Бомба для братвы [= Мастер взрывного дела] - Ильин Андрей (электронная книга txt) 📗

— Ну хорошо, скажи совсем мало. Скажи совсем ничего. О чем ты говорил с Президентом? Скажи — и иди на все четыре стороны.

— Я не разговаривал с Президентом. Я видел его только по телевизору.

— Я не понимаю твоего ослиного упрямства. Ты же все равно скажешь все. Неизбежно скажешь. Потому что у меня нет другого выхода, как узнать у тебя все. Раз я тебя уже задержал. Пойми — мосты сожжены! Обратного хода нет. Ни для тебя, ни для меня. Но есть возможность обоюдовыгодного компромиссного решения. Помоги мне. И я помогу тебе. Не стоит калечить свою жизнь из-за того, чтобы твое начальство сохранило на кителях погоны. Или что там у вас.

— Я ничем не могу помочь вам. Потому что ничего не понимаю. Не понимаю, о чем вы говорите…

— Дурак. Мы введем тебе сыворотку правды. Ты скажешь все, но останешься калекой. Психическим уродом. Но все равно скажешь все!

Задержанный покачал головой.

— Чем вас таким там прикармливают? Что вы такие несговорчивые? — удивился начальник охраны.

— Я не понимаю вас…

— Ну ты сам этого захотел. Сам напросился, — зловеще сказал начальник президентской охраны и набрал на мобильном телефоне номер. — Это я. Да я! Подгони-ка ко мне Шумова. Со всеми его причиндалами. Со всеми. Тут у одного клиента что-то с памятью случилось. Никак не может вспомнить, что с ним час назад было. Надо помочь бедолаге. И еще подготовь медицинскую бригаду. На случай сердечного приступа. Через «03» приготовь. И проследи, чтобы они это дело запротоколировали как положено. Как внезапную остановку сердца. Давай действуй. Адрес? Адрес 87-го отделения милиции.

— Все понял? — спросил начальник охраны, положив трубку на телефон. — Ну если не все и не совсем, то скоро поймешь. Всё! И очень скоро!

— Ладно. Будем считать, что ваша взяла. Твоя взяла, — вдруг сказал задержанный. — Я готов ответить на твои вопросы. Но только заданные с глазу на глаз.

Обращение на «ты» главный телохранитель пропустил мимо ушей. Плевать ему на продемонстрированное панибратство. Главное, что клиент раскрыл рот. Если клиент раскрыл рот, то оставалась надежда на то, что он согласится перепродаться и начать вести двойную игру. После промывания мозгов с помощью сыворотки дравды ни о какой вербовке речь идти уже не могла. После применения сыворотки правды человек становился идиотом, совершенно бесполезным для утонченных, на двух и более хозяев, игр.

— Зафиксируйте его на всякий случай! — распорядился главный телохранитель страны. Хотя на окнах были решетки, а коридор полон его подручных. Но начальник охраны Президента не случайно занимал свою должность. Он знал, что решетки и охрана способны удержать от побега. Но не могут препятствовать нападению. Вступать врукопашную с задержанным он не желал. Не те годы и не то положение, чтобы сталкиваться на кулачки.

— Только смотрите, чтобы на совесть, — предупредил он.

Задержанному сковали руки наручниками. Оттащили к окну. И еще одними браслетами пристегнули к ручке стоящего у стены двухдверного массивного сейфа. Теперь объект был готов к доверительной беседе.

Глава 47

— Кончай ломаться! Шалава! — прозвучал голос первого авторитета в наушниках. — Снимай сбрую и раскладывайся вон на той шконке. На все про все тебе пять минут. Через пять минут доложишь о готовности.

— Что это вы со мной так разговариваете? Я вполне приличная девушка. Я не какая-нибудь…

— Молчи. Закрой пасть и не раскрывай. Пока надобности не будет. А когда будет — я скажу!

— Уберите руки! Не смейте! Я несовершеннолетня Я еще девственница. Я не хочу-у-у…

Пронзительный визг. Хлесткий удар. Еще один. Падение тела. Хруст разрываемой материи. И тяжелое продолжительное сопение.

Итого как минимум статья за изнасилование с отягчающими. Потому что изнасилование малолетней. Какой-никакой, а аргумент в возможном будущем задушевном разговоре.

