Квест - Акунин Борис (книги без регистрации полные версии .TXT) 📗

— Отстаньте вы с вашей лирикой, Норд! Некогда отвлекаться! Надо дело сделать и вовремя убраться! — Он тряхнул заведующего за ворот. — Рассказывай дальше про систему охраны. Кто караулит выезд из поселка?

— Там контрольный пункт. Казарма, в ней взвод особого назначения.

— А блокпост и патрули на опушке леса?

— Внешняя охрана. У нее допуска на территорию нет.

— Кто в Заповеднике самый главный? Ты?

— …Да, я.

— И все три кольца охраны подчиняются тебе?

Заведующий колебался. Похоже, хотел соврать, но не решился.

— По инструкции я не имею права покидать Спецсектор. Ни при каких обстоятельствах. Я даже за пределы парка не выхожу. За контингент и за режим в поселке отвечает мой заместитель. — Он покосился на бездыханного помощника. — Но я назначаю дневной пароль, который является пропуском через все зоны.

— И ты мне его сейчас скажешь, правда?

Айзенкопф задушевно положил руку на плечо «языку». Тот содрогнулся, но промолчал. Его глаза смотрели в одну точку — на портрет основателя ЧК товарища Дзержинского, [114] словно заведующий надеялся одолжить у Железного Феликса стойкости. Под портретом, на фоне щита и меча алел девиз: «У чекиста должны быть чистые руки, холодная голова и горячее сердце».

Биохимик сделал знак, чтоб Гальтон и Зоя не вмешивались.

— Не упрямься, герой. А то я тебе оторву чистые руки, отверну холодную голову, выдеру горячее сердце, положу на щит и нашинкую мечом.

— …На сегодня пароль «Ильич живее всех живых», — сипло произнес заведующий.

— Сейчас проверим. У ворот поселка гараж. Как туда позвонить?

— …На пульте написано. Достаточно нажать кнопку.

Человечек кивнул на коммутатор, где возле каждой из кнопок была маленькая табличка.

Задумчиво поглядев на чекиста, Курт сказал словно самому себе:

— Если наврал — ох, что я с ним сделаю…

— Я не наврал.

— Рад за тебя.

Айзенкопф приложил к уху трубку и нажал кнопку, около которой зажегся красный огонек.

— «Ильич живее всех живых», — сказал он после короткой паузы — очевидно, когда назвался дежурный. — …Распоряжение будет такое: приготовить автомобиль… Выполняйте.

— Сработало! — радостно сообщил он коллегам, рассоединившись. — Если б умел — улыбнулся бы. Пароль правильный! Уедем отсюда цивилизованно — в казенном автомобиле, по асфальтовому шоссе.

— Это замечательно, — сказал Гальтон. — Но сначала нужно довести дело до конца. Пора познакомиться с Пациентом. Как бы только избавиться от остальных «медбратьев», чтоб не помешали? У нас даже нет оружия.

Он открыл ящики стола, надеясь обнаружить револьвер или пистолет. Ничего — только канцелярские принадлежности.

Заведующий непонимающе наблюдал за его действиями, но потом сообразил, в чем дело.

— Огнестрельное оружие в Спецсекторе запрещено. Такова инструкция. Пациент не выносит громкого шума, а от порохового дыма даже в минимальной концентрации может впасть в кому. У него аллергия.

— Обойдемся без огнестрельного. — Курт взял со стола один из диковинных инструментов, что были извлечены из рюкзака, — тот самый согнутый «насос». — Мое личное изобретение. Пневматический пистолет для стрельбы из-за угла. Смотреть нужно в трубку, вот тут мини-перископ. Загнутый конец высовывается наружу. Убойная дистанция — двадцать метров.

— У меня остались усыпляющие иглы, — напомнил Норд.

— К черту. Снотворное действует не моментально. Уколотый может поднять шум и погубит всё дело. Пуля в череп надежней.

— Но как вы будете стрелять в охранника с вашим кривым дулом? Оно не годится для прямого выстрела. Где вы в парке возьмете угол?

Айзенкопф почесал затылок.

— М-да. Эта задача потребует некоторых геометрических исчислений.

Вдруг пленник шумно вздохнул и сказал:

— Не нужно исчислений. Я помогу вам.

