Случай в Момчилово [Контрразведка] - Гуляшки Андрей (читаем книги онлайн бесплатно полностью TXT) 📗
— Ага! — Аввакум стукнул себя по лбу. — Так потому, что это было вам известно, вы не заметили номера моего мотоцикла, да?
Слави Ковачев. помрачнев, поставил ногу на педаль.
— Вы бывали когда-нибудь в Момчилове? — прокричал он сквозь рев мотора. — Heт? Тогда поезжайте за мной да глядите в оба, а то дорога после развилки скверная!
И, не взглянув на Аввакума, он понесся вперед. Минут через пять они достигли развилки. Белое шоссе, по которому они ехали, круто спускаясь вниз, извивалось, как полотнище, растянутое на солнце, между круч, и исчезало далеко на востоке, за синеватым холмом. Прямо на юг тянулась укатанная проселочная дорога; с обеих сторон ее теснили густые кустарники. Местами она то выбегала на открытые поляны, петляя среди буйных зарослей дикой ежевики и папоротника, то плутала в лесной чащобе, где меж сосен тут и там возвышались гигантские пихты — их могучие почерневшие стволы, казалось, принимали на себя всю тяжесть неба. Порой дорога пробиралась между совершенно отвесных спусков, покрытых мхом, черным и серым лишайником; кроны деревьев над нею смыкались, образуя сплошной туннель.
Здесь давно не было дождя, но тенистые участки пути были сыроватыми, на них виднелись следы копыт и шин. Аввакум ехал со скоростью тридцать километров в час и сразу заметил эти следы, но сначала не обратил на них особого внимания. Однако на одном из поворотов он притормозил и соскочил с мотоцикла. Вырвав из записной книжки листок, он встал на колени, приложил его к следу шины и слегка прижал ладонью. Затем, обведя контуры карандашом — на всякий случай! — он вскочил в седло и с трудом догнал Ковачева, который успел отъехать далеко вперед.
После десяти минут стремительной езды дорога вывела их на горную поляну. Под ними внизу, в неровной котловине, лежало Момчилово. А чум. подальше высилась косматая громада Карабаира.
Не слезая с машины, капитан Ковачев указал рукой:
— Поглядите-ка налево, какое впечатление производит на вас эта картина?
Километрах в двух восточнее села Аввакум увидел беспорядочно вздымавшиеся вершины — одна пониже, другие повыше, все бурые, голые, скалистые. Эти невысокие, громоздящиеся в хаотическом беспорядке горы с круто падающими склонами разделялись многочисленными расселинами, из глубины которых выползала кудель белесой мглы.
Хотя стояла жара, при виде этого пейзажа по спине Аввакума побежали мурашки.
— Это место называется Змеица, — сказал Слави Ковачен. — Я там не бывал, но слухи о нем ходят самые неприятные. На протяжении нескольких километров тянутся одни только голые скалы да непроходимые заросли кустарника. Продираешься, продираешься — сплошная стена, кусты по колено, до плеч, да острые растрескавшиеся скалы — направо, налево, куда ни глянь… Глушь страшная, ни дорог, ни тропинок. Летом на скалах греются всевозможные твари — змеи, ужи, ящерицы — может, поэтому и прозвали это место Змеицей. А расщелины там такие узкие, что, если глянешь снизу вверх, покажется, будто в самую преисподнюю попал. Говорят, в них очень сыро, и, видимо, так оно и есть: в жаркие дни от испарений там просто марево стоит. Видите? Словно с кадильницей кто бродит. А если в жару разыграется буря, то страшнее всего лютует она в этих местах. Что ей надо — дьявол ее знает… Еще хуже бывает зимой! Два года назад тут случилось несчастье: волки разорвали лесничего. Как мне рассказывали, там пропасть волков, целые стаи. Они все у дороги рыщут, у той, что идет oт Лук к Момчилову и дугой огибает Змеицу… В прошлом году в октябре в тех местах наши пограничники захватили диверсанта Кадемова. Вы, наверно, знаете эту историю? Кадемов был родом из села Луки. Он тогда задумал переметнуться на юг. Теперь только дух его бродит среди этих мрачных гор, — Слави Ковачев усмехнулся, — то в образе одинокого волка, то змеи; словом, во всем этом диком крае Змеица — самое неприятное место. Но и, если нужно, решился бы и в полночь исходить ее всю — ничего, что она такая страшная, — мне бы только с собой надежный фонарь. А вы? Отважились бы пойти туда ночью?
