Полковник Сун - Маркем Роберт (хороший книги онлайн бесплатно txt) 📗
Дони подалась вперед и плеснула в протянутый дрожащей рукой стакан бренди. Потом она снова откинулась на подушки, поправила рукой съехавшую бретельку купальника, обнажив при этом прядку тонких волос под мышкой. Стараясь выговаривать правильно, она сухо перевела:
– Он говорит, что обязан предупредить вас о том, что получил лишь половину обещанных денег.
– Это причина, по которой он явился сюда, а не способ, которым он узнал путь к этому месту. Пусть ответит снова.
Полковник, не меняя позы, ждал с неизменным и обескуражигяющим терпением.
– Он говорит, что всем им показали карту на случай, если кто-то погибнет.
– Замечательная предусмотрительность и неверие в свои силы. Полностью оправдавшиеся, как выяснилось. Ну ладно, пока достаточно.
Арис проглотил бренди и сказал что-то от себя. Было видно, что чувствует он себя неуютно. Возможно, причина дискомфорта заключалась в той мягкой вежливости, с которой Сун выслушал историю о позорном и решительном провале. Именно страх – в куда большей степени, нежели совесть или мысль о деньгах – явился тем стимулом, который заставил его покинуть госпиталь в момент, когда организм уже отказывался повиноваться от усталости. По Пирею ходили слухи... Но он не смел даже думать об этом. Он все говорил и говорил, сопровождая речь причинявшими жестокую боль жестами.
Выслушав в угрюмом молчании пересказ Дони, Сун задумался:
– Как привыкли эти люди поклоняться словам. У них нет ни малейшего понятия о взаимосвязи слов и поступков. Если бы я решил воздать ему по делам, то его не спасли бы никакие слова ни на каком языке. Как он не может понять этой простой вещи? Он оторван от действительности.
Дони не могла дождаться конца аудиенции. Ею овладела сонливая истома: так на нее подействовало солнце, морской воздух, горячий аромат чебреца и фенхеля, свободная поза, ожидание обеда и послеобеденною отдыха. Она смутно и не без удовлетворения ощущала, что ей по делам никто воздавать не станет. Делая вид, будто втирает в кожу мазь для загара, она медленно поглаживала бедро.
Немного оживившись, полковник продолжал:
– Скажи мистеру Арису, что я вполне понимаю те трудности, с которыми ему пришлось столкнуться. Пусть он успокоится: бегство Бонда не будет иметь для него последствий. Мы используем сложившуюся ситуацию в интересах дела мира. И еще скажи мистеру Арису, что деньги ему заплатят сполна, плюс премия в пятьдесят американских долларов. Проводи его к доктору Ломанну. И пусть Евгений приготовит ему что-нибудь поесть. А потом, если захочет, то может воспользоваться твоими услугами или услугами твоей подруги. Но помни, он слаб, так что не переусердствуй.
Как только Дони узнала своего будущего клиента, улыбка слетела с ее лица. Она села и стала что-то с серьезным видом втолковывать Арису. Сун поднялся со стула, вытягиваясь в вертикальной плоскости, словно повинующаяся нити марионетка.
По-прежнему держась в тени, он отошел к противоположному углу каменной балюстрады. Там он стоял, ничем не выдавая своих чувств, его глаза были открыты яркой, ослепительной, но абсолютно неподвижной картине. Стрекот цикад достигал его ушей, но не проникал в ею сознание. Но даже если бы его мозг был сейчас свободен, он все равно не обратил бы внимания на этот бесцветный, чужой ландшафт. Имеет значение лишь действие, а не декорации. История – удел сильных личностей, людей, способных на поступки. Если возникает вопрос, где произошло то или иное событие, можно с уверенностью утверждать, что событие это не исключительное. Однако, через короткий период времени, менее чем через сорок восемь часов, он, Сун Лян-дан, совершит нечто исключительное.
Когда слова у него за спиной иссякли, и собеседники ушли в дом, лицо полковника изменилось, но тело по-прежнему осталось неподвижным. По ту сторону зрачков змеились тусклые неторопливые язычки пламени, его губы цвета запекшейся крови растянулись и раздвинулись. Вдруг послышалось размеренное шипение, напоминавшее работу насоса. Сун смеялся.
