Последний шанс - Збых Анджей (читать полностью книгу без регистрации .txt) 📗

Клос с тревогой думал о задании, данном Адаму. Этот солидный на вид мужчина, с которым они сотрудничали уже несколько месяцев, возбуждал в нём непрерывное беспокойство, хотя Клос полностью доверял ему.

Адам относился к своей работе как к азартной игре, которая забавляла его и разжигала ненависть к врагу. Он был опытным разведчиком, превосходным специалистом, хорошо знающим своё дело, и выполнял порученные ему задания с большим старанием и профессиональным мастерством.

Ранним утром, вернувшись из Радома, Клос поехал на Мокотув. Небольшая антикварная лавка, находившаяся невдалеке от улицы Пулавской, не возбуждала ничьих подозрений. Когда-то здесь можно было купить хорошие старинные часы, приличную фарфоровую вазу, фаянсовый сервиз или библиографическую редкость из частных варшавских библиотек. Во время оккупации эта лавчонка не пользовалась успехом. Когда Клос вошёл в неё, там никого не оказалось, кроме Мартина. Он, как всегда, находился на своём месте за прилавком. Увидев вошедшего гостя, он запер дверь на ключ и пригласил его пройти во внутреннюю часть помещения. Они уселись на оттоманке, из которой торчали пружины, в небольшой комнатке, полной антикварных вещичек, пыли и паутины.

– Адам встретился с Руппертом, – сказал Мартин. – По его мнению, всё получилось удачно. Рупперт не пойдёт в гестапо, он трус, которого можно использовать в данной ситуации.

Мартин был полон оптимизма, но Клоса всё ещё не покидало беспокойство за успех операции.

– Центр торопит нас, – продолжал Мартин. – Он располагает информацией, что Хеннинг именно в Польше намеревается испытать своё ракетное оружие. Понимаешь, что это значит? Немцы уже начали готовить полигон.

– Слишком легко всё пошло у Адама, – проговорил Клос. – Боюсь лёгких побед. К тому же неизвестно, будет ли Рупперт иметь доступ к секретным документам профессора фон Хеннинга. И я ещё не уверен, что этот гитлеровец не пойдёт в гестапо.

– Не веришь Адаму? – спросил Мартин.

– Верю, – ответил Клос, – но не о том речь. Задание очень трудное… А что ещё сообщил Адам? Договорился он о следующей встрече с Руппертом?

– Да, договорился, – ответил Мартин. – Но на эту встречу с Руппером пойдёт не Адам. Ему лучше не поручать это. Мы должны быть осторожны. Адаму нужно на какое-то время покинуть Варшаву… А вот Анна…

Когда Мартин назвал имя девушки, Клос не выдержал и сорвался с оттоманки. Он сотрудничал с Мартином уже много месяцев, с того момента, как его, Клоса, прикомандировали к варшавскому управлению абвера. Но Мартину не всё было известно. Он не знал, что Клос знаком с Анной, что вот уже две недели они встречаются почти каждый день.

Клос не мог скрыть волнения. Мартин, чуткий, всё понимающий, внимательно наблюдал за Клосом.

– Ты что, знаешь Анну? – спокойно спросил он.

– Знаю, – ответил Клос.

– С ней ты не должен встречаться. Неужели ты не понимаешь, – сказал он чуть слышно, – что в твоём положении это слишком рискованно?

Конечно, Клос прекрасно понимал, что не имеет права глупо рисковать, но он не мог отказаться от встреч с Анной, а говорить об этом с Мартином ему не хотелось. Он безраздельно доверял товарищу, прислушивался к его советам, но…

– Почему именно Анна? – спросил Клос.

Антиквар пожал плечами:

– Кого ещё я могу послать? Анна опытная подпольщица, ей можно доверить это дело.

– Когда она будет у тебя?

– Сегодня вечером, – ответил Мартин. – Сегодня вечером я поручу ей это ответственное задание.

В первой половине дня Клос был занят. Он доложил своему шефу, полковнику Рецке, как прошла командировка в Радом, а потом позвонил Рупперту. Капитан был спокоен, видимо, смирился со своей участью.

– Хорошо, что позвонил, Ганс, – сказал он бодрым голосом, – я как раз хотел пригласить тебя на сегодняшний вечер. Ильза устраивает небольшой приём по случаю приезда фон Хеннинга. С ними она знакома ещё по Берлину. Мы будем рады, если ты придёшь.

Клос, не задумываясь, дал согласие, поблагодарил Рупперта за любезность. Однако это приглашение насторожило его. Он не доверял капитану, опасался, что тот ведёт двойную игру, боялся за Анну. Но задание Центра должно быть выполнено любой ценой, и Клос не имел права требовать от Мартина, чтобы тот освободил Анну от встречи с Руппертом. Да она и сама не согласилась бы на это.

Вечером Клос пришёл на Пулавскую. Он видел, как Анна вошла в антикварную лавку, и с нетерпением ожидал её. Наконец Анна появилась на трамвайной остановке. Она заметила Клоса и улыбнулась.

Клос подумал, что настанет когда-нибудь такое время, когда можно будет спокойно подойти к своей девушке, взять её под руку и проводить домой. Они сели в один трамвай: он – в отделение для немцев, она – в переполненный поляками конец вагона. Клос делал вид, что читает газету, а сам неустанно наблюдал за Анной.

Девушка оказалась втиснутой в угол между толстой жёнщиной с большим узлом и пожилым мужчиной, безуспешно пытавшимся опустить стекло.

Трамвай с грохотом пронёсся по мосту Понятовского, потом свернул на Зеленецкую и резко затормозил у остановки на Гороховской. Улицы предместья Варшавы – Праги – были хуже освещены, чем центр города. Людей почти не было. В вагоне стало свободнее. Анна опустилась на сиденье, теперь он мог видеть её лицо, но они посматривали друг на друга украдкой, как бы случайно. Неожиданно трамвай резко затормозил. Клос увидел перед собой безлюдную улицу, крытый грузовик и кордон эсэсовцев. Картина знакомая, повседневная, она всегда возбуждала в нём ненависть, бессильную злобу, когда немецкие солдаты хватали людей и прикладами, силой вталкивали в арестантскую машину.

В дверях вагона показался эсэсовец, который кричал: «Шнель! Шнель!» Перепуганные люди послушно выходили, понимая, что трамвай оказался для них неожиданной ловушкой, из которой почти не было возможности спастись.

Клос немедленно принял решение. Когда в вагоне уже почти никого не осталось, он подошёл к Анне, взял её под руку и они вместе вышли из трамвая. Эсэсовец с подозрением посмотрел на них, но чётко поприветствовал немецкого офицера. Толстая женщина, увидев это, сплюнула на мостовую. Долго ещё слышались грубые окрики эсэсовцев и жёнский плач…