Брешь - Волковский Виталий Эдуардович (читать книги бесплатно полностью без регистрации сокращений .TXT) 📗

— Похоже, дело плохо, — пробормотала она, еще немного посмотрев вдаль, повернулась к Трэвису. — Ну что ж, будем знакомы. Меня зовут Пэйдж. Спасибо за спасение моей жизни.

Снегоходы возвращались. Двигатели их были запущены минуту назад, а сейчас обе машины уже находились в пределах видимости, на расстоянии, может быть, в милю.

Трэвис стоял за деревом, крепко сжимая в руках «М-16». Пэйдж укрылась за соседней сосной. Свою винтовку она положила стволом на горизонтальную ветку, а на спуске, что явно было для нее непривычно, держала палец левой руки. Правая рука висела вдоль тела.

В тишине долины отдаленный гул моторов казался чем-то вроде жужжания насекомых: ветер, шумевший в ветвях, и то был громче. Точно так же, как и хриплое, прерывистое дыхание Пэйдж.

Трэвис мог лишь гадать, какая решимость и сила воли требовались для того, чтобы хотя бы просто стоять после всего, что ей довелось пережить. А это, в свою очередь, заставляло задуматься о том, что же питало подобную решимость.

— Похоже, вас заботит нечто гораздо большее, чем собственное выживание, — промолвил он.

— Да, — ответила Пэйдж, не отводя взгляда от мушки.

— Мне хотелось бы понять, в чем тут дело, — заявил он. — Я видел на борту самолета стальной контейнер и читал записку первой леди, но это не внесло ясности. Скажу сразу, что я в любом случае намерен помочь вам добраться до Колдфута, но мне не больно-то улыбается рисковать жизнью вслепую, неизвестно из-за чего. Я хочу знать, что происходит. Не думаю, что прошу слишком многого.

Она подняла глаза и встретилась с ним взглядом.

— Что такое «Тангенс»? — спросил Трэвис. — И что, черт возьми, такое «объект из Бреши»?

Мгновение она продолжала смотреть ему в глаза, а потом, когда приближавшийся шум двигателей усилился, снова направила взгляд на цель, вдоль ствола винтовки. Точно так же, как и Трэвис. Снегоходы находились еще в тысяче ярдов от лагеря и, хотя как раз сейчас обрели наконец четкие очертания, никакой опасности того, что враги с такого расстояния различат укрывшихся за деревьями Трэвиса или Пэйдж, не было.

— «Тангенс» — это организация, — промолвила Пэйдж. — Вся наша деятельность связана с Брешью. С ее охраной. Контролем. Ну а Брешь — это… это очень трудно объяснить.

— Склонен предположить, что сегодня я куда более восприимчив ко всему новому, чем был еще вчера, — заметил Трэвис.

Пока Пэйдж размышляла над тем, что ей сказать, прошло еще несколько секунд: Трэвис уже видел отблески солнечного света на хромированных рулях машин.

— Слышали вы когда-нибудь о величайших странностях? О чем-нибудь совершенно невероятном… двуглавой змее, картофельном клубне, похожем на Джорджа Вашингтона, о чем-нибудь таком?

— Конечно, — ответил Трэвис.

— Так вот, если дать этому строго научное определение, то Брешь, без всякого преувеличения, может быть названа величайшей странностью в мире. — Она помолчала, задумавшись, потом продолжила: — Это источник. Источник технологий. Мы извлекаем оттуда объекты. Понимаю, это звучит туманно, но яснее мне не сказать. И не только потому, что это было бы предательством, но и потому, что в это просто нельзя поверить, пока не окажешься там и не увидишь все собственными глазами.

Она снова умолкла, прижала приклад к плечу, и глаза ее сузились, сосредоточившись на цели. До вездеходов еще оставалось более пятисот ярдов, слишком много для гарантированного смертельного попадания. Трэвис только собрался предложить Пэйдж, когда враги приблизятся на дистанцию поражения, взять на себя левого, чтобы правый достался ей, когда, словно мини-раскат грома, тишину долины разорвал выстрел из ее винтовки. Левый ездок дернулся (Трэвис увидел кровь на его груди) и завалился на сторону, при этом так круто вывернув вправо руль, что машина подскочила в воздух, сбросив его словно манекен для аварийного испытания. Каковым он, по сути, в тот момент уже и являлся.

Он еще не успел упасть на землю, как выстрел Пэйдж снес голову второму врагу выше челюсти. Еще секунд пять он продолжал стоять на своей машине и лишь потом, качнувшись назад, упал. Пустая машина, тарахтя, проехала еще ярдов тридцать, уткнулась во что-то и остановилась.

