Твердый сплав (Повесть) - Воеводин Евгений Всеволодович (читать книги онлайн бесплатно серию книг txt) 📗
Савченко продолжал жить ровной, размеренной жизнью. Сейчас, с гибелью Тотера, оборвалась единственная нить, связывавшая его с другим миром. Рано или поздно, разумеется, эта нить будет восстановлена, к нему придут; не такие нынче времена, чтобы разведка легко разбрасывалась своей агентурой. Но только это случится позже, когда все успокоится.
Но связь пришла скоро и совсем неожиданно. В выходной день он гулял с дочкой, заходил в магазины, накупил ей игрушек. Они уже шли домой, когда с ними поравнялся высокий сухощавый мужчина. Он скользнул взглядом по Савченко и, поглядев на него еще раз, уже внимательнее, воскликнул:
— Господи, неужели это ты!
Затем он, широко и счастливо улыбаясь, обнял Савченко. Легким шелестом прозвучали слова:
— Твердый сплав. Константин Лаврентьевич. Из Нейска…
Савченко, чуть отстранившись, еще несколько секунд вглядывался в лицо незнакомца, а потом нерешительно спросил:
— Костя?
— Ну да! Не узнал сразу, а?
Они хлопали друг друга по спинам, ощупывали один другого, и Костя без умолку говорил, что он искал Савченко, но ему сказали, что того видели в последний раз в рабочем отряде, в Нейске.
— Я уже думал: тебя нет в живых. Ты что ж, с рабочим отрядом отступал?
— Нет, ушел в партизаны… Да это долгая история…
— Потом, потом, — замахал руками Костя. — А это, конечно, наследница? А ну-ка, покажись, дочка. Ох, какая она у тебя!
Константин Лаврентьевич, взяв Савченко под руку, пошел с ним, сияя от счастья. Каждый понимал — встретились старые, много лет не видевшиеся друзья. И теперь, по дороге к дому Савченко, Константин Лаврентьевич без умолку рассказывал о том, что работает он сейчас в Уфе, на одном из заводов, сюда приехал с профсоюзной делегацией — обмениваться опытом. Он говорил только о себе, упомянул вскользь свою фамилию — Королев и вспомнил какие-то подробности их совместной работы в Нейске, когда он, Королев, был диспетчером. У Савченко он не спрашивал ничего, и тот догадался, что Королев узнал о нем все, а сейчас, на всякий случай, сообщает сведения о себе — все-таки «друзья» еще с довоенных лет.
На лестнице Савченко шепнул Королеву: никаких деловых разговоров, возможно подслушивание, слежка. Тот кивнул и спросил: «Где Тотер?»
— Провалился. Я успел уйти. Кажется, вне подозрений. У вас все чисто?
— Все. Потом…
На лестничной площадке Королев уже басил:
— А ну, открывай, показывай свои хоромы… Погоди, а в магазин-то мы не зашли! Полагалось бы по такому случаю…
— У меня есть, — поворачивая ключ, ответил Савченко. — Настоящий ереванский, жена с гастролей привезла еще прошлым летом…
Пылаев читал донесение одного из оперативных работников и пытался представить себе — что это? Действительно ли встреча двух старых друзей или тонко разыгранная сценка?
Часу в седьмом в кабинете Пылаева зазвонил телефон:
— Товарищ подполковник? Это Мызников говорит. Поехали на машине втроем: он, гость и девочка. Кажется, в сторону Северного шоссе.
— Хорошо, — ответил Пылаев.
Он тут же набрал другой номер: в ОРУДе машина Савченко была на учете, сейчас Пылаев только сообщил, чтобы посты усилили наблюдение на пригородных шоссе.
— Видишь, что получается, — сказал он Шилкову. — Все мило и мирно: друзья встретились, выпили, поехали кататься, взяли с собой малыша. Все хорошо! А ведь только в машине они гарантированы от того, что их могут услышать. Да, много бы я отдал, чтобы быть сейчас там…
— Но девочка…
— Пустое. Они найдут способ отвлечь ребенка. Одна шоколадка — и ей будет ровным счетом все равно, о чем шепчутся взрослые.
Шилков промолчал. Конечно, никто не будет спорить с тем, что враг хитер. Но неужели нельзя за длинный ряд долгих — очень долгих недель уличить по сути дела уже обнаруженного врага, схватить его? Может быть, они просто чего-то не додумали?
