Мстители - Гамильтон Дональд (читаем полную версию книг бесплатно TXT) 📗
— В то время мне показалось именно так, сэр.
— Я бы выразился более неопределенно, — заметил он. — Однако суждение непосредственного исполнителя обычно ставится на первое место. Если это суждение можно считать достаточно надежным. Успешно проведенная операция, как правило, является убедительным критерием надежности, поэтому поставим на этом точку.
Последнее можно было назвать достаточно мягким напоминанием о том, что в нашем деле не одобряются карательные операции и личная месть.
— Да, сэр.
— Исходя из соображений безопасности мы установили ненавязчивое наблюдение за мисс Брэнд. Исходя из соображений ее безопасности. Она находится в отеле «Беллтон» в Нью-Йорке. Никаких проявлений враждебной деятельности не обнаружено. — Мак помолчал, пристально глядя на меня, и медленно продолжал: — После пережитых вами приключений, с ее стороны было бы естественно связаться с тобой.
Мак не часто проявляет любопытство, но сейчас он явно недоумевал, то ли я не давал девушке прохода, пока она находилась в море под моей защитой, то ли оттолкнул ее излишне жесткими действиями по ее защите. Я был не в состоянии разрешить его сомнения, поскольку и сам терялся в догадках.
— Да, это было бы совершенно естественно, полностью с вами согласен.
По губам у него пробежала почти неуловимая улыбка.
— Что ж, если ты готов завершить это дело, то сейчас самое время, — сказал он.
— Да, сэр, — согласился я.
Зимняя резиденция Лорки в Майами — официально он, разумеется, жил намного дальше к северу, — располагала тем прямым доступом к морю, с которым мне уже приходилось сталкиваться в Киз — прорытым, хорошо укрепленным каналом с катерами, всегда находящимися под рукой сразу за аккуратно подстриженными зелеными лужайками. Дом оказался не таким большим, как я ожидал, но зато выделялся огромным количеством стекла, которое наверняка доставляло массу неприятностей во время урагана. Хотя вряд ли хозяин наведывался сюда в сезон ураганов. Я попросил таксиста подождать и сказал открывшему дверь дворецкому, который вел себя в лучших традициях кинематографа, но тем не менее изрядно смахивал на убийцу из подворотни, что сенатор ждет меня.
Дворецкий провел меня через шикарную гостиную со стеклянной стеной в комнату, которая, по-видимому, считалась кабинетом хозяина. Стены были увешаны оружием. Я не слишком доверяю людям, которые демонстративно заявляют, что не держат дома оружия и никого не убивают, с наслаждением уплетая при этом свежеподжаренное мясо, но еще меньше верю тем, кто выдает себя за коллекционеров и скупает арсеналы на аукционах. Лорка сидел за большим письменным столом и делал вид, что напряженно работает. Мое появление не заставило его оторваться от этого занятия. Якобы дворецкий указал мне на стул и вышел, оставляя меня созерцать трудовые будни великого человека.
Приходилось отдать должное этому проходимцу. Он изрядно поработал над собой за время, прошедшее после нашей последней встречи в Мексике, когда показался мне всего лишь прилично одетым упитанным негодяем, которого от остальных отличало разве что несколько большее количество извилин. Продолжительные больничные мытарства пошли ему на пользу: теперь он выглядел стройным, собранным и почти симпатичным. Я бы даже сказал утонченным, если бы понимал точное значение этого слова. В нем ощущалась некая энергия, которой Лорка прежде не обладал. И конечно, не последнее место в общей картине играли шрам и броская проседь в черных волосах. Одет он был в брюки от летнего костюма и белую рубашку без галстука со свободно закатанными рукавами. Пиджак и галстук покоились на спинке дивана у стены — по-видимому, в обязанности дворецкого не входило убирать вещи на место. Я заметил, что Лорка пользуется исключительно правой рукой, прибегая к помощи левой лишь за тем, чтобы неуклюже поддерживать предметы, которыми занимается правая рука.
— Давненько не виделись, — наконец произнес он, поднимая глаза. — Сколько же лет прошло, а Хелм?
