Группа ликвидации - Гамильтон Дональд (книги хорошем качестве бесплатно без регистрации TXT) 📗
Надо думать, они сделали все, что могли. Руководство вашего отдела предупредило нас, что вам может понадобиться нянька - вот почему я и сопровождала вас от Гетеборга до Стокгольма. Чтобы не спускать с вас глаз. - Она нахмурилась. - Но из какого же вы все-таки отдела? В присланных нам бумагах на этот счет содержится несколько туманная информация. Мне казалось, я знаю структуру всех организаций, с которыми нам приходилось работать.
Я не ответил на ее вопрос, свирепо размышляя о том, что Мак, похоже, с блеском ухитрился создать мне репутацию болвана предпенсионного возраста. Возможно, это и было необходимо, но в данной ситуации мне оставалось только слабо обороняться. Личность моей гостьи постепенно прояснялась, но все равно это мог быть подвох, поэтому я раздраженно сказал:
- Детка милая, окажите любезность. Будьте умницей. Пойдите поморочьте голову в соседний номер - может, мой сосед обожает болтать с чудаковатыми незнакомками. А у меня сейчас свидание. Вы, вероятно, слышали, как я его назначил по телефону. Проваливайте-ка отсюда и дайте мне умыться, или я позвоню портье и попрошу прислать сюда двух грубых парней в белых куртках!
- Пароль "Аврора". Аврора Бореалис, - сказала она. - Вам было приказано доложить мне о своем прибытии, как только вы окажетесь в Стокгольме. Пожалуйста, отзыв.
Только теперь все встало на свои места. Она была стокгольмским агентом, с которым мне нужно было связаться по приезде. Я сказал:
- Полярное сияние ярко пылает в стране полночного солнца.
В своей жизни я выучил, наверное, тысячи паролей и отзывов, но все равно я ощущаю себя последним идиотом всякий раз, когда приходится ими обмениваться. Из только что приведенного примера можете понять, почему. Впрочем, что касается именно его - это еще не настолько дурацкая фраза, какие мне приходилось произносить с суровым видом.
- Очень хорошо, - ехидно заметила женщина. Она махнула рукой на телефон. - Теперь объясните мне, почему вы решили встретиться с объектом, не проконсультировавшись предварительно со мной? Вас же проинструктировали.
Она давила на меня своим авторитетом, хотя давить-то ей было особенно нечем, но Мак очень доходчиво объяснил мне, какова должна быть моя реакция.
- Ты только усмехайся и все проглатывай, - сказал он мне. - Не забывай: сейчас мирное время. И, слава Богу. Будь вежливым, веди себя смирно. Это приказ. Не серди наших бесценных разведчиков - а не то они обмочат свои шелковые подштанники.
Обычно Мак не употреблял шуточек на тему естественных отправлений человека: подобные остроты всегда служили знаком его истинного отношения к людям, с которыми нам приходилось теперь сотрудничать. Он скорчил желчную гримасу.
- Нас попросили протянуть руку помощи, Эрик. Но если с мест будут раздаваться голоса протеста, нас могут попросить покинуть поле. Есть вероятность, что если ты там придешься не ко двору, какой-нибудь хмырь с шибко ранимой душой поднимет бучу и начнет из кожи вон лезть, чтобы насолить нам здесь, в Вашингтоне. Сегодня агент должен быть ловким дипломатом, - он одарил меня хмурой улыбкой. - Старайся изо всех сил, и уж если тебе приспичит взять кого-то из них за задницу, прошу тебя, умоляю тебя - только будь осторожен, смотри - не убей!
...Так что я сдержался и не стал ей доказывать, что по субординации мне ровным счетом начихать на ее авторитет и вообще на чей-либо авторитет, кроме Мака. Я даже не стал распространяться насчет того, что, играя роль моей няньки - как она выразилась - и сопровождая меня от Гетеборга до Стокгольма, а теперь вот проникнув в мой номер, она скорее всего превратила мою тщательно выстроенную легенду в одну из сказок дядюшки Римуса. Она, мягко говоря, не могла затеряться в толпе - с такими-то волосами! Любой, кто мог наблюдать за мной, сразу бы ее заметил. Ее контрагент из команды противника здесь, в Стокгольме, тотчас бы заинтересовался этой особой. Малейший намек на существование между нами какой-то связи сразу же заставил бы любого, с кем мне предстояло иметь дело, заподозрить неладное.
Мне надо было поддерживать с ней связь только по телефону - из соображений безопасности. Ворвавшись ко мне в номер таким вот образом, она нарушила все мои планы. Ну что ж, что сделано, то сделано, и причитаниями по этому поводу ничего уже не изменишь. Мне только придется, приняв во внимание случившееся, по возможности несколько изменить тактику поведения.
Я сказал смиренно:
- Мне очень жаль, Аврора... Или мне следует называть вас мисс Бореалис? Я не хотел...
- Меня зовут Сара. Сара Лундгрен.
- А, так вы шведка?
- Мои родители были шведского происхождения, - сказала она холодно. - Как и ваши, судя по вашей анкете. Я родилась в Нью-Йорке, если это вас интересует.
- Вовсе нет, - сказал я. - И я, правда, очень сожалею, что, может быть, все испортил тем, что позвонил этой Тейлор, но я отправил ей с теплохода радиограмму, в которой сообщал, что буду в городе к трем, а поезд опоздал, вот я и решил, что лучше будет дать ей о себе знать прежде, чем она устанет меня ждать и уйдет из отеля. Я бы связался с вами сегодня вечером, мисс Лундгрен, уверяю вас.
- Ах, - сказала она, слегка потеплев. - Понимаете, у нас же могли в последнюю минуту появиться новые инструкции для вас, и к тому же, по-моему, приказы на то и существуют, чтобы их выполнять, не так ли? Во всяком случае, полагаю, вам бы хотелось услышать от меня все, что я знаю о сложившейся ситуации, прежде чем бросаться вперед очертя голову. В конце концов, это же не бирюльки, сами понимаете. Человек, за которым мы охотимся, уже уничтожил трех наших лучших агентов, один остался инвалидом и лишился рассудка от невыносимых пыток, после которых он чудом выжил, - не говоря о муже этой Тейлор. Надо сказать, о том, что с ним случилось, мне известно только с ее слов, и это, возможно, правда, а возможно, и нет. Насколько я знаю, вас хорошо ввели в курс дела еще в Вашингтоне, но мне кажется, вам небезынтересно было бы узнать также и точку зрения агента с места событий.
- Естественно! - сказал я. - Я очень надеялся, что вы сможете посвятить меня в детали, которые не фигурируют в официальных донесениях, мисс Лундгрен.
Она коротко улыбнулась.
- Пожалуй, мне надо извиниться. Поверьте, я не хотела корчить из себя очень важную особу, но я просто люблю, когда все делается в соответствии с правилами и инструкциями, а вы, знаете ли, оскорбили меня в лучших чувствах!
- Оскорбил в лучших чувствах? - изумился я. - Как? Когда?
Она рассмеялась.
- Когда незнакомая дама обращается к вам, мистер Хелм, в общественном месте, например на вокзале, и вовсю строит вам глазки, вам не следует поворачиваться к ней спиной и, ни слова не говоря, идти прочь. Это заставляет женщину думать, что... она непривлекательна. Я действительно пыталась вас подцепить. Мне казалось это наиболее естественным способом вступить с вами в контакт. А что же вы? Оставили меня стоять на привокзальной площади с раскрытым ртом, как последнюю дуру! - Она снова рассмеялась. - Ну, объект ждет вас. Мы поговорим позднее. У меня небольшой магазин дамского платья на Йоханнегатен - "гатен" по-шведски "улица", вы ведь знаете. Я живу в квартире над магазином. Лестница на второй этаж расположена у стены в торговом зале. ...Нет, так не пойдет. Вам лучше туда не приходить.
После того, как она нарушила всю мою конспирацию, это уже не имело большого значения. Но я все же сказал:
- Мне это кажется не совсем разумным. Хотя и, безусловно, приятным. Ее улыбка увяла.
- Немедленно прекратите со мной так разговаривать, друг мой! Я занимаюсь этой работой не со вчерашнего дня. И если я назначаю деловое свидание мужчине в полночь - можете быть уверенным, что мы будем обсуждать исключительно дела. Кроме того, я обручена и собираюсь выйти замуж, как только завершится мой срок пребывания здесь. Пожалуйста, уясните себе: только то, что мне не нравится, когда мужчина вроде вас бросает меня одну на улице, вовсе не означает, что я готова лечь с ним в постель!
