Охота на человека в Перу - де Вилье Жерар (книги без регистрации бесплатно полностью .TXT) 📗

— Вы знаете некую Монику Перес?

Журналист встрепенулся.

— А как же! Моя приятельница.

— Говорят, она разделяет политические взгляды «Сендеро Луминосо»...

Фелипе Манчаи поморщился.

— Разделяет — слишком сильно сказано. Она славная девчонка, но немного шалая. Помешана на революционерах. Написала много статей о «сендерос» и превозносит их до небес. Не будь она наполовину перуанка, ее бы давно вышибли из страны. Спецслужбы имеют на нее зуб...

— Как вы думаете, она связана с сендеровцами?

Фелипе Манчаи склонил голову набок.

— Все может быть. Но она много болтает. Фантазерка... Уверяет, что регулярно получает от них сводки. Что до меня, я в это не очень верю.

В голосе его ясно слышались ревнивые нотки. Усталость уже давила на веки Малко. Жара, пыль плюс разница во времени... Он был сыт по горло бреднями старого пьяницы.

— Ладно, — сказал он. — Попытаюсь связаться с этой Моникой Перес.

Он достал из кармана деньги, чтобы расплатиться. Жестом, полным достоинства, Фелипе Манчаи удержал его руку, негромко икнул и сказал:

— Если она вам нужна, приходите ко мне обедать сегодня вечером.

Глава 4

Малко было решил, что Фелипе Манчаи шутит, но журналист склонился к нему, обдав запахом писко, способным уложить на месте рой мух, и продолжал:

— Я же вам сказал, Моника — моя приятельница. Ирландец предупредил меня о вашем приезде. Так что я устраиваю сегодня обед, и она обещала быть. Я расскажу ей про эту вашу социологию, скажу, что вы пришли ко мне за советом... Да она в вас просто вцепится. А потом, вы увидите, она — ничего себе...

Они вышли из кафе. Пекло на улице было адское. Фелипе Манчаи нацарапал свой адрес на засаленной карточке и протянул ее Малко.

— В половине девятого. Фрак не обязателен. Но будьте осторожны. Что-что, а дурой ее не назовешь.

Пошатываясь, журналист вошел в темный подъезд. Малко остановил такси и отправился в гараж Баджета. Через пять минут он выехал оттуда на великолепной новенькой «тойоте». В этой машине было все, даже кондиционер... У Баджета можно было получить что угодно, даже в Перу.

Вернувшись в «Эль Кондадо», он снова взялся за телефон. У Лауры, таинственной приятельницы генерала Сан-Мартина, по-прежнему никто не отвечал. Тогда он тщетно попытался дозвониться в Австрию. Связи не было. Там сейчас полдень... Что-то поделывает Александра? Ждет ли его как и подобает примерной невесте, или развлекается в его отсутствие с одним из своих многочисленных воздыхателей? С ней ни в чем нельзя быть уверенным, а главное — не знаешь, что хуже...

Малко воспользовался передышкой, чтобы выспаться после перелета, и прелестный образ витал в его сновидениях похожий одновременно на Александру и на восхитительную стервочку Катю, дочь генерала Сан-Мартина. В конце концов, ему надо было расслабиться перед встречей с Моникой Перес.

Моника Перес оказалась не просто «ничего себе», как говорил Фелипе, — она была великолепна. Малко на миг перестал дышать, увидев в проеме двери ослепительно-белую фигурку. Сквозь юбку и блузку из тончайшего батиста просвечивали трусики и лифчик, тоже белые. Матово-смуглая кожа создавала восхитительный контраст с этой девственной белизной. У нее были темные, возбужденно блестящие глаза, копна черных курчавых волос, но первое, что бросалось в глаза — большой алый рот. В облике молодой женщины было что-то диковатое.

Она крепко, почти по-мужски, пожала ему руку.

— Малко Линге, — представил его Фелипе Манчаи, — социолог. Он приехал изучать нашу страну.

