Крах черных гномов - Самбук Ростислав Феодосьевич (читать полностью книгу без регистрации .TXT) 📗
Ветров решительно поднял группу.
— Сдаваться рано, — произнес уверенно. — Надо осмотреть все, чем черт не шутит…
— Да, да, рано складывать руки, — поддержал его Свидрак. — Пошли!
Гибиш пошел впереди. Они продвигались вдоль стены, освещая ее метр за метром. Но всюду громоздились камни. Они преграждали им путь, приходилось перелезать через них. Все устали, и скоро Василько запротестовал:
— А ну его совсем. Все равно отсюда не выйти…
Ветров остановился, взял паренька за плечо, тряхнул.
Осветил фонариком лицо. Василько ждал: сейчас накричит, отругает. А Ветров сказал насмешливо:
— Не думал я, что ты такой слабовольный. Знал бы, ни за что не взял бы с собой…
— Я?… Это я слабовольный! — вспыхнул Василько. — Да я!.. — Он захлебнулся от возмущения, но Ветров не щадил его:
— Расхныкался, как пацан! Спокойно умереть захотел? Ну, оставайся, помирай…
— Вы не так меня поняли, — попробовал выкрутиться Василько. — Просто, скалы…
— А если я неправильно понял, — сразу остыл Ветров, — так иди вперед. Видишь, Гибиш чего-то сигналит…
Василько перелез через глыбу и направился к Гибишу. Ветров осветил циферблат часов и потушил фонарик. Они включали свет только в крайнем случае: если сядут батарейки, вечная тьма окутает их. Для чего нужен будет им свет, никто не мог бы сказать, но, очевидно, так уж устроен человек — даже сознавая безнадежность своего положения, продолжает надеяться на лучшее… А может, от первобытного человека еще остался в нас этот страх перед темнотой?
Но вот фонарики стали вспыхивать все чаще. Ветров знал почему: с минуты на минуту должен громыхнуть взрыв… Это волновало всех, ждали нетерпеливо, и в то же время с тревогой, какой-то неосознанной тревогой: а вдруг что-то не сработает, вдруг они сделали что-то не так?
Ветров знал определенно: все сделано как следует, и все выверено до секунды. Снова осветил часы — осталось три минуты. Вздохнул. Даже если не сработает часовой механизм, что исключено, у них достаточно времени, чтобы вернуться и проделать все снова. Тогда — он сознательно готовил себя к этому и знал, что сделает так, — отошлет всех на безопасное расстояние, а сам подожжет детонатор. Не успеет даже услышать взрыва…
Но не предаст ли он тем самым товарищей? Ведь их ждет медленная неминуемая смерть, а умереть так, подпалив детонатор, — благо…
Но взорвать себя вместе с товарищами он, пожалуй, не смог бы…
Ветров снова мигнул фонариком: вот оно, сейчас…
— Стойте! — приказал всем. — Тише!
Повторять не потребовалось: все замерли — во мраке тишина чувствуется иначе, полнее, словно ее можно ощутить на ощупь, потрогать рукой…
Секунды таяли. Прошло уже, наверное, больше минуты, и Ветров, не выдержав, включил фонарик. Ему показалось, что именно это короткое движение его пальца привело к взрыву — рвануло, как показалось, совсем рядом, задрожала земля под ногами, и он вынужден был прижаться спиной к холодному камню, чтобы не упасть. И тут же почувствовал, что и глыба за его спиной покачнулась, луч фонарика затанцевал у него в руке, вырывая из тьмы трепещущий круг. На голову посыпалась земля, а по левой руке что-то сильно ударило. Но то, что успел увидеть Ветров, заставило его рвануться вперед, забыв про боль. Все происходило как в замедленном показа какого-то ужасного фильма: на глазах у Юрия огромная гранитная глыба, под которой стоял Свидрак, закачалась и упала. Ветров видел, как Тадеуш поднял руки, будто смог бы задержать многотонную тяжесть.
Ветров закричал, но не услышал собственного голоса. Бросился к глыбе, навалился всем телом, с ужасом сознавая: если все они и сумеют сдвинуть ее с места, это уже ничего не даст…
Но все-таки отдавал приказания, и все помогали ему… пока наконец не приказал отступить.
Теперь никто не экономил батареек. Ветров всматривался в мрачные лица товарищей — кажется, никто больше не пострадал. И все же спросил:
— Все целы?
