«Гран-При» для убийцы - Абдуллаев Чингиз Акифович (книги бесплатно без txt) 📗
– Обычный бардак, – самоуверенно сказал немец, – они все еще точно не знают, кто приедет в Канны.
– Да, – без тени улыбки ответил американец, – они все еще ничего не знают.
Журналисты начали выходить на улицу. Американец вышел одним из последних. Пройдя метров сто, он оглянулся по сторонам, достал мобильный телефон, набрал номер.
– Пока нет никаких подтверждений, – сказал американец.
– Может быть, мы ошибаемся? – спросил человек, которому он позвонил.
– Я не знаю. Пока у меня нет никаких фактов. Но, кажется, я догадываюсь, кто именно из наших ребят таскает «каштаны» для этих типов. Но пока ни в чем не уверен.
– Они что-то планируют, – уверенно сказал его собеседник, – ты когда собираешься полететь на Лазурный берег?
– Завтра.
– Правильно. Только будь осторожен. Не нужно рисковать. Если они что-то планируют, то обязательно как-то себя проявят. Мы в этом не сомневаемся.
– Я тоже, – сказал журналист с карточкой «Ньюсуик». Он убрал телефон, еще раз осмотрелся и заторопился к своему автомобилю, не замечая, что за ним внимательно следят из машины, припаркованной на другой стороне улицы. Американец перешел дорогу, доставая на ходу ключи. Телефон он положил в карман, благо он там вполне помещался, аппарат был небольшой.
Стоявшая недалеко машина медленно тронулась с места. Американец открыл дверцу своего автомобиля, наклонился, усаживаясь в кабину. Вспомнив про мобильный телефон, он вынул его из кармана и положил рядом с собой на переднее сиденье.
Машина с наблюдавшими за ним людьми медленно подъезжала. Это был серебристый «Фиат».
Американец обернулся, прикидывая расстояние, отделявшее его от стоящей позади машины. Места было достаточно. Он подал автомобиль чуть назад, еще раз оглянулся, готовый выехать.
«Фиат» поравнялся с ним. Американец сделал нетерпеливый жест рукой, разрешая проехать вперед и освободить ему дорогу. Именно в этот момент из окна «Фиата» высунулось дуло автомата с глушителем.
В последний момент американец схватился за телефон, как будто это могло спасти его. Раздалась короткая автоматная очередь, и он уткнулся в руль собственного автомобиля. «Фиат» мягко отъехал, его пассажиры смотрели перед собой, словно ничего не произошло.
Баку. 17 марта 1997 года
Март в Баку всегда бывает самым труднопредсказуемым. В этот месяц может произойти все что угодно, от обильного снегопада и проливных дождей до почти летней погоды, когда на улице можно появляться в легких рубашках. Правда, в последние годы небесная механика явно испортилась, и старожилы уверяли, что подобные мартовские частые холода – явление недоброе и тревожное.
В аэропорту Бина почти постоянно дуют сильные ветры, и в этот день, когда самолет голландской авиакомпании «КЛМ» пошел на посадку, один из сидевших у окна пассажиров невольно поежился, почувствовав, как трясет авиалайнер перед приземлением. Паспортные и таможенные процедуры не смущали. Пограничники и таможенники имели собственную гордость и предпочитали не трогать иностранцев, тем более прилетающих из экзотической Голландии. Пропустив иностранцев, они начинали особенно тщательно проверять соотечественников, коммерсантов из Турции и стран СНГ. Эти считались «своими» и, соответственно, обязаны были платить некоторую дань за провоз любых товаров и вообще ублажать всех встреченных на пути представителей власти.
Справедливости ради стоит отметить, что зарплата таможенников была не более десяти-двадцати долларов, а пограничники получали и того меньше. Правда, пограничники не имели и десятой доли тех доходов, которые получали таможенники. Почти каждый молодой человек мечтал устроиться в бакинскую таможню. Почти каждый счастливчик платил большие деньги за свое трудоустройство, и почти каждый сразу пытался начать «зарабатывать». Это удивительный феномен несоответствия заработной платы и прожиточного минимума, при котором люди, получавшие зарплату в десять долларов, могли прилично одеваться и кормить семью, а министры, получавшие тридцать-сорок долларов, не только отправляли своих отпрысков за рубеж, но и сами предпочитали отдыхать в самых экзотических странах и на самых престижных курортах. Более прилично выглядели депутаты, получавшие по двести-триста долларов. Но эту зарплату они устанавливали себе сами и, похоже, не смущались тем обстоятельством, что средняя зарплата по стране гораздо меньше, чем их собственные заработки. Хотя даже такая «высокая» зарплата в двести долларов не позволяла строить роскошные особняки, выезжать за рубеж и одеваться гораздо лучше западных коллег.
Впрочем, повальное фарисейство уже никого не удивляло. Так было не только в Азербайджане. Еще более смешная ситуация была в Грузии или Армении, где при гораздо меньших зарплатах число миллионеров-чиновников возрастало.
Гость прошел пограничный контроль. Виза, выданная в Бельгии местным посольством, была в полном порядке. Он не вызывал у пограничников никаких подозрений. Выйдя в зал ожидания и получив свой небольшой чемоданчик, он так же спокойно прошел мимо поста таможенного контроля, предъявив чемоданчик для досмотра. В нем не было ничего необычного. Рубашки, галстуки, книги, бумаги...
– Что это? – спросил один из таможенников, показывая на небольшой дорожный набор, в котором лежали ножницы и другие металлические предметы.
– Для маникюра, – пояснил гость, – там мои ножницы, ключи, брелоки от чемодана. Дорожный набор. – Он отвечал по-турецки, и таможенник его отлично понимал. Азербайджанский и турецкий языки почти идентичны.
Таможенник кивнул и разрешил все забрать. Гость улыбнулся, взял чемодан и вышел из зала. У входа его ждали двое, напряженно следившие, как он общается с таможенником.
– Все в порядке? – спросил один из встречавших.
Гость снял очки, поправил волосы, усмехнулся.
– Как обычно. Как дела у вас?
– Все готово. У нас нет проблем. Мы обо всем договорились. Но таможенники снова увеличили цену. Просят десять тысяч долларов.
– Это не деньги, – лениво сказал гость. – Это мы найдем. Когда ты прилетел в Баку?
– Вчера, – кивнул первый, мужчина лет сорока пяти, полный, лысеющий, с большим размятым носом, страдающий одышкой.
Все трое прошли к автомобилю. Молодой человек, усевшись за руль, положил чемоданчик гостя в багажник. В отличие от первого встречающего он был помоложе, ему было не больше тридцати лет. Острый кадык, зачесанные назад волосы, блестящие глаза, ровный прямой нос, упрямо-жесткие скулы. Из таких людей получались фанатики и герои. Молодой человек не чувствовал себя ни тем, ни другим. Он просто сел за руль автомобиля, и автомобиль выехал со стоянки.
Это была обычная белая «Хонда», каких в городе стало в последние годы довольно много. Город вообще неузнаваемо менялся. В отличие от Тбилиси и Еревана капитализация Баку шла полным ходом. Это был самый капиталистический город на Кавказе. Роскошные супермаркеты и рестораны, казино и отели возникали как грибы после дождя. Открывались все новые посольства, филиалы самых известных мировых компаний. На запах нефти и денег в город устремлялись тысячи авантюристов, мошенников, проходимцев. Вместе с ними сюда начали приезжать деловые люди, бизнесмены, банкиры, коммерсанты. От Маргарет Тэтчер до Збигнева Бжезинского, каждый стремился застолбить участок для деятельности своей компании. За бизнесменов своих стран не стеснялись просить президенты Америки и Франции, премьеры Великобритании и Германии. Это был настоящий Клондайк. Это было место на земле, где за одну ночь можно было стать миллионером, заработав миллион долларов. И потому этот город стал последней надеждой авантюристов всего мира.
Но этот гость не был авантюристом. А если и был, то был игроком мирового класса, не разменивающимся даже на такую сумму, как миллион долларов. Приехавшего звали Анвер Махмуд, по документам он был канадским гражданином турецкого происхождения. Но лишь по документам. Его настоящее имя было внесено во все информационные списки Интерпола как имя одного из самых известных и самых беспощадных преступников, орудующих в цивилизованном мире. Это был Ахмед Мурсал, террорист, входящий в число тех, кого разыскивали по всему миру.