Еще несколько гостей-журналистов, мужчин и женщин, уже сгрудились возле бара с напитками в крошечном тропическом садике. Всем присутствующим дамам было далеко до Моники. Профессия Малко, казалось, не произвела на нее ни малейшего впечатления, и она вскоре покинула его, затеяв оживленный спор с одним из журналистов. Малко издали наблюдал за ней. Она говорила, пожалуй, слишком громко, ни минуты не оставаясь на месте, курила сигарету за сигаретой и то и дело обрывала свою речь резким, почти истерическим смешком. Настоящая «Пасионария», готовая умереть за идею. Равно как и убить... Малко так и видел ее во главе колонны демонстрантов на улицах Лимы. Скромный, на первый взгляд, костюм не скрадывал, а подчеркивал ее сексапильность.

Лишь много позже, когда закончился обед и было выпито изрядное количество писко, Малко снова удалось оказаться около нее. Глаза ее блестели еще ярче, она громко смеялась, большой рот приоткрывался в чувственной и немного хищной улыбке. Ее взгляд рассеянно скользил по Малко, не задерживаясь на нем.

Ничего невозможно было прочесть в темных глазах молодой женщины. Она то и дело закидывала ногу на ногу, приоткрывая загорелые коленки под полоской непорочно белого кружева. Малко сказал себе, что любовь для такого создания — более подходящее занятие, чем война.

Воспользовавшись паузой в общем разговоре, он наклонился к ней.

— Счастлив познакомиться с вами. Я часто читаю ваши статьи в «Вашингтон пост».

Его слова явно польстили Монике Перес.

— Благодарю вас. А кто вы такой?

— Зануда-социолог, — сказал Малко.

— А, да, вспомнила! А я — увлеченная своим делом журналистка. Но вы не похожи на зануду. Что вы делаете в Перу?

— Изучаю перуанцев, — ответил Малко. — Я уже написал несколько исследований по Латинской Америке. Меня интересуют революционные движения, зародившиеся в эпоху экономического кризиса.

— Тогда вы правильно сделали, что приехали сюда! — воскликнула молодая женщина звенящим от возбуждения голосом. — Хотите, пойдем со мной в «Пуэбло Ховен»? Там матери по утрам покупают питьевую воду на гроши, которые их малолетние дочери зарабатывают ночью, продавая себя прямо на улице...

Картинки из Золя... Увы, это было, вероятно, еще далеко не все, что можно рассказать о «Ховен Пуэбло»...

Фелипе Манчаи то появлялся в комнате, то снова выходил, уводя куда-то по одному своих гостей после таинственных перешептываний. Войдя в очередной раз, он вдруг наклонился к уху Малко:

— Идемте! Покажу вам кое-что.

Вот уж не вовремя! Скрепя сердце, Малко покинул очаровательную Монику и последовал за журналистом в маленький кабинет. С видом священника, совершающего таинство причастия, Фелипе Манчаи взял с этажерки блюдечко, наполненное белым блестящим порошком, и крошечную ложечку. Он зачерпнул немного порошка и протянул ложечку Малко.

— Попробуйте!

— Кокаин? — спокойно спросил Малко.

Фелипе Манчаи довольно хмыкнул.

— А вы думали, сахарная пудра? Нет, в кофе добавлять не советую. Ну, попробуйте же, чистый, превосходного качества!

— Где вы его берете?

Журналист загадочно улыбнулся.

— Под фасолевым кустом в заколдованном лесу в Тинго-Мария...

Он решительно поднес ложечку к левой ноздре и с наслаждением вдохнул.

Малко всегда считал, что алкоголики наркотиков не употребляют... Фелипе зачерпнул вторую ложечку; взгляд его оживился. Так вот зачем ему нужны были доллары! Он осторожно поставил блюдечко на место и сказал Малко:

— Напрасно отказываетесь, это вам не «бамбеада» [15] какая-нибудь. Девяносто девять процентов чистого кокаина. После обеда нет ничего лучше. До еды не стоит — отбивает аппетит, — добавил он со знанием дела.

«Человек ЦРУ» был поистине великолепен. «Джи энд Би», писко, кокаин — странно, что он вообще еще держался на ногах. А между тем, его морщинистые щеки лишь слегка покраснели... Малко вышел в садик, где еще пили последние гости. Он опоздал — Моника Перес как раз уходила. Одарив Малко на прощание дружелюбной улыбкой, она исчезла.

Упустил!

Малко был вне себя. Придется все начинать сначала из-за пагубных пристрастий Фелипе Манчаи! На всякий случай он вышел вслед за Моникой. На улице было темно и пустынно, тропические деревья наполняли теплый воздух восхитительным ароматом.