Алиенист - Карр Калеб (читаем книги онлайн без регистрации .txt) 📗
– Невозможно, – говорил я. – Этого не может быть. Чтобы так совпасть… Бессмысленно. Сара, Ласло мне только что говорил…
– Да, – отозвалась она, – мне он тоже рассказал.
Я поднялся, чувствуя, как предательски подкашиваются ноги, и, пошатываясь, тоже приблизился к окну. Темные тучи в рассветном небе по-прежнему не давали заре овладеть городом.
– Вот твари, – прошептал я. – Вот ведь сукины… Коннора взяли?
Сара щелчком отправила окурок в приоткрытое окно и покачала головой.
– Сейчас им занимается Теодор – он взял в помощь нескольких детективов и они прочесывают все больницы и места, где тот обычно бывает. Хотя, мне кажется, вряд ли они его найдут. Как вас в Бостоне смогли обнаружить люди Коннора, пока тоже не вполне ясно. Вероятнее всего, навели справки в вокзальных кассах. – Не отрывая взгляда от окна, Сара коснулась моего плеча. – Знаешь, – еле слышно пробормотала она, – с самого первого раза, едва я появилась в этом доме, Мэри боялась, что действительно может случиться такое, что заберет его у нее. Я как могла пыталась объяснить ей, что этим чем-то никогда не стану я. Но страх ее так и не покинул. – Сара повернулась и пошла через гостиную к дивану. – Возможно, она была умнее всех нас.
Я поднес руку ко лбу и выдохнул:
– Невозможно… – хотя где-то в глубине души знал, что так вполне могло случиться, если учесть, с чем вообще мы имеем дело. Пора приспосабливаться к реальности этого кошмара. – Крайцлер… – вымолвил я, стараясь придать голосу хоть какую-то силу. – Крайцлер в морге?
– Да, – ответила Сара, доставая новую сигарету. – Я не смогла рассказать ему, что произошло… Это сделал доктор Осборн. Он сказал, что ему не привыкать.
Мои челюсти непроизвольно сжалась, перемалывая вновь всколыхнувшееся раскаянье. Я сжал кулаки и двинулся к лестнице.
– Мне надо туда поехать.
Сара поймала мою руку:
– Джон. Будь осторожен.
– Конечно, – судорожно кивнул я.
– Нет, ты не понял. По-настоящему осторожен. С ним. Если я права, на него все это подействует гораздо ужаснее, чем можно ожидать. Позволь ему выплеснуть свое горе.
Я попробовал улыбнуться и сжал ее руку своей. После чего развернулся, сбежал по лестнице вниз и, распахнув дверь, выскочил на улицу.
Мой извозчик все еще дожидался у обочины, так что, завидев меня, сразу вскочил на козлы. Я сказал, чтобы он правил в Беллвью – и побыстрее, так что экипаж сразу взял бодрый темп. Дождь набирал силу, его несло теплым, но порывистым западным ветром, и пока мы тряслись по Первой авеню, я стянул с головы кепи, чтобы прикрыть лицо от капель, летевших с крыши кэба. Не помню, чтобы за все время этой поездки мне в головы приходили какие-то мысли; скорее перед глазами проносились образы Мэри Палмер, тихой красивой девушки с замечательными голубыми глазами, которая за каких-то несколько часов из горничной превратилась в будущую жену моего дорогого друга, а следом – в ничто. Произошедшее с ней было столь нелепо, что не стоило и пытаться извлечь из этого какой-то смысл; я просто сидел, а образы летели перед моим мысленным взором.
Подъехав к моргу, я сразу отыскал Ласло: он стоял у большой железной двери, через которую мы входили осматривать тело юного Эрнста Ломанна. Ласло стоял, прислонившись боком к стене, его глаза – пусты, черны и безжизненны, словно зияющие дыры, оставленные убийцей на месте глаз своих жертв. Из сточного желоба на крыше прямо на него лился ноток воды, и я попытался оттянуть его куда посуше, но тело его было жестко и неподатливо.
– Ласло, – тихо сказал я. – Пойдемте. Залезайте в кэб.
Я еще несколько раздернул его за рукав, но тщетно. Потом он заговорил механически и хрипло:
– Я не оставлю ее.
Я кивнул:
– Хорошо. Тогда хотя бы встаньте в дверях, вы весь промокли. Зашевелились только его глаза – скользнули вниз, на одежду; затем он кивнул и шатко тронулся за мной под укрытие крошечного козырька над входом. Мы простояли там некоторое время, а потом Ласло заговорил – так же безжизненно:
– Вы знали… мой отец…
Я взглянул на него, и сердце мое сжалось от того, какая мука была на его лице. Немного помедлив, я кивнул:
– Да, Ласло. Я знал его.
