал муссером, полицейским информатором. Чтобы избежать тюрьмы, а, может быть, и электрического стула за то, что он убил, бог знает сколько, невинных женщин! Робби, которому я доверялся полностью. Которого я едва не предал. Который узнал о моем надвигающемся предательстве и нанес упреждающий удар. Расчет его был удивительно хладнокровен и жесток. Он убил не меня, а то, что мне было дороже всего в жизни – жену...
