Путч в Уагадугу - де Вилье Жерар (книги бесплатно полные версии TXT) 📗
— Так что мне сказать в посольстве?
Эдди Кокс с подозрением смотрел на листок бумаги, который протягивал ему морской пехотинец из охраны посольства. Это была просьба о встрече с глазу на глаз, без подписи, зато с указанием номера его кабинета, который мало кто знал. Резиденту ЦРУ это очень не нравилось.
— Эта дама настаивает, чтобы вы приняли ее лично, — повторил охранник.
Эдди Кокс решился. В конце концов, чем он рискует? Он спустился в холл и тотчас узнал Элиану, затянутую в вызывающе узкое белое платье, не доходящее до середины бедра. Лицо американца озарилось улыбкой. Молодая женщина подошла к нему, покачивая бедрами, что привело смотревшего на нее сзади морского пехотинца в шоковое состояние.
— Как поживаете? — любезно осведомился Эдди Кокс.
— Прекрасно, — ответила она.
— Чему обязан счастьем...
— Меня прислал Малко. Он...
Американец почувствовал, как вся кровь отхлынула от его лица. Вокруг них было не меньше дюжины посетителей. Он схватил ливанку за руку и поспешно увлек ее в кабинет охраны.
— Вы видели Малко? — спросил он, понизив голос. — Где он?
Со вчерашнего дня Эдди Кокс не имел никаких вестей от своей команды. Он был уверен, что Малко и телохранители в руках тайной полиции Санкары или убиты. Самое ужасное, что он не мог ничего предпринять, даже официально навести справки: эти люди как бы не существовали.
— Он у меня, — спокойно ответила Элиана. — И двое его друзей тоже.
— В отеле? — в ужасе выдохнул Эдди Кокс.
— Нет, — покачала головой ливанка, — на моей вилле.
Эдди Кокс едва не проглотил свою вставную челюсть. Под его недоумевающим взглядом Элиана быстро рассказала обо всем, что произошло. Резидент ЦРУ не верил своим ушам. Немыслимо! Малко, живой и невредимый, в Уагадугу, в нескольких десятках метров от резиденции Санкары!
— Я сейчас объясню вам, что ему нужно, — добавила Элиана.
И, словно школьница, отвечающая заученный урок, изложила ему план Малко. Эдди Кокс задумался. Такие вещи не входили в его компетенцию.
— Элиана, — сказал он наконец, — мне нужно отправить несколько телексов. Вы не могли бы пройти в мой кабинет?
Он усадил ливанку в кресло, дал ей журналы и через минуту уже диктовал шифрованный телекс с пометкой «молния», адресованный начальнику Оперативного отдела в Лэнгли. Эдди Кокс тут же передал его и стал ждать ответа. В Вашингтоне было одиннадцать часов утра, все должны быть на месте. Он успел выкурить полпачки сигарет, когда секретарша принесла ему уже расшифрованный ответ. Телекс был короткий: «Разрешаем репатриацию всеми имеющимися в вашем распоряжении средствами».
Эдди Кокс тщательно сложил листок и продиктовал еще один телекс, на этот раз в резиденцию ЦРУ в Рабате, тоже с пометкой «молния». На этот раз все было проще — приказ со ссылкой на телекс из Лэнгли... Не прошло и десяти минут, как пришел ответ, подтверждавший, что прислать «Геркулес» возможно. Это было главное, детали можно будет обговорить потом. К Элиане, которая сидела, надувшись, в пустом кабинете, он вернулся в состоянии легкой эйфории.
— Скажите нашим друзьям, что завтра, в четверг, самолет будет ждать их в указанном месте ровно в десять часов утра. Он будет там до четырнадцати часов. Вы уверены, что им удастся с вашей помощью покинуть Уагадугу?
— Уверена, — кивнула Элиана. — Спасибо.
Она ушла, покачивая бедрами зазывно, как никогда, снова повергнув морского пехотинца из охраны в эротические грезы. Эдди Кокс проводил ее взглядом. Когда она садилась в свою машину, у него вдруг упало сердце. А если их засекут? Можно себе представить, какой шум поднимут вольтийцы вокруг иностранного самолета, тайно приземлившегося на их территории с целью шпионажа... Но если в Уагадугу будут арестованы двое американских граждан и агент ЦРУ, — это тоже не лучше...
Крис Джонс и Милтон Брабек слушали Элиану, не вполне веря ей: это слишком походило на чудо. Только сама молодая женщина, казалось, не осознавала, какое важное дело она сделала.
— Стало быть, покинем эту благословенную страну, — вздохнул Крис. — А пилот? Ему можно доверять?
— Он будет здесь с минуты на минуту, — сказала Элиана. — Я пригласила его пообедать с нами.
