Виза на Кубу - де Вилье Жерар (книга регистрации .txt) 📗
— А-а.
Луч света не покидал его.
— Надо, чтобы вы мне рассказали поподробней о вашем положении, — настаивал Малко. — Осуществить план будет очень трудно, но Компания полна решимости помочь вам выехать с Кубы.
— Очень хорошо, очень хорошо... — пробормотал кубинец. — Ты принес мне паспорт?
— Нет, — сказал Малко. — Это было бы слишком опасно. Джеральд Свэт должен передать его мне.
Свет фонаря слегка двигался, не отпуская Малко. Неожиданно Баямо спросил:
— Ты уже встретился с Джеральдом?
— Нет.
Снова наступила тишина. Затем опять послышался спокойный голос кубинца.
— Дай мне ключи от твоей машины. Херминия переставит ее в соседний двор. Она может привлечь внимание. На Малеконе часто ездят патрули. А мы поговорим.
Удивившись, Малко протянул ему ключи. Оставив Малко в комнате, кубинец вышел вместе с Херминией в проход. Вернулся кубинец один. Несколько мгновений спустя Малко услышал стартер «ниссана». Луис Мигель тяжело дышал. Он повернулся лицом к Малко.
— Ты не тот, за кого себя выдаешь! — резко бросил он.
Одной рукой он достал из-под гуаяберы большой автоматический пистолет черного цвета. Его большой палец отодвинул собачку назад, и он наставил оружие на Малко. Вытянув руку, Баямо сказал глухим голосом:
— Если ты мне не скажешь, кто ты на самом деле, я тебя разнесу, сукин сын!
Удобно опершись о стену и держа оружие в вытянутой руке, он целился в живот Малко. Его глаза смотрели в то место, куда он собирался выстрелить. Пот заливал ему лоб. Он нисколько не блефовал.
На улице урчал мотор «ниссана». Его план был ясен. Он убивает Малко и скрывается на его машине.
Темный застывший взгляд, полный ненависти и паники. Урезонить обезумевшего человека трудно. А это был как раз тот самый случай.
Малко чувствовал себя абсолютно беспомощным. Если он попытается бежать, то получит три пули в спину... Как можно более спокойным голосом он сказал:
— Луис Мигель, вы ошибаетесь! Я агент ЦРУ, приехавший на Кубу, чтобы помочь вам выехать.
Баямо пожал массивными плечами и вздохнул:
— Я знаю чудовище, потому что живу внутри него. Ты — компаньеро из Праги. Мне даже кажется, что я тебя узнаю. Я встречал тебя в коридорах. Эти дураки думают, что у меня совсем нет памяти... Ты смелый, что приехал сюда. Но они меня не проведут.
Его взгляд опустился. Он готов был выстрелить. Сердце Малко бешено забилось. Было очень глупо умирать в этой крысиной норе, в глубине Карибских островов.
— Это чудовищная ошибка! — живо возразил Малко, которому удалось сохранить видимость спокойствия. — Я не агент с Востока. И если вы убьете меня, вы никогда не сможете выехать с Кубы. Тем самым вы покончите с собой.
На несколько секунд время, казалось, остановилось. Баямо все еще держал оружие нацеленным на Малко, смотря на него с почти болезненным напряжением. Желтоватая лампа освещала искаженные черты его лица. Малко посмотрел на большой указательный палец, напряженно сжимающий спусковой крючок пистолета. Кубинец тяжело дышал; от испарины рубашка прилипла к спине Малко. Глухо урча, по Малекону проехал грузовик. Удручающе медленно ствол пистолета слегка отвернулся.
— Дай мне доказательство! — попросил кубинец менее агрессивным тоном.
— У меня его нет, — сказал Малко. — Я приехал вчера вечером. Прямо из Вены, из Австрии, и еще не видел никого из центра. Я в курсе вашего дела и знаю свое задание. Вот и все.
Ярость Луиса Мигеля, казалось, прошла так же быстро, как и началась. Он вытер пот, заливавший ему лоб.
— Как ты свяжешься с Джеральдом? — спросил он.
— Через тайник.
— Каким образом ты попал на Кубу?
— По поддельному удостоверению туриста. Судя по всему, кубинцам потребуется две недели для проверки въехавших. Центр в Вене мне это подтвердил.
Баямо кивнул в знак согласия.
— Это точно. Если они тебя сразу не засекли, ты в безопасности. Но они повсюду...