Однако я пришел сюда не для того, чтобы делиться воспоминаниями о былых временах. Я встал, положил перед Лоркой на стол признание его дочери и вернулся на место, предоставляя возможность прочитать документ. Сенатор прочел и раздраженно отбросил меморандум в мою сторону.
— Ты блефуешь, — заявил он. — Вы не посмеете этим воспользоваться. Как ты докажешь, что указание утопить эту женщину исходило от меня? Может, сумасшедшая девчонка сама решила, что это понравится ее отцу? И еще она сделала анонимный телефонный звонок, отправила анонимное письмо и передала репортеру кое-какую информацию. Только и всего. В крупном деле, в том, которое задумала она сама, тебе, возможно, и удастся проследить источник использованных ею денег, но опять же, откуда уверенность, что я знал, на что она их использует? Да и не решишься ты открыть эту банку с червями, после прозвучавшего официального объяснения... — Он замолчал. Но мгновение спустя, спокойно продолжал: — Слишком широко разрекламирована официальная версия с участием террористов. Ты не посмеешь... — Он опять замолчал, сделал паузу и закончил: — Ты не посмеешь опровергать ее теперь.
— Официально, да, — согласился я. — Но я здесь неофициально. Сеппи Вело ознакомился с этим. Он намерен поставить в известность некоторых людей, которых ты знаешь лучше меня. Очень скоро мы узнаем их реакцию. Тебе стоит поразмыслить о двух вещах. Во-первых, им не понравится то, чем ты занимался в прошлом. И во-вторых, не вызовет восторга то, что мы предпримем в будущем. Потому как они понимают, что отныне ты напросился на неусыпное внимание с нашей стороны и мы, руководствуясь инстинктом самосохранения, не пожалеем людей, дабы избавиться от тебя. — Я встряхнул головой. — Не стану гадать, к какому выводу они придут. Пока же позволь выразить тебе глубочайшие соболезнования.
Лорка нахмурился.
— По поводу смерти дочери? Серины? Думаешь, меня это хоть немного волнует после того, как она поступила со мной? — Его левая рука неуклюже потянулась к обвинительному признанию на столе.
— А как поступил с ней ты? — поинтересовался я. Глаза Лорки пристально уставились на меня.
— Оставим... — Пауза. — Оставим мою дочь. По какому поводу соболезнования?
— Увы, дела обстоят безнадежно, — сказал я. — Вы мужественно боролись, сенатор, и хотя у меня есть причины недолюбливать вас, я вынужден выразить свое восхищение тем, как вы возвращались к жизни. И все же... Глаза Лорки сузились.
— К чему ты ведешь?
Я еще раз встал, подобрал признание и бросил на стол другой лист.
— Разумеется, вы пытались как можно дольше держать это в тайне. Я вас понимаю. Прогрессирующее разрушение тканей не слишком приятная штука, не правда ли? Разумеется, там все расписано с надлежащей медицинской терминологией, но в результате дело сводится именно к этому. Вам следовало понимать, что рано или поздно об этом узнают.
Лорка на мгновение склонился над столом, вглядываясь в бумагу, потом резко поднял голову и уставился на меня.
— Это... это все ложь! Грязная фальшивка! С моим здоровьем все...
Раздался телефонный звонок. Лорка потянулся к аппарату неуклюжей левой рукой, но снял трубку правой.
— Кто? Да, я конечно буду разговаривать с... Да, это... Что? — Он порывисто оглянулся на меня. Сеппи Вело в точности рассчитал время, но звучавший в трубке голос принадлежал не ему. Я заметил, как на лбу Лорки внезапно выступили капли пота. — Но с этим давно п-покончено... — Он в ярости ударил по столу здоровой рукой, что, однако, не помешало ему отвечать все так же почтительно. — Я помнил и забыл об этом, — возразил он, но брошенный на меня взгляд продемонстрировал, что дело обстоит далеко не так. — Я должен был сделать это, но теперь все в прошлом. Только потому, что паршивый правительственный шпик... Потому что Сеппи ненавидел меня все эти годы... — Он замолчал, прислушиваясь. — Да, я понимаю. Да, я знаю, чего от меня ожидали. Нет, если таково решение, я, конечно... Нет. Да. Да, я понимаю, что следует сделать. Очень хорошо понимаю. Да.