— Что невесел? — пошутил Пылаев.
— Да так. Все ли мы сделали, товарищ подполковник?
— Нет, не все.
Шилков оживился:
— Я тоже так думаю.
— Вот и позвони домой Трояновскому и узнай, как старик себя чувствует. Он будет очень доволен. Любит поговорить. Кстати, проверь, как охраняется его квартира. Сейчас нельзя ручаться ни за что. И, возможно… — он не договорил.
Шилков видел перед собой прежнего Пылаева, веселого, с лукавой усмешкой, — такого, каким Шилков не видел его давно и каким он бывал всегда, когда дело шло хорошо.
— Вы что-нибудь знаете, товарищ подполковник?
— Что-нибудь да знаю, — ответил тот. — Таблицу умножения например, грамматику… Тебя еще знаю.
— Нет, я серьезно.
Пылаев, все еще продолжая посмеиваться, положил локти на стол и перегнулся к помощнику:
— Будто бы ты сам не знаешь того же, что знаю я.
— Но этого еще мало!
Подполковник взглянул на часы:
— Недолго ждать, увидим. Ты понимаешь — сейчас это и для него решающие часы.
Еще вчера в своем «BMW» Савченко рассказал Королеву все, кроме того, что он сам выдал Тотера.
— Откуда же вы знаете, что он провалился? — спросил Королев, косясь на заднее сиденье, где спала девочка.
— Он назначил мне встречу и не пришел. Он должен был передать мне все для взрыва. Не пришел он и потом…
Королев долго молчал, и Савченко начал злиться: время дорого, не могут же они кататься так до бесконечности и мозолить глаза ОРУДу. Их тут на каждом шагу, как грибов после дождя, понаставлено.
— Вот что, — тихо сказал Королев. — Давайте обсудим все до мелочей. Вы попали в поле розыска. Скажу вам больше: мне в Уфе тоже делать нечего, нас там прижали, за последнее время — два провала. Хорошо еще, не я вербовал… Сейчас нас, разведчиков, вызывают в Гамбург — поедем вместе.
— На «BMW»? — усмехнулся Савченко. — В какую сторону прикажете ехать?
— Не паясничайте, Савченко, сейчас не до шуток. Не сегодня-завтра вы сможете оказаться в таком месте, откуда путь один — на тот свет. Надеюсь, вы туда не очень торопитесь.
Савченко думал: этот Королев так напуган чем-то, что готов, наверно, вплавь добираться до Гамбурга. Что же произошло? Почему он так торопится удрать? И надо ли бежать с ним — конечно, в том случае, если он предложит реальный план.
— Через границу идти — бессмыслица, — заметил он.
— А мы и не пойдем через границу. Есть более… современные способы. Но один я ничего сделать не смогу. Вы сможете достать образец сплава?
— Образцы охраняются… Требуется время.
— Вам это даст толику денег. Потом придется перебираться обратно. Надеюсь, вы это понимаете?
Савченко кивнул. Его раздражала королёвская манера разговора: точно так же, с чувством явного превосходства, с ним разговаривал Тотер. По всей видимости, Королев — тоже немец: у них есть эта черта — смотреть на других свысока, Хотя чего теперь-то важничать — не они теперь хозяева: за «PN и К°» Савченко видел другую силу, тщетно пока пытаясь представить себе, какие они, те люди.
Словно издалека доносился голос Королева:
— Сейчас другие времена… От нас требуется иное, чем во время войны. Мы становимся разведчиками мирных лет, а это значит, что методы меняются. Вы в общем-то верно угадали дух времени: сверхосторожность. Мы еще пригодимся, когда начнется война. Но тогда мы будем действовать иначе. У наших нынешних хозяев размах куда больший, чем у второго отдела генштаба.
Савченко все кивал, удивляясь одному: этой разговорчивости. Какого дьявола понадобилось Королеву читать политграмоту? Что он, Савченко, газет не видит в конце концов? А Королев продолжал все так же ровно и тихо:
— Перед агентурой будут в скором времени поставлены необычайно серьезные задания. Мы должны будем ослабить эту страну так, что она рассыплется от первого же удара. Наш шеф говорил, что Россия перед третьей мировой войной должна быть похожа на стол, который источен жучком. С виду вроде бы крепкий, а толкнуть — и он рассыплется в труху… Вы пройдете в Мюнхене соответствующую политическую подготовку, и многое для вас станет более ясным.