Он неуклюже дернул головой.
– Нет. Я не об этом. Вы знаете, что отец повторял мне, когда я был… маленьким?
– Нет. Что же?
– Что… – начал он таким шершавым голосом, что каждое слово, казалось, доставляет ему физическую боль. Но слова эти сыпались чаще. – Что я знаю не так много, как думаю. Что я думаю, что знаю, как людям надо себя вести, что считаю себя лучше его. Но однажды… сказал он, однажды – я пойму, что это не так. И до тех пор буду просто самозванцем…
И снова я не знал, как сказать Ласло, что я прекрасно понимаю его – особенно после того открытия Сары. Поэтому я просто положил руку ему на здоровое плечо, а он рассеянно принялся разглаживать складки на сюртуке.
– Я совершил… некоторые приготовления, – с трудом произнес он. – Скоро прибудет человек из похоронного бюро. После этого мне надо вернуться домой. Стиви и Сайрус…
– Сара за ними присматривает.
Голос его вдруг окреп, и в нем послышалась даже какая-то злость:
– Я обязан их оберегать, Джон! – Он потряс перед собой кулаком. – Это мой долг. Я привел этих людей в свой дом. Я отвечал за их безопасность. А теперь взгляните на них – только взгляните! Двое полумертвы, а одна… она… – Он втянул воздух и посмотрел на дверь, словно сквозь железо видел ржавый стол, на котором теперь лежала девушка, значившая для него надежду на новую жизнь.
Сжав его плечо крепче, я начал:
– Теодор ищет…
– Меня больше не интересует, чем занимается уполномоченный и его полиция, – резко перебил меня Крайцлер. – Равно как и то, что вообще там происходит. – Он умолк, поморщившись от боли, снял мою руку со своего плеча и отвернулся. – Все кончено, Джон. Это кошмарное, кровавое дело… это расследование. Закончено. Все.
На какое-то время я просто лишился дара речи. Нет, он говорил вполне серьезно.
– Крайцлер. – в итоге выдавил я. – Дайте себе пару дней отдыха, и потом…
– Что – потом? – парировал он. – Потом убьют еще одного из вас?
– Вы не можете отвечать за…
– Только не рассказывайте мне, за что я могу или не могу отвечать, хорошо?! – заорал он. – Кто, если не я? Это все мое собственное тщеславие – Комсток был прав! Я впал в слепую ярость, стараясь подтвердить свою драгоценную точку зрения, забыв об опасности, которую это может навлечь. А чего они все хотели? Комсток? Коннор? Бёрнс? Те двое в поезде? Они хотели остановить меня. Я же при этом полагал, что моя работа превыше всего – я думал, что знаю, как лучше! Все это время мы охотились за убийцей, Джон, но главная опасность не он – а я! – Стиснув зубы, он вдруг зашипел: – И с меня довольно – я уже насмотрелся. Если опасность – я, то я исчезну. И пускай он убивает дальше кого хочет и сколько хочет. Если им нужно именно это. В конце концов, он – часть их порядка, их бесценного общественного устройства, без таких тварей у них не будет козлов отпущения, и некем будет извинять их собственную жалкую жестокость! Кто я такой, чтобы вмешиваться?…
– Крайцлер, – тревожно сказал я, ибо теперь не оставалось сомнений: он говорил все это всерьез. – Прислушайтесь к себе, вы же идете вопреки всему, что…
– Нет! – воскликнул он. – Я иду на поводу! Я вернусь в свой Институт, в свой вымерший дом и просто забуду об этом деле. Поставлю на ноги Стиви и Сайруса и больше никогда не подведу своих друзей под удар ради своих тщеславных замыслов. А это их кровавое общество, которое они сами себе построили, может смело катиться туда, куда они же его и подтолкнули, – к чертям!
Я отступил на пару шагов, отчасти понимая, что с ним сейчас спорить бесполезно. Но его слова кольнули меня очень больно.
– Ну раз так – хорошо. Если вы предпочитаете жалеть себя…
Как ответный аргумент, он замахнулся на меня левой, но безбожно промазал.
– Да будьте вы прокляты, Мур! – вырвалось у него сквозь краткие быстрые вдохи. – И вы, и они все тоже! – Он схватился рукой за створку железной двери и распахнул ее, после чего несколько секунд стоял, усмиряя дыхание. Расширившимися от ужаса глазами он смотрел в сумрачный жалкий вестибюль морга. – И будь проклят я сам, – заключил он тихо. Грудь его наконец перестала вздыматься. – Я подожду внутри. И буду признателен, если вы сейчас уйдете. Сегодня я распоряжусь, чтобы мои вещи перевезли из №808. Я… Простите меня, Джон.