стенка. За то, что вас прошляпил и Пациента не уберег, так на так расстреляют, железно. У нас в органах служебная оплошность приравнивается к госизмене. Лучше я буду государственный изменник, зато живой. Возьмите меня с собой, граждане американские диверсанты. Я вам пригожусь. Я много чего знаю.

Члены экспедиции переглянулись. Предложение было неожиданным, но интересным.

— Молодец, — похвалил Курт чекиста. — Насчет рук и сердца не знаю, но голова у тебя хорошей температуры, мозги не кипяченые. Помоги нейтрализовать своих «медбратьев», и можешь называть нас не «граждане», а «товарищи». Валяй, проявляй инициативу.

Из заведующего уже не приходилось вытягивать слова клещами. Приняв решение, он заговорил по-иному: уверенно и быстро.

— Каждый «медбрат» отвечает за определенный сектор парка. Я поворачиваю рычажок на пульте охраны. На вершине постовой будки зажигается лампочка вызова. Даже если «медбрат» в это время делает обход, как только он увидит огонек, обязан немедленно явиться сюда. Дальше — ваше дело.

— Просто и гениально. А ну-ка, наведем тут порядок!

Они вытащили трупы в соседнее помещение. Туда же положили и оглушенного, причем Гальтон для верности еще и уколол его иголкой. Сам доктор и Зоя тоже спрятались.

Перебежчику биохимик расковал руки, но на всякий случай прицепил его за щиколотку к ножке кресла. И предупредил:

— Смотри, Холодная Голова. Если что, пули и на тебя хватит. Пора. Жми свой рычажок!

Айзенкопф встал за шкаф, где его было не видно, и высунул кончик кривого дула.

— Обзор отличный, — сообщил он.

Стук в дверь раздался через две минуты.

— Товарищ заведующий, Третий по вашему приказанию прибыл!

Вытерев со лба пот, начальник крикнул:

— Войди!

Белый комбинезон перешагнул через порог.

Простуженно чихнул пневмопистолет. «Медбрат» взмахнул руками и рухнул.

— Зови следующего! — приказал Айзенкопф, передергивая поршень своего «насоса». — Доктор, сиятельство, ваш выход!

Норд подхватил мертвеца под мышки и поволок к остальным. Зоя вытерла тряпкой багровые капли крови.

Едва они спрятались обратно — снова стук в дверь.

— Товарищ заведующий, Четвертый по вашему приказанию явился!

— Войди!

Гальтон оттащил покойника, княжна подтерла следы.

Дело встало на поток.

Пять минут и еще два покойника спустя с охраной парка было покончено.

Бледный, но не утративший решительности изменник сказал:

— Теперь остались только спецмедики в доме. Без меня вам туда не попасть. Действовать предлагаю так. Я подхожу первым. Вы скрытно двигаетесь сзади. Когда откроют — врывайтесь и… Ну, сами знаете.

— Знаем, — подтвердил Айзенкопф. — В упор я не промажу даже из кривого ствола. Норд, мне нужна одна минута, чтобы уложить рюкзак, и я буду готов.

На штурм усадьбы отправились таким порядком: заведующий шел по аллее, члены экспедиции — параллельным курсом, через кусты.

Большую клумбу пришлось обойти по краю — она просматривалась из дома. Снова миновали фонтан, сдвоенный грот с журчащими родниками. И опять на Гальтона нашло странное, успокаивающее оцепенение. Есть на земле уголки, в которых будто сконцентрировано то или иное настроение. Архитекторы прежних веков умели его чувствовать. Они знали, где следует ставить церковь или монастырь, где — грозную крепость, а где — загородную усадьбу, предназначенную для отдохновения и блаженной созерцательности.

Ощущению безмятежности способствовало и ленивое сияние луны. Невозможно было поверить, что в этом красивом, меланхолическом мире только что убивали людей. И будут убивать еще.

Глядя на маленького чекиста, который в одиночестве, низко опустив голову, шагал по освещенному пространству, Гальтон попытался представить себе, что творится в душе у предателя, который спасает свою жизнь ценой смерти товарищей. Поежился, но так и не представил. Не хватило воображения.

— Волнуешься? — тихо спросила Зоя по-английски. — Я тоже вся дрожу. Это потому что близится финал… Сейчас всё откроется и всё прояснится. Всё …