Десять минут спустя у ворот позвонили. Ливанка пошла открывать и вернулась с молодым светловолосым человеком, которого она называла Филиппом. Она тотчас повисла на нем, не оставляя у присутствующих ни малейшего сомнения в том, что их связывают не просто приятельские отношения. Едва представив гостя, Элиана удалилась с ним в единственную комнату с кондиционером, и через минуту из-за закрытой двери донесся целый концерт стонов, вздохов и хрипов. Милтон Брабек закатил глаза.
— С ума сойти! Настоящая мартовская кошка!
— Надо думать, он гладит ее по шерстке, — заметил Крис Джонс.
Когда молодой пилот вновь появился в гостиной, лицо его было серым; он постарел лет на десять. Бессильно опустившись в плетеное кресло, он принял из рук Элианы стакан «Джи энд Би» с содовой. Малко и двое американцев не сводили с него глаз.
— Я знаю, кто вы, — сказал Филипп, — и очень рад, что могу оказать вам услугу... Эти мерзавцы скоро доведут страну до полной разрухи. Как жаль, что у вас ничего не вышло!
— Вы отдаете себе отчет, как сильно вы рискуете? — спросил Малко. — Если вас задержат с нами, вам грозят очень, очень большие неприятности.
— Знаю, — улыбнулся пилот.
Взгляд его упал на невозмутимое лицо Элианы под темными очками. Ливанка грациозно потянулась, отчего заиграли под платьем ее маленькие круглые груди.
— Я приеду за вами рано утром, в половине седьмого, — продолжал Филипп. — Я знаю, как добраться до аэропорта, минуя все кордоны. Когда мы будем там, считайте, что все о'кей. Ангар в нашем распоряжении. Если с вышки вас увидят и станут задавать мне вопросы, я просто не отвечу, а потом скажу, что забарахлило радио. Самолета у них нет, так что я ничем не рискую. Вас трое, верно?
— Да, — кивнул Малко.
— А я? — вдруг спросила Элиана.
— Тесновато будет, — замялся пилот, — и снизится скорость.
Молодая женщина смерила его ледяным взглядом. Он тотчас спохватился:
— Конечно, если твои друзья захотят взять тебя с собой...
Крис и Милтон опустили глаза. Перспектива провести два часа в близком соседстве с этим ходячим вулканом понравилась им.
— Потеснимся! — сказали они в один голос.
Атмосфера в комнате разрядилась.
— Это надо отметить! — заявила Элиана.
Она убежала в кухню, вернулась с бутылкой шампанского «Моэт» и открыла ее. Пробка выскочила со звуком ружейного выстрела, и пенная струя обдала молодую женщину. Она подставила молодому пилоту грудь, облепленную мокрой футболкой:
— Оближи!
Он облизал. Ради ее прекрасных глаз он готов был лететь на одном крыле до Килиманджаро...
Обед закончился. Филипп со вздохом сожаления поцеловал Элиану и пожал руки новым друзьям.
— До завтра.
Элиана вышла проводить его. Вернувшись, она без малейшего смущения уселась на колени к Малко.
— Ты рад, что я полечу с вами?
— Конечно, — кивнул он.
По правде сказать, он плохо представлял себе, какие фигуры высшего сексуального пилотажа она собиралась проделывать в тесной кабине самолета, но от нес можно было ожидать любых сюрпризов. Элиана напоминала ему фосфор, который воспламеняется от соприкосновения с воздухом, — так и она загоралась, стоило мужчине появиться в поле ее зрения. Молодая женщина уже начала ерзать на его коленях. Коснувшись острым язычком его уха, она прошептала:
— Идем, сегодня наш последний вечер...
Малко лежал в темноте с открытыми глазами. Ночную тишину нарушало только негромкое шипение кондиционера. Он взглянул на светящийся циферблат «Сейко» — половина шестого. Через час они уедут. Прощай, Уагадугу! Горькое воспоминание сохранит он об этом городе.
Элиана повернулась во сне, и се упругое бедро затрепетало, коснувшись ноги Малко. Волосы молодой женщины прилипли к потному лицу, она спала, время от времени вздрагивая всем телом, словно и во сне продолжала заниматься любовью... Они не спали почти всю ночь. Ливанка неистовствовала, и Малко тоже дал себе волю. Она стонала под ним: «Я умру... умру!» — однако не умерла... Наоборот, когда Малко, обессиленный, жаждал передышки, Элиана вновь и вновь неутомимо приникала к нему ртом, пока его плоть не обретала прежнюю мощь. Она дарила ему самые интимные, самые сокровенные ласки с каким-то лихорадочным исступлением, которое не могло не возбудить в нем ответного желания.