Взяв себя в руки, он поспешил в дом и стал торопливо подниматься по лестнице. Когда он подходил к расположенной в конце коридора комнате и щелкал замками, то был уже в превосходном настроении.
– Доброе утро, дорогой адмирал. Или точнее, – Сун сверился с черным циферблатом хронометра на своем запястье, – поскольку мне известно, что моряки щепетильны в вопросах времени, добрый день. Как вы себя чувствуете? Надеюсь, у вас есть все необходимое?
М. сидел и смотрел в окно. В маленьком проеме виднелось морс, и раз или два в день – почти невероятно – появлялась яхта или рыбацкая шхуна, напоминая и вселяя надежду за эти десять секунд, что мир еще существует и живет своим порядком. У окна он проводил лишь несколько минут, тах как стояние утомляло ею, а единственный стул, находившийся в тесной душной коморке, в которой, кроме стула, помещалась только кровать, был слишком низок, чтобы, сидя на нем, он мог заглянуть через подоконник. Две вещи доставляли ему особые мучения: во-первых, отдыхая на стуле, он может пропустить проходящее мимо судно: во-вторых, он пришел к выводу, что начинает с нетерпением ожидать визитов Суна, как своего рода отдых от вынужденного бездействия. Он начинал постигать первые стадии той нездоровой и загадочной близости, которая подчас связывает жертву и палача. Теперь он повернул к Суну свое бледное, осунувшееся, с потухшими глазами лицо, но взгляд, которым он встретил китайца, был по-прежнему тверд, а голос, хотя и напряжен, но уверен.
– Какое тебе, желторожая тварь, дело до того, – отчеканил М., – есть ли у меня все необходимое? Говори прямо, что тебе нужно.
– Не сердитесь, сэр. Разгоряченная кровь и взаимные оскорбления не способствуют обоюдному пониманию. Отвечая на ваш вопрос, скажу, что мне важно, чтобы ваши потребности, по мере возможности, удовлетворялись, вы должны быть в отличной форме, чтобы с успехом выполнить отведенную вам роль в событии, которое мы оба готовим и которое, осмелюсь вас заверить, затмит собой все предпринятое нами обоими ранее. И держать вас впроголодь, лишать уборной и так далее не входит в мои планы. Я не собираюсь подвергать вас лишениям в эти последние дни вашей жизни.
Выражение лица адмирала не изменилось.
– Премного благодарен.
– Но я пришел не только для того, чтобы осведомиться о вашем здоровье, сколь дорого бы оно для меня ни было. Я принес вам известие. Известке о вашем коллеге по террористической деятельности – Джеймсе Бонде.
Усилие, которое предпринял М., чтобы сдержать свои чувства и не выдать появившийся внезапно луч надежды, а свести все к обыкновенной человеческой заинтересованности, едва не вывело его из равновесия. Адмирал не спеша протянул руку и ухватился за подоконник.
– Вот как? – удивился он, не выходя за рамки приличия.
– Между нами, признаюсь, Бонд проявил определенную активность и умение. Он нанес серьезный ущерб афинской части нашей операции. Однако я не несу ответственности за этот участок, и, в любом случае, он позади. Бонд где-то поблизости. М. никак не отреагировал.
– Наш метод работы разрозненными группами, руководимыми из единого центра, привел к неожиданному результату – пока в Афинах прикладывались все усилия, чтобы нейтрализовать Бонда, я готовился к тому, чтобы принять его целым и невредимым. Все выйдет по-моему. Мы оба можем быть уверены, что находчивый 007 найдет дорогу в этот дом. Как только он придет сюда, а это случится завтра, если не сегодня, он будет схвачен. Сам по себе, я допускаю это, он очень опасен, но у него нет ценных помощников, кроме одной местной шлюхи, которая выполняет функции связника для русских, и греческого фашиста из портового кабака. В то время как я имею в своем распоряжении пять опытных помощников, которые сумеют с ним справиться. Успех не вызывает у меня сомнений.
– Как ты говоришь на своем отвратительном жаргоне, не мудро делать ставку на преимущество в живой силе. – М. нашел силы усмехнуться. – В прошлом Бонд выходил с честью и из более серьезных передряг. Организованных к тому же куда более опасным противником, чем китайский ребенок-садист, обитающий в мире фантазий. Молись, Сун, или жги своего идола, как это у вас принято.