Никто не ответил, только Юзеф невольно провел рукой по боку. Это движение не прошло мимо внимания Ветрова.
— Что с тобой, Юзеф? — направил на него луч фонарика.
— Та, проше пана, ниц… Зацепило трохи…
Ветров заставил Юзефа поднять сорочку. Действительно, ничего страшного, только большой синяк и кожа поцарапана.
Юзеф смотрел на Ветрова, и губы у него дрожали. Сказал в отчаянии:
— Лучше бы и маня…
Ветров хотел прикрикнуть на него, но лишь пожал плечами. Он и сам только что мечтал о легкой смерти. И, видимо, Свидраку все же повезло.
Гибиш достал сигарету, не спеша размял ее. Чиркнул спичкой, склонился над огнем и застыл, пристально глядя на колеблющееся пламя.
Обжег пальцы и чертыхнулся, тряся рукой:
— Может, у кого найдется кусочек бумаги?
— Зачем? — удивился Юзеф.
— Погодите… Нужно пламя…
Василько вытащил из кармана бутерброд, завернутый в газету. Развернул и подал бумагу Гибишу.
— Как раз с портретом Геббельса… Пусть горит, хоть символично… — пошутил грустно.
Гибиш поджег газету и высоко поднял ее над головой.
— Собираетесь организовать факельное шествие? — пошутил Василько. Ветров взглянул на него осуждающе — товарищ погиб, а он шутит. Но Василько не унялся. — Зрителей-то нет, и вообще…
Гибиш оборвал паренька решительным жестом. Замер, внимательно наблюдая за пламенем. Красные неровные языки трепетали, едва наклоняясь в одну сторону.
— Видали? — с гордостью спросил Гибиш.
Все с недоумением переглянулись. Старый шахтер махнул рукой. Сел, с жадностью затянулся сигаретным дымом, разъяснил:
— В пещере, из которой нет выхода, стоячий воздух, значит, и пламя было бы неподвижным. А тут тяга…
— Постойте, постойте, — заволновался Василько, — вы хотите сказать…
— Я ничего не хочу сказать! — рассердился Гибиш. — Я ничего не знаю, но после взрыва могли произойти сдвиги. Надо попробовать…
— Хо! — вдруг громко вскрикнул Василько. — Впервые вижу пользу от колченогого!
— Какого колченогого? — не понял Юзеф.
Василько пнул ногой кусок газеты с обгоревшим портретом Геббельса. Сделал это так непосредственно, что даже Гибиш улыбнулся.
Ветров коснулся глыбы, которая похоронила Свидрака. Снял картуз. Василько прижался щекой к холодному камню, в его глазах Ветров увидел слезы.
«Совсем еще ребенок…» — подумал печально. Вздохнул и подал команду:
— Пошли!
Снова впереди шел Гибиш. Они углубились в пещеру и попали примерно в такую же расщелину, по которой пробирались под галереями подземного завода.
Гибиш время от времени останавливался и поджигал остатки газеты с речью Геббельса. Затем снова все трогались, перелезая через каменные завалы.
В одном месте Гибишу пришлось расширять проход киркой; Ветров пожалел, что не он впереди, и старому человеку, который и так уже устал, приходится пробивать путь для всех.
Потом расщелина немного расширилась. Теперь все время поднимались по громадным скалистым ступеням. Ветров предложил Гибишу поменяться местами, но тот решительно запротестовал. Дышал тяжело, но не останавливался.
Похолодало, и это обрадовало Гибиша.
— Молитесь богу, — сказал хрипло Ветрову, — нам может посчастливиться.
— Молюсь дьяволу, — пошутил Юрий, — мы в его царстве, и бог здесь не имеет власти.
Гибиш снова зажег спичку и прикрыл пламя ладонями, чтобы не погасло. Прошли еще десятка два метров, и вдруг ход кончился. Гибиш затоптался на месте, ощупывая лучом фонаря стены.
— Постойте! — крикнул Василько. Он включил свой фонарик, направил его луч на узкое темное пятно на высоте более двух метров. Фонарик дрожал в руке, свет танцевал по стене, и все как завороженные смотрели на пятно.
— Так это же выход! — первым нарушил тишину Юзеф. — Матка боска, это же выход!
— Погасить фонари! — шепотом приказал Ветров. — И тише!
Из проема лился свежий холодный воздух.
— Я вижу звезды, — прошептал Юзеф.
— Молчи! — сердито оборвал его Ветров. — Там могут быть гестаповцы.