— Только с двумя фонарями, — ответил с невеселой усмешкой Аввакум.
9
На третий день после происшедших событий полковник Манов читал рано утром рапорты обоих сотрудников и не мог не удивляться выводы, касающиеся учителя Методия Парашкевова. были совершенно противоречивы; так же противоречивы были характеристики арестованного. Слави Ковачсв писал:
«Ему 45 лет. холост, с виду типичный горец или человек, привыкший скитаться в горах и зимой и летом; среди жителей Момчилова слывет умелым охотником.
Родом из торода Преслава. Родители были зажиточными, владели большим виноградником. Отец умер в 1945 году, а мать — годом позже. Братьев и сестер у него нет. Учительствовал (до Девятого сентября) в Шумене и Провадии. После Девятого сентября до конца 1946 года жил в Софии, нигде не работал (?), затем в начале 1947 года сам пожелал, чтоб его назначили учителем в одно из родопских сел (?).
В Момчилове о нем сложилось хорошее мнение, но я думаю, что мы имеем дело с опасным и очень хитрым врагом. Судя по всему, во время своего пребывания в Софии он установил связь с вражеской агентурой и по ее указанию отправился учительствовать в Родопы, поближе к границе. Чтоб иметь возможность поддерживать связь с соответствующими резидентами и лицами, которые нелегально переходят границу, он выдает себя за страстного альпиниста и заядлого охотника. Все это для того, чтоб беспрепятственно бродить где ему вздумается, то есть встречаться в тайных местах с предателями — шпионами, диверсантами и другими.
Улики, что именно он похитил схему из военно-геологического пункта, неопровержимы. Милицейскому старшине был нанесен удар пистолетом по голове всего лишь через полминуты после того, как с ним разговаривал учитель. Смоченное хлороформом полотенце принадлежит учителю — его хозяйка и соседи могут подтвердить это. В ящике стола мы нашли хлороформ — большая ампула, снабженная пульверизатором. Во дворе, у разбитого окна, мы подобрали окурок с третьесортным табаком фабрики «Бузлуджа» — его обычное курево. При обыске мы нашли пачку «Бузлуджи» с семью сигаретами в его пиджаке. Задержан он в момент, когда готовил в дорогу рюкзак. Видимо, наше появление было для него неожиданным — он не успел спрятать хлороформ.
Свидетели сообщают, что в последнее время он возвращался домой к полуночи (?).
На допросе держался очень самоуверенно, даже принимал позу оскорбленной невинности. Это обычная тактика врагов: припертые к стене, они начинают изворачиваться.
На мой вопрос: «Где вы были до полуночи, перед тем как встретиться со старшиной?» — он ответил: «Я гулял в окрестностях села». Я у него спросил: «В каких окрестностях?» Он ответил: «К западу от Момчилова». Свидетель же Марко Крумов, проживающий на восточной окраине села, рассказывает, что видел его часов в десять вечера на дороге, которая ведет в село Луки и проходит возле Змеицы. Это не западнее, а восточнее села. Там в прошлом году был окружен и ликвидирован диверсант Кадемов, уроженец Лук.
На мой вопрос: «Как могло случиться, что именно ваше полотенце оказалось на голове дежурного старшины?» — он ответил. «Разве такое полотенце — единственное во всей Болгарии?» Я спросил: «А где оно у вас висело, ваше полотенце?» Он ответил. «На вешалке в сенях» Мы тщательнейшим образом осмотрели и сени и его комнату, но не нашли такого полотенца.
На мой вопрос: «Как вы объясните наличие у вас хлороформа?» — последовал ответ: «Я занимаюсь исследованиями в области естествознания, он мне необходим для некоторых опытов с животными и насекомыми». По специальности Методий Парашкевов химик, окончил химический факультет Софийского университета.
Принимая во внимание все данные о Парашкевове, учитывая обстоятельства, при которьх подвергся нападению и был ранен милицейский старшина, и неискренние ответы Методия Парашкевова на первом допросе, я глубоко убежден, что именно он совершил покушение и что в данном случае мы имеем дело с сознательным и организованным шпионажем. Есть ли соучастники и кто они — это необходимо теперь путем следствия установить.
Прилагаю: полотенце, окурок сигареты «Бузлуджа», пачку «Бузлуджи» с семью сигаретами, ампулу с хлороформом и пять осколков стекла из разбитого окна военно-геологического пункта».