Трэвис повернулся к Пэйдж. Она смотрела на убитых: взгляд ее был жестким, и если он прочел его правильно, неудовлетворенным проделанной работой.

— С оптикой у меня получается лучше, — сказала она, прислонила винтовку к дереву, повернулась и направилась к центру лагеря, где было сложено имущество захватчиков.

В несколько секунд Пэйдж разгребла кучу снаряжения, среди которого находилась маленькая, испачканная землей лопата, и добралась до лежавшей там квадратной стальной пластинки в восемнадцать дюймов в поперечнике и в дюйм толщиной. Приподняв ее здоровой рукой, она дала ей упасть в сторону, и оказалось, что пластинка прикрывала отверстие в земле примерно в ногу шириной. Дна его — под тем углом, под которым смотрел Трэвис, — видно не было. Зато он сразу отметил структурные повреждения на нижней стороне стальной крышки, темно-синюю коррозию и явное вздутие того участка, который находился непосредственно над ямой. Было очевидно, что эти повреждения причинены чем-то, находившимся внизу, на дне ямы.

— Объектом мы называем любое технологическое устройство, извлекаемое из Бреши, — сказала Пэйдж. — Данный объект носит кодовое наименование «Шепот», и он чертовски опасен. Человек, пославший сюда этих наемников, хотел завладеть им, и если бы ему это удалось… — Она умолкла, глядя на Трэвиса, потом покачала головой, словно отгоняя нежелательные мысли, и опустилась на колени у ямы. — Но ему не удастся. Не так-то это просто.

Пэйдж запустила руку в отверстие, засунув ее почти по плечо, и вытащила оттуда безупречно круглый предмет с поверхностью такого переливчато-синего цвета, какого Трэвис совершенно точно никогда прежде не видел.

Объект из двустворчатого стального куба, что находился на борту самолета.

Мгновение Пэйдж рассматривала его со смесью страха и отвращения во взгляде, словно то был использованный топливный стержень, излучавший опасную радиацию, потом глаза ее сузились и, как могло показаться, сосредоточились на каком-то иррациональном ощущении.

Трэвис вдруг почувствовал, что опасность, которую представляет собой эта штуковина, не просто физического свойства. Во всяком случае, не только.

Он оторвал глаза от объекта и встретился взглядом с Пэйдж.

— Брешь — это что-то вроде лаборатории, да? Место, где вы создаете подобные вещи?

Она покачала головой.

— Нет, не лаборатория. И мы этого не создавали.

— Мы, в смысле — американцы? — уточнил Трэвис.

— Мы, в смысле — люди.

Еще несколько секунд она удерживала его взгляд, а потом наклонилась и взяла принадлежавшую захватчикам лопату.

Трэвис продолжал смотреть на нее, прокручивая в сознании значение ее последних слов.

— Будь добр, окажи услугу, — обратилась к нему Пэйдж. — То, что эти двое должны были забрать с самолета, похоже на дюймовую полоску синтетической ленты. Это очень важная вещь — ключ, приводящий «Шепот» в действие. Сейчас он наверняка при них. Найди его, а я тем временем закопаю «Шепот». Так, чтобы, когда к ним прибудет подмога, его не смогли найти.

— А мы разве не заберем его с собой? — спросил Трэвис.

— Ни в коем случае. «Шепот» слишком опасен, его необходимо экранировать. А вот ключ, конечно, заберем. Наша задача — не допустить, чтобы эти люди завладели и тем, и другим. И конечно же, как можно скорее связаться с «Тангенсом».

С этими словами Пэйдж отвернулась и с «Шепотом» и лопатой пошла в сосняк.

Трэвис проводил ее взглядом, прислушиваясь к удалявшимся шагам, а потом направился к вездеходам. Отойдя всего на несколько шагов от лагеря, он услышал, как за его спиной зазвонил сотовый телефон захватчиков.

Спустя час они уже оставили позади две низины, двигаясь поспешно набросанным им длинным, извилистым курсом. Пэйдж сидела на вездеходе прямо перед ним, между двумя его руками, сжимавшими руль. Пока они готовились к отъезду, она постепенно слабела — как пояснила сама, сказывалось прекращение действия введенного врагом наркотика. Теперь трое суток, проведенные без сна и в мучениях, навалились на нее со всей силой. Ее глаз Трэвис теперь видеть не мог, но замечал и чувствовал, как порой ее тело, обмякнув, заваливалось назад, прежде чем она, вздрогнув, пробуждалась снова.