Ключ к Ребекке - Фоллетт Кен (читать книги без сокращений .TXT) 📗
В больнице медсестра «заморозила» Вэндему пол-лица с помощью местной анестезии, а затем доктор Абутнот своими холодными длинными пальцами зашила ему щеку и наложила защитную повязку.
– Я, наверное, похож на человека с карикатуры, страдающего зубной болью, – пошутил он.
Доктор не улыбнулась. Видимо, у нее вообще отсутствовало чувство юмора. Она сказала:
– Когда начнет отходить заморозка, вы перестанете зубоскалить. Боль будет сильной. Я дам вам обезболивающее.
– Спасибо, не надо, – отказался Вэндем.
– Не хорохорьтесь, майор, – возмутилась доктор. – Вы еще об этом пожалеете.
Он взглянул на нее: белый халат, практичные туфли без каблуков; как могло случиться, что он вообще относился к ней, как к женщине? У Абутнот довольно приятное лицо, но это теряется на фоне ее холодности, начальственности и какой-то «антисептичности». Она не похожа на… на Элин!
– От обезболивающего я засну, – ответил Вэндем.
– Вот и прекрасно. Мы сможем быть уверены, что по крайней мере во сне вы не будете трогать ваши швы.
– Я бы с удовольствием поспал, но у меня есть важное дело, которое не ждет.
– Никаких дел. Вам нельзя ходить. И разговаривать нужно как можно меньше. Вы ослабли от потери крови; такая рана, как у вас, может иметь не только физические, но и психологические последствия – через несколько часов наступит реакция: вы почувствуете головокружение, тошноту, усталость и путаницу в мыслях.
– Мне будет еще хуже, если немцы возьмут Каир, – отрезал Вэндем и встал.
Доктор Абутнот сердито смотрела на него. Вэндем подумал, что она могла бы командовать людьми, но сейчас не знала, что делать с прямым неповиновением со стороны Вэндема.
– Глупый мальчишка, – сдалась она.
– Без сомнения. А есть мне можно?
– Нет. Принимайте глюкозу, растворенную в теплой воде.
«Лучше в теплом джине», – подумал он и протянул ей руку.
Ее рука была холодная и сухая.
Джейкс ждал его у больницы в автомобиле.
– Я знал, что они не сумеют долго вас продержать, сэр, – обрадовался он. – Отвезти вас домой?
– Нет. – Вэндем посмотрел на часы, но они стояли. – Который час?
– Пять минут третьего.
– Я полагаю, Вольф обедал не один?
– Вы правы, сэр. Его спутница находится под арестом в генштабе.
– Отвезите меня туда.
– Вы уверены, сэр, что?..
– Уверен.
Автомобиль тронулся с места.
– А начальство вы оповестили? – спросил Вэндем.
– О том, что произошло сегодня вечером? Нет, сэр.
– Отлично. Подождут до завтра.
Вэндем промолчал о том, что они оба знали: их отделу, уже и так находящемуся в опале за то, что они позволили Вольфу получить доступ к секретным сведениям, очень сильно достанется, когда начальство узнает, что тот выскользнул у них из рук.
Вэндем переспросил:
– Так вы говорите, он обедал с женщиной?
– Да еще с какой, сэр. Ее зовут Соня.
– Это та знаменитая танцовщица?
– Она самая.
Воцарилось молчание. «Хватает же наглости у этого Вольфа, – подумал Вэндем, – появляться на людях в компании самой известной в Египте танцовщицы в промежутках между кражами британских военных секретов. Теперь наглости у него поубавится. Но получилось все очень неудачно: теперь Вольф уже наверняка знает, что англичане за ним охотятся, и поэтому будет вдвойне осторожен. Нужно было брать его наверняка».
Они подъехали к генштабу и вышли из машины.
– А что с ней делали с момента ареста? – спросил Вэндем.
– Сделали вид, что про нее забыли. Голая камера, ни еды, ни питья и никаких допросов.
– Хорошо.
