Ключ к Ребекке - Фоллетт Кен (читать книги без сокращений .TXT) 📗

Вдруг она подумала: «А почему это все, собственно, меня так волнует?»

Среди ночи Вэндем сидел в темноте у окна своей спальни, курил одну сигарету за другой и смотрел на залитую лунным светом поверхность Нила, как вдруг в его голове, словно наяву, возникло одно воспоминание из далекого детства.

…Ему одиннадцать лет, он невинен, как все дети. Он стоит на террасе дома из серого камня, где прожил всю свою жизнь. В доме есть ванная комната; воду для нее нагревают с помощью угольного бойлера, установленного в кухне. От родителей мальчик знает, что им повезло, что у них есть такие удобства и что не следует хвастаться этим. Приходя в новую школу – красивое здание в Баурнемауте, он делает вид, что считает вполне естественным, когда в доме есть ванная, где из крана течет горячая вода. В ванной комнате есть еще и унитаз. Он как раз зашел туда «по-маленькому». В ванне мать купает его семилетнюю сестру; они не возражают против того, что он воспользуется унитазом в их присутствии: чтобы попасть в туалет в саду, нужно долго идти по холоду. На этот раз он забыл, что там купается еще и его кузина. Ей восемь лет. Вот он входит. Его сестра сидит в ванне, а кузина уже встала, чтобы выйти из нее. Мать держит наготове полотенце. Он зачарованно смотрит на свою кузину.

На ней, разумеется, нет никакой одежды. В первый раз он видит голую девочку, если не считать его сестры. Кузина такая пухленькая, и кожа у нее слегка порозовела от горячей воды. Кажется, что это самое прекрасное зрелище, которое он когда-либо видел. Мальчик застыл в дверях ванной и смотрит на кузину, с нескрываемым интересом и восхищением.

Пощечина обрушивается на него неожиданно. Большая материнская ладонь вдруг громко хлопает его по щеке. Рука у нее вообще тяжелая, а в этот раз она не поскупилась. Щека здорово болит, но шок, который он испытал, хуже всякой боли. Хуже всего, что теплое чувство, которое вдруг охватило его, разбито вдребезги, как оконное стекло.

– Убирайся! – кричит мать, и он выскакивает из ванной, побитый и униженный…

Вэндем вспомнил эту сцену, пока сидел в одиночестве, глядя в египетскую ночь, и задал себе тот же вопрос, что и тогда, давно: «Почему она это сделала?»

Ранним утром Алекс Вольф стоял босиком на холодном, выложенном плиткой полу мечети. Горстка поклонников утренней зари терялась среди огромного колонного зала. Было тихо, мирно, падал бледный серый свет. Через одну из узких прорезей в стене проник луч солнца, и в этот момент муэдзин закричал:

– Allahu akbar! Allahu akbar! Allahu akbar! Allahu akbar! [9]

Вольф повернулся лицом к Мекке.

На нем был длинный халат и чалма, в руках – простые арабские сандалии. Он никогда не мог понять, зачем это делает. Он был правоверным только теоретически. В детстве он подвергся обряду обрезания, как того требовал ислам, и юношей совершил паломничество в Мекку; несмотря на это, однако, он употреблял алкоголь и ел свинину, никогда не платил мусульманского налога «закят», не соблюдал пост Рамадан и не совершал ни одной молитвы за день, не говоря уже о пяти молитвах, обязательных для каждого мусульманина. Тем не менее, довольно часто он чувствовал потребность погрузиться, хотя бы на несколько минут, в знакомый механический ритуал религии своего отчима. В такие дни, как сегодняшний, он вставал еще затемно, надевал мусульманское одеяние и брел по холодным, безлюдным улицам в сторону мечети, в которую когда-то ходил его отец, совершал омовение во внутреннем дворе и входил внутрь храма как раз к началу утренней молитвы.

Вольф дотронулся обеими руками до ушей, сложил ладони перед собой – левую внутри правой. Затем поклонился и встал на колени. В нужные моменты касаясь лбом пола, он стал читать нараспев:

– Именем Создателя нашего, всеправедного и сострадающего. Да вознесется молитва наша к Господу, вседержителю небесному и земному, преблагому и сострадающему, царствующему в день Страшного суда; Тебе мы служим и Тебе возносим молитву о помощи; к благому деянию наставь нас, удостоенных благоволения Твоего, нас, избежавших гнева Твоего, нас, с пути спасения не свернувших.

Он оглянулся через правое, а затем через левое плечо, чтобы приветствовать двух ангелов, записывающих его добрые и недостойные деяния.

Когда он оглянулся через левое плечо, то увидел Абдуллу.

Не прерывая молитвы, вор одарил его своей широкой улыбкой, блеснув стальной коронкой.

Вольф встал с колен и вышел из храма. Снаружи он остановился, чтобы надеть сандалии. Абдулла догнал его. Последовало рукопожатие.

– Ты благочестивый мусульманин, так же как и я, – сказал Абдулла. – Я знал, что рано или поздно ты придешь молиться туда, где молился твой отец.

– Ты что, искал меня?

– Не один я тебя ищу.

Вместе они удалялись от мечети. Абдулла сказал:

– Зная, что ты настоящий правоверный, я не смог выдать тебя британцам даже за большие деньги; а майору Вэндему я сказал, что не знаю человека по имени Алекс Вольф или Ахмед Рахма.

Вольф резко остановился. Значит, они все еще ищут его. А он было уже успокоился – слишком рано. Он подхватил Абдуллу под локоть и повел его в расположенную неподалеку арабскую харчевню. Они сели за столик.

– Он знает мое арабское имя? – спросил Вольф.

– Он знает о тебе все, кроме того, как тебя найти.

Вольфа охватило одновременно и сильнейшее беспокойство, и любопытство.

– Что из себя представляет этот майор? – спросил он.

Абдулла пожал плечами.

– Англичанин. Умом не отличается. Манерами тоже. Защитного цвета шорты и морда красная, как помидор.

– А точнее?

Абдулла понимающе кивнул.

– Он спокоен и решителен. На твоем месте я бы его остерегался.

Вольфу вдруг стало страшно.

– А что он уже предпринял? – спросил он.

– Он выяснил все о твоей семье, поговорил со всеми твоими братьями. Они сказали ему, что ничего о тебе не знают.

Хозяин харчевни принес им по миске бобового пюре и плоскому, как блин, лавашу. Вольф отломил кусок лаваша и обмакнул его в пюре. На еду стали садиться мухи. Собеседники не обращали на них внимания.

Абдулла заговорил с набитым ртом:

– Вэндем предлагает награду в 100 фунтов тому, кто сообщит ему твой адрес. Ха! Как будто мы способны продать соплеменника!

– Но ведь моего адреса вы не знаете, – во рту у Вольфа пересохло.

– Узнать, где ты живешь, – сущий пустяк, – пожал плечами Абдулла.

– Я знаю, – согласился Вольф. – В знак нашей дружбы я скажу тебе. Я живу в отеле «Шепард».

Абдулла принял обиженный вид.

– Друг мой, я знаю, что это неправда. Первое место, куда англичане…

– Ты не понял, – улыбнулся Вольф. – Я живу там не в качестве постояльца. Я работаю на кухне, чищу кастрюльки, а в конце рабочего дня сплю на полу с дюжиной еще таких же, как я.

– Хитро придумано! – Абдулла ухмыльнулся: ему понравилась сама идея, и он был в восторге от обладания этой новой информацией. – Ты прячешься под самым их носом!

– Я уверен, что ты не проболтаешься, – сказал Вольф. – А в знак признательности за твою дружбу, я думаю, ты не откажешься принять от меня в подарок сто фунтов.

– Да что ты, не нужно…

– Я настаиваю.

Абдулла вздохнул и ответил с неохотой:

– Хорошо.

– Деньги принесут тебе домой.

Абдулла вытер свою опустевшую миску кусочком хлеба.

– Я должен идти, – проговорил он. – С твоего разрешения я заплачу за завтрак.

– Спасибо.

– Ой! Оказывается, я не при деньгах. Тысяча извинений.

– Пустяки, – заверил его Вольф. – Allahu akbar! На все воля Аллаха.

Абдулла ответил традиционным:

– Allah yisallimak – хранит тебя Бог, – и удалился.

Вольф крикнул, чтобы ему принесли кофе, и стал думать об Абдулле. Этот уголовник, конечно, продаст его за сумму гораздо меньшую, чем сто фунтов. До сих пор он не сделал этого только потому, что не знал, где Вольф живет. И он активно пытался выяснить это – за этим и пришел в мечеть. Теперь он будет проверять, правда ли Вольф работает на кухне в «Шепарде». Это может оказаться для него нелегким делом: никто ведь не признается, что кто-то там ночует прямо на полу – Вольф и сам не был уверен, что это именно так, – но все равно Абдулла рано или поздно все выяснит! Вся эта выдумка, равно как и обещанная взятка, должна была оттянуть время. Когда же Абдулла обнаружит, что Вольф на самом-то деле живет у Сони в плавучем домике, он, скорее всего, пойдет не к Вэндему, а будет вымогать деньги у Вольфа.