Тени - Гамильтон Дональд (читать полностью бесплатно хорошие книги txt) 📗

На мосту не было автомобильного движения. Если люди весь год жили в маленькой общности на берегу острова, как сказала Оливия, им вероятно не было особой необходимости ехать на большую землю в это время ночи. Я пересек мост и свернул направо, как было предписано, и вскоре не осталось ничего — только песок по обеим сторонам, да неодинаковые низкие дюны с проступавшей случайно темной водой, между ними. Дорога отливала черным на белом песке.

Я заметил маленький домик у ворот в свете фар и направился прямо к нему. Выигрышного тут ничего не было даже для очень умного человека. А он рассчитывал, что я буду особенно умным. Он рассчитывал, что я уйду прочь с дороги и не будучи заметным стану красться, как индеец, до зубов вооруженный смертоносным оружием. Поскольку он на это рассчитывал, я поехал в открытую, и остановился рядом с другой машиной уже припаркованной тут же, сбоку от домика.

Пришлось немного помедлить, чтобы вспомнить как включается свет в кабине "Рено": просто надо повернуть пластмассовый колпачок лампы. Я вынул из кармана плоскую коробочку с лекарствами, которую нам всем всегда выдавали. В ней содержался специальный шприц и три типа инъекций — два постоянного и один временного действия. В ней так же находилась маленькая пилюля с ядом предназначенная для личного пользования агента, которую нужно применять в экстремальном случае, но он может носить ее повсюду. Свою я не носил на работе, так как не знал ничего интересного ни о ком.

Я набрал в шприц четырехчасовую дозу воздействия инъекции "С" и положил его обратно в карман. Я выключил свет в кабине "Рено", вышел и огляделся. Другой автомобиль, казалось, был светло-голубой расцветки. Это был огромный "Крайслер" с откидным верхом. Он мог принадлежать Муни, согласно полученного описания. Где Кроче спрятал свой автомобиль, я не знал, об этом можно было только догадываться. Я даже не знал каков он был, этот автомобиль. Он нигде не позволил мне его увидеть. Я напомнил себе, что не следует переоценивать этого парня. Он мог иногда действовать плохо и необдуманно, но в основном его техника была отлично отработанной.

Я подумал, не убрать ли мне распределительные головки с обеих машин или не загнать ли машины в песок, но это могло вызвать его непосредственную реакцию и у него должна была находиться где-то еще одна машина в рабочем состоянии. Вместо этого я оставил ключ в "Рено", желая показать насколько мало я беспокоюсь за то, каким доступным окажется для него транспортное средство.

Я вернулся к дороге, перешагнул через длинную, осевшую и запертую на замок цепь, и направился к западному концу острова, простирающегося на милю или больше, как Оливия мне его и описала. Моя обувь производила громкий стук, когда я шел по мостовой. Остров здесь оказался гораздо шире, но не длиннее, являя собой ленту песка, по обеим сторонам которого росли деревья и кусты. Мексиканский залив виднелся темным пятном слева от меня. Справа — темнела вода, в милю шириной, которую я пересек и которая не могла быть заметна из-за рощицы деревьев, исключая те места, где деревья были вырублены, для того чтобы расширить полузаросшую дорогу к тому, что казалось было старым, разрушенным пирсом.

Я увидел странно симметричный длинный и низкий тенистый холм, справа от главной дороги и понял, что он был создан руками человека — такая огромная бетонная структура покрытая землей и поросшая травой и кустарником. Примерно ста ярдов в длину, с двумя черными провалами, открытыми в сторону моря. На нем виднелась маленькая чистая вывеска государственного парка.

Я подошел ближе и чиркнул спичкой, совсем как запоздавший турист, стараясь узнать где Кроче прячется и как сильно сжимают его пальцы спусковой крючок. Если бы он хотел меня пристрелить, то уже бы давно пристрелил. Ну а если это не так, если он и в самом деле хочет со мной поговорить, как я и думал, он теперь озадачен моим непонятным и довольно откровенным поведением. А я, честно говоря, был озадачен его поведением.