Сопение. Еще сопение. Облегченный вздох. Тишина. И голос.

— Сто баксов.

— А не круто берешь? Шалава?

— Я же девственница…

Тихое, игривое хихиканье.

— Там возьми, на тумбочке. И рот закрой. Уже можно.

Нет. Дополнительного аргумента, увы, нет. Есть частное предпринимательство на почве театрально-сексуальных услуг…

А что, интересно знать, по другому микрофону?

— Шестнадцать.

— А у меня очко. Гони сотку. Да не этих. «Зеленых» гони. Как сговаривались…

И здесь тоже баксы. И тоже сотня. Какой-то очень универсальный, на все случаи жизни тариф.

Теперь третий микрофон…

— … Опять толковище?

— Оно самое.

— Кто будет? Ближние?

— Нет, на этот раз все. И дальние, и ближние. Все!

— Кто велел передать?

— Мозга.

— А кто клич бросил?

— Мозга.

— Крутым, что ли, стал?

— Крутой не крутой, а сзывает.

— Когда?

— Послезавтра.

— Ладно, передай, что буду…

Вот это уже интересней. Гораздо интересней! Особенно если просунуть на то толковище свои уши вместе с нацепленными на чужую руку золотыми часами. И вычислить по разговорам того самого Мозгу.

Это уже везение. Это именно то, ради чего раздавались небедствующим авторитетам дорогие подарки, которых они не заслуживают. Но которые, хочется надеяться, отработают…

На этот раз сходка проходила в непривычном для авторитетов месте. И в очень непривычном для них интерьере. В интерьере зала заседаний Европейского совета. Вернее, в помещении, оформленном в стиле не единожды показанного по телевидению Женевского зала заседаний, где ведут базар по поводу улучшения своей и без того распрекрасной жизни паханы и первые министры ведущих европейских государств.

Это место и этот интерьер выбрал Мозга. Потому что эта сходка была собрана по его инициативе. Потому что ему очень важно было добиться требуемого решения.

Мозга не пожалел денег на пыль, предназначенную для чужих глаз. Решая крупные вопросы, не имеет смысла жаться по мелочам. Нужно уметь швыряться деньгами. Но очень расчетливо и прицельно швыряться. Так, чтобы на каждый брошенный миллион — возвращалось пять, а лучше — десять.

Но для этого надо уметь швырнуть тот один…

Мозга заключил договор с одной известной дизайнерской фирмой, которая разработала и исполнила в дереве и новомодных полимерных материалах предложенный им проект. На пальцах предложенный. Мол «хочу, пацаны, как у них. Чтобы все как в телевизоре. Чтобы блестело и переливалось».

— Это будет дорого стоить, — сказали дизайнеры.

— Не дороже, чем если оклеивать зал долларами, — усмехнулся Мозга и тут же выдал аванс, которым вместо обоев можно было оклеить от пола до потолка помещение дизайн-приемной.

— О'кей! — ответили дизайнеры. — Будет как в телевизоре. И даже лучше.

Из трех представленных проектов Мозга выбрал один, где посреди зала стоял большой круглый стол. На нем против каждого места были разложены специально изготовленные по такому случаю папки, ручки, пепельницы, стаканы и стойки с визитками. Посередине стояли горшки с японскими кривыми деревьями, называемыми неприятно-подозрительным словом «бонсай». Возле стола были расставлены черные, обитые натуральной кожей кресла. С потолка свисала роскошная многоярусная люстра.

— Я хочу, чтобы было так, — ткнул пальцем в облюбованный проект Мозга.

И так и было.

— Ё! — сказали авторитеты, шагнув в зал заседаний. — Мозга пускает пыль!

Но какую Мозга пускает пыль! На такую пыль не хочется чихать. На такую пыль хочется смотреть не жмурясь. Как на родную маму! Авторитеты обошли стол и утонули в кожаных креслах.

— На таких креслах хочется жить всю оставшуюся жизнь. Эти кресла обнимают, как мама родное дитя.

Но тут авторитеты увидели стойки с визитками, на которых очень хорошим шрифтом на первоклассном полиграфическом оборудовании были напечатаны их имена и реквизиты.

«Гоша Архангельский».

«Бузуй из Иркутска».

«Лёвчик Рваный из Надыма»…