Все равно жаль, что ей дали время собраться с мыслями. Из опыта работы с военнопленными он знал, что наибольший эффект достигается во время допросов, проводимых сразу же после ареста, когда противник еще боится быть расстрелянным. А когда арестованного начинают переводить с места на место, давать ему еду и питье, он уже чувствует себя именно пленным, а не солдатом; вспоминает о том, что, как у всякого пленного, у него есть права и обязанности; на этом этапе он уже понимает, что нужно держать язык за зубами. Было бы лучше всего, конечно, если бы Вэндем допросил Соню сразу же после инцидента в ресторане. Но поскольку это оказалось невозможным, единственным разумным решением было изолировать ее и не общаться с ней до его прибытия.
По длинному коридору Вэндем прошел с Джейксом к комнате допросов, заглянул в дверной глазок. Это была квадратная камера без окон, залитая ярким электрическим светом. Внутри находился стол, на нем пепельница, два стула с прямыми спинками, в углу за перегородкой без двери – унитаз.
На одном из стульев лицом к двери сидела Соня. «Джейкс был прав, – подумал Вэндем, – еще какая женщина». Слово «хорошенькая» к ней, конечно, не подходило. Своим зрелым, роскошным телом и правильными чертами лица она напоминала амазонку. Молодые египтянки обычно стройны и грациозны, как газели, а Соня похожа на… Вэндем наморщил лоб, на тигрицу. Она была в длинном ярко-желтом платье, слишком вызывающем, на вкус Вэндема, но вполне подходящем для клуба «Ча-ча». Минуты две он не отрывался от глазка, наблюдая за ней. Соня сидела совершенно спокойно: не дергалась, не бросала нервных взглядов по сторонам, не курила и не кусала ногти. «А она крепкий орешек!» – подумал Вэндем. Затем выражение ее красивого лица изменилось. Она встала и начала расхаживать взад-вперед по камере, и Вэндем подумал: «Не такой уж крепкий».
Он распахнул дверь и вошел.
Не говоря ни слова, сел за стол. Она продолжала стоять – невыгодное положение для женщины. «Один – ноль», – подумал он. В камеру вошел Джейкс и закрыл за собой дверь. Вэндем взглянул на Соню:
– Садитесь.
Она, не двигаясь, пристально смотрела на него, и ее лицо медленно расплылось в улыбке. Показала пальцем на бинты.
– Это его работа? – спросила Соня.
«Очко в ее пользу».
– Садитесь.
– Благодарю. – Она села.
– «Его» – это кого?
– Алекса Вольфа, человека, которого вы пытались избить несколько часов назад.
– Кто такой Алекс Вольф?
– Богатый покровитель клуба «Ча-ча».
– И как долго вы знакомы с ним?
Она посмотрела на часы.
– Пять часов.
– Каковы ваши взаимоотношения?
Она пожала плечами.
– У меня было с ним свидание.
– Как вы познакомились?
– Обычным способом. После представления официант принес мне записку, в которой мистер Вольф приглашал посидеть с ним за столиком.
– Какой официант?
– Я не помню.
– Продолжайте.
– Мистер Вольф угостил меня шампанским и пригласил пообедать с ним. Я приняла приглашение, мы поехали в ресторан, остальное вы знаете.
– Садиться за столики посетителей вашего заведения является для вас обычным делом?
– Да, так у нас принято.
– И вы обычно обедаете с ними потом?
– Иногда.
– Почему вы приняли его приглашение?
– Мистер Вольф показался мне неординарным мужчиной. – Она посмотрела на бинты Вэндема и ухмыльнулась. – Первое впечатление о нем меня не обмануло.
– Ваше полное имя?
– Соня Эль-Арам.
– Адрес?
– Джихан, Замалек. Это плавучий домик.
– Возраст?
– Фу, как неприлично.
– Возраст?
– Я отказываюсь отвечать.
– Вы вступаете на опасный путь.
– Нет, это вы вступаете на опасный путь.
Вэндем неожиданно увидел ее настоящие чувства и понял, что все это время она сдерживала ярость. Она ткнула в него пальцем.
– По крайней мере десяток человек видели, как ваши мордовороты в полицейской форме арестовали меня в ресторане. Завтра к полудню пол-Каира узнает о том, что англичане посадили Соню в тюрьму. Если завтра вечером я не появлюсь в «Ча-ча», начнется бунт. Мои поклонники сожгут этот город. Вам придется вызвать войска из пустыни, чтобы справиться с беспорядками. А если я выйду сегодня отсюда хотя бы с одним синяком или царапиной и завтра покажу это публике, начнется то же самое. Так что, мистер, это не я, а вы на опасном пути.