Он расслабился, и его правая рука, все еще державшая пистолет, опустилась вдоль тела. Малко тепло улыбнулся ему.
— Вы успокоились?
— Я вынужден, — сказал Баямо. — Но я тебе клянусь, если ты меня обманул, то получишь пулю в голову.
Малко даже не отреагировал на это. Его беспокоила другая проблема.
— Меня видели с Херминией, — заметил он. — За ней не следят?
— Я не думаю, — не сразу сказал Баямо. — Она хорошо сыграла. Они ее принимают за пустоголовую осведомительницу-проститутку. Но не надо этим злоупотреблять...
— Где она сейчас?
— В машине. Если она заметит что-либо подозрительное, то посигналит. Позади двора есть другой выход.
— Хорошо, — сказал Малко. — Ваши старые друзья знают о ваших связях с... нами?
— Нет. Они знают, что я убил сотрудника безопасности, но еще не знают, что я собираюсь перейти на другую сторону. Но каждую секунду они могут это обнаружить. И я подвергаю страшной опасности тех, кто меня прячет... Хотя выхожу только ночью и очень редко.
— А тот, кто предоставил вам номер в «Свободной Гаване»? Он был в курсе?
— Конечно нет! Это один чешский коллега. С тех пор я его не видел. Возможно, он арестован или под наблюдением.
— Ни на кого другого вы не можете рассчитывать?
Кубинец цинично улыбнулся.
— Ты прекрасно знаешь — когда переходят в другой лагерь, своих друзей теряют. Единственный, кто у меня остается, это вот он.
Он поднял пистолет Макарова к желтому свету.
— Будет очень трудно вызволить меня отсюда. Меня здесь очень хорошо знают.
В проходе послышался шорох. Малко повернул голову, и в дверном проеме увидел силуэт Херминии, которая пришла за новостями...
— Все в порядке, малышка, — бросил кубинец. — Он в норме.
Баямо посмотрел на часы «ролекс» и сказал Малко:
— Ну, приятель, нам пора разбегаться. Организуй все как можно быстрее. Как только паспорт будет у тебя, предупреди Херминию. В «Тропикане» не очень опасно.
— А если контакт с Херминией будет невозможен?
Баямо задумался.
— Какой у тебя номер в «Виктории»?
— 408.
— В таком случае, если не будет известий в течение трех дней, я тебе позвоню от имени Иберия и попрошу зайти в бюро на Рампе. Это будет здесь и в тот же час.
Чувствовался человек, привыкший к условиям подполья. Он пожал руку Малко, предварительно убрав пистолет за пояс, под гуаяберу.
— Ну, до свидания. Иди в машину. Мне надо поговорить с Херминией. Потом она к тебе придет. Если увидишь машину со шпиками, отъезжай и о ней больше не думай.
Малко сел в машину. Несколько мгновений спустя серия ритмичных пронзительных вскриков нарушила тишину. Женские вскрики внезапно прекратились и несколько минут спустя появилась Херминия с довольным лицом и вновь заняла место рядом с ним.
— Продолжай ехать прямо, потом сверни на Прадо, — сказала она. — Я живу в старой Гаване на улице О'Рейли.
Малко проехал по Малекону, потом взял вправо, на Прадо, проскочил мимо Оперы, здание которой ремонтировалось. Ни одной собаки! Город вымер. Затем он углубился в одну из маленьких улочек Старой Гаваны, между двумя рядами облупившихся домов. Херминия казалась озабоченной. Неожиданно она сказала:
— Он очень устал. Он говорил мне, что покончит с собой, если его не вызволят с Кубы. Если они его возьмут, это будет ужасно.
— Я попытаюсь сделать невозможное, — заверил ее Малко. — Я могу вернуться в «Тропикану»? Это не опасно?
— Да нет, не думаю. Ты все делай как в последний раз, действуй через официанта, я ему дала несколько «зеленых»... Иначе он заложит меня. Здесь это система. Все коррумпировано. Подожди, здесь направо.
Это была узенькая улочка, по сторонам которой стояли старые разрушающиеся дома с испанскими балконами. Херминия указала на одну из дверей внизу.
— Здесь.
Малко наклонился, чтобы открыть ей дверцу, но Херминия не двинулась и проговорила спокойно:
— Я тоже хочу уехать с Кубы...
— Но Луис Мигель об этом не говорил, — возразил Малко, чувствуя себя неловко.