Явно, ему вначале хотелось говорить со мной. Ни одной пули. Надпись указывала, что я смотрел на место размещения батареи двух двенадцати дюймовых пушек, названных "барбеттой" в 1916 году, непонятно, что это тогда могло означать и потом переведенных в казематы, в 1942 году.

Кроче не подавал знаков своего присутствия, но я понимал, что он наблюдает как я выплюнул спичку и ждал, пока мои глаза не привыкнут снова к потемкам. Он должно быть обдумывал потерянную возможность пристрелить меня. Возможно он думал не стрелять совсем и от разговора отказаться.

Отовсюду доносились ночные мелкие шорохи. И я вдруг подумал о змеях. Местность казалась вполне подходящей для них, а они всегда меня так пугали. Я пошел обратно к дороге и остановился. В следующем провале, предназначенном для пушки или чего-то там еще, я заметил слабый огонек, которого раньше там не было.

Я не допускал мысли, что он прямо ожидает меня там как мотылька летящего на пламя. Он вероятно рассчитывал, что я вначале разведаю всю пустынную фортификацию, в поисках какой-нибудь маленькой потайной дверцы, с помощью которой я смог бы прокрасться и схватить его неожиданно, ведь только он один знал все выходы и входы лучше чем я. У него было время изучить их. Как бы я ни вошел, он ждал меня, но тогда зачем попусту тратить время?

Я тот час же пошел на свет и чуть не сломал ногу запнувшись за кирпичный круг выложенный на земле напротив имеющегося здесь же механизма большой береговой пушки, которая когда-то защищала этот берег Флориды, вначале от Кайзера, потом от Адольфа Гитлера. Я не мог скрыть удивления от того что, какую они могли найти цель, чтобы стрелять отсюда — может перископ или два в Заливе, или может то, что выглядело как перископ для перевозбужденных солдат.

Портал в бетоне, позади кирпичного круга, имел размеры железнодорожного туннеля. Под порталом свет был очень слабый, это был отраженный свет из бокового коридора. Я вошел туда. Туннель шел прямо под всем пространством искусственного холма. Я смог разглядеть неясные очертания маленького бокового входа с деревьями позади него. Он был перегорожен металлической решеткой.

Я прошел в боковой коридор — бетонный проход, который вероятно тоже пролегал во всю длину фортификационного укрепления, но я не мог ничего разглядеть позади освещенного выхода, справа от меня лишь несколько ярдов пространства.

Тогда я остановился, не доносилось ни одного звука, кроме моего собственного дыхания. Я повернулся и решил пойти на свет, мои шаги пробудили эхо, которое разнеслось по всем коридорам холма. Я пошел к выходу. Боковая комната, должно быть служила раньше для размещения личного состава или являлась складом оружия, теперь была пустая, лишенная окон комната — почти пустая — надо заметить.

Керосиновый фонарь, висевший на кольце, на задней стене комнаты отбрасывал желтый свет на пустой пол. Две неподвижные фигуры лежали на полу у стены. Я предвидел это.

Это было то, что я предсказывал Оливии, которая не хотела мне верить, я застыл неподвижно, разглядывая два лежащих тела. Муни был в брюках и твидовой спортивной курточке. Его маленькая шляпа лежала рядом с ним. На Тони был широкий тяжелый черный свитер, черные гетры и маленькие черные туфли, больше похожие на балетные тапочки. Она должно быть спала, отвернув лицо к стене, исключая то, что никакой нормальный человек не будет спать полностью одетый и на пыльном, бетонном полу заброшенного бетонного сооружения.

Когда я подумал это, одна фигура на полу зашевелилась. Муни с большим трудом сел, и я смог заметить, что его руки и ноги были связаны, а кляп во рту не позволял ему говорить. Он однако попытался. Он уставился на меня выпучив глаза и производя какие-то хриплые, булькающие звуки, полагаю, он просил, чтобы я его освободил. Я даже не подошел к нему.

Я двинулся вперед, пытаясь, однако, отбросить всякую надежду и склонился над Тони. Я положил ей на плечо руку, она не пошевелилась почувствовав прикосновение, перекатилась на спину, как будто пытаясь рассмотреть кто это. Потом я увидел ее широко раскрытые глаза на бледном в синяках лице и маленькое отверстие от пули, между ее черных бровей.