С открытыми картами - Шмелев Олег (лучшие книги без регистрации .txt) 📗
— Почему вы не желаете иметь отношений с Николаем Николаевичем?
Антиквар спросил об этом между прочим, для разрядки, чтобы не замешивать тесто слишком густо. Борков впервые ответил пространно, и то, что он сказал, мгновенно сделало Антиквара мрачным и настороженным.
— С ним опасно, — убежденно, как о хорошо продуманном, заявил Борков. — Во-первых, он валютчик. Я это знаю потому что сам пользовался его услугами. Когда наметилась поездка в Брюссель, я искал доллары. Меня свели с Николаем Николаевичем, и он быстро достал мне двести долларов… Сразу стало ясно, кто он такой… А сейчас за валютчиками охотятся и госбезопасники и обэхээсники… Вы понимаете, чем это грозит?
У Антиквара пресекло дыхание, будто его схватили за горло. Спокойное течение беседы, размеренный ход мыслей до этого создали настроение, которое можно было назвать благодушным. И вдруг все смешалось в голове у Антиквара, словно винт, на котором держалось равновесие, выдернули одним рывком. Ему показалось, что он просто ослышался.
— Николай Николаевич давал вам доллары?!
— Да. Двести.
— Он заранее знал о вашей поездке в Брюссель?
— Да.
Антиквар снял очки, прикрыл глаза ладонью, словно его раздражал свет люстры.
— Вы не знали об этом? — тихо спросил Борков. Антиквар молчал. Он, кажется, совсем забыл о присутствии собеседника.
— Мне не нравятся такие совпадения, — сказал Борков.
Антиквар не реагировал. Как шахматист, восстанавливающий в памяти вслепую, без доски, сыгранную партию, он воспроизводил историю своего знакомства с Николаем Николаевичем Казиным. Слова Боркова о долларах были полной неожиданностью, свидетельствовали о двуличии Коки и ставили Антиквара перед неприятной необходимостью — решить, кто он такой, этот хитрый старик. И кто такой сидящий перед ним инженер Борков.
Когда Антиквар давал задание найти Боркова и навести о нем справки, Николай Николаевич ничем не выдал, что уже знает этого человека. Только очень тренированный лжец способен вести такую игру.
Кто завязывал узел? Что здесь — умысел или необыкновенное стечение обстоятельств?
Если это из разряда поражающих воображение, но не столь уж редких в жизни случайностей, то умолчание Николая Николаевича можно было легко объяснить: он хотел набить себе цену.
Альтернатива выглядела страшно: кто-то один из двоих — Казин или Борков — действует по тщательно разработанному плану.
— Могу я задать вам вопрос?
Голос Боркова не вывел Антиквара из задумчивости, и отвечал он механически.
— Да, пожалуйста.
— Хотелось бы знать, кто вы…
— Сотрудник одного посольства… — От дружелюбного тона не осталось и следа. Антиквар надел очки и спросил совсем неприязненно: — Для вас это имеет значение?
— Да. В таком случае я должен сказать вам то же, что и Николаю Николаевичу.
— Я еще ничего не предлагал, — проворчал Антиквар.
Он понял, что ведет себя недостойно перед этим едва оперившимся птенцом, и тут же опять сделался любезным.
— Я пришел просто познакомиться… — Это звучало примирительно, но, заметив ироническую улыбку Боркова, Антиквар добавил с насмешкой: — Вы очень неясно к себе относитесь.
— Такой дипломат, как вы, еще хуже, чем валютчик, — сказал Борков.
— Почему же?
— Спросите у Пеньковского.
Антиквар покачал головой.
— Ах, вот оно что! Ну, конечно, конечно…
Он вспомнил, что и Николай Николаевич называл на рыбалке фамилию Пеньковского, и готов бы считать, что это тоже не случайно. Но отогнал навязчивую мысль — эта одиозная фигура была сейчас злобой дня, ее поминали по разным поводам все…
— Значит, мы с Николаем Николаевичем вас не устраиваем, — подвел итог Антиквар. — Ну хорошо… Можно поддерживать тесные отношения и никогда не встречаться лично. Такой вариант вам подходит?
— Это было бы лучше всего.
Антиквар вынул из пиджака коричневый бумажник, блокнот и авторучку. И сказал сухо:
— Поскольку мы понимаем друг друга с полуслова, давайте перейдем на язык деловых людей. Вот деньги — здесь не так много. Вот ручка и блокнот. Напишите на чистом листе следующее: «Аванс получил». И распишитесь.
Борков колебался. Он переводил взгляд с блокнота на бумажник, с бумажника на блокнот и кусал губы. Наконец спросил:
— Зачем расписка?
— Наша гарантия — деньги. С вашей стороны должна быть какая-то гарантия?
Борков взял авторучку, раскрыл блокнот, положил его поперек.
— Почерк менять не следует, — предупредил Антиквар. — Распишитесь, пожалуйста, как вы обычно это делаете.
Посмотрев на сделанную Борковым запись, он спрятал блокнот и ручку и поднялся со стула.
— Я ухожу. Вам придется встретиться еще только раз со мной или с Николаем Николаевичем. Чтобы условиться, каким образом мы будем держать связь.
— Когда это произойдет? — спросил Борков. Вид у него был подавленный.
Антиквар надел свое бобриковое пальто, дешевую шапку-ушанку.
— В ближайшее время. До свидания. — Антиквар поклонился.
— Всего хорошего, Я вас провожу.
— Нет, нет.
— До двери…
Антиквар, выйдя на свежий воздух и. оставшись наедине с собой, вновь смутно ощутил нависшую над ним опасность. Он не мог отделаться от возникшего там, в комнате, откуда только что вышел, противного чувства. Он представлялся самому себе водителем машины, который крутит баранку и вдруг обнаруживает, что рулевое управление отказало и машина на полной скорости несется сама по себе.
Ему было невмоготу бездействие, хотелось немедленно предпринять какие-то меры, чтобы опасения, заползшие в душу, были бы подтверждены или развеяны.
Остановившись под фонарем, он снял с одной руки перчатку, пошарил в кармане пальто, сгреб звякнувшую мелочь, поднес ее на ладони к глазам. Двухкопеечная монета нашлась.
На углу, где Большая Грузинская пересекает улицу Горького, Антиквар зашел в будку телефона-автомата.
Кока поразился, услышав голос шефа, и сразу сообразил, что произошло нечто серьезное. Было десять часов вечера, он уже собирался ложиться спать, намотавшись за день, но хотя слова шефа и звучали безобидно, однако вся усталость мигом слетела.
— Примите, пожалуйста, заказ на междугородный разговор, — сказал Антиквар.
— Плохо слышу. Повторите, — ответил Кока.
— Мне срочно нужен разговор с Баку.
— Вы ошиблись. Это частная квартира.
— Извините.
Впервые за их знакомство Антиквар прибег к вызову Коки на экстренную явку. Пароль звал Коку срочно явиться в заранее обусловленное место. Они, тщательно проверяясь, встретились через час на центральном телеграфе.
В переговорном зале, как всегда, было много народу. Антиквар заговорил со сдержанным негодованием, сквозь зубы:
— Вы знали этого субъекта задолго до того, как услышали его имя из моих уст. Вы продавали ему валюту. Как это понимать?
Кока вздохнул, почувствовав облегчение оттого, что игра в молчанку кончилась.
— Все-таки доложил, подлец, — молвил он как бы про себя. — А я, старый дурень, унижался, просил не говорить…
Антиквар посмотрел на него так, будто Кока вырос перед ним из-под земли, но ничего не сказал. Кока начал объяснять сбивчиво, спотыкаясь. Он моментально смекнул, какую паутину подозрений мог сплести шеф из истории с долларами. Может быть, впервые в жизни Кока был искренен до конца и рассказал все в мельчайших подробностях.
— Нам обоим есть над чем подумать, — бесстрастно резюмировал Антиквар, когда Кока умолк. — Я вас разыщу.
Они разошлись.
Исповедь Коки успокоила Антиквара. Она была, несомненно, правдива. В этом убеждала незаметная с виду, но очень красноречивая деталь: Кока не скрыл, что упрашивал Боркова молчать о долларах, об их знакомстве.
То, что Борков не сдержал слова и выложил все, когда его никто не тянул за язык, Антиквар расценил как плохо замаскированную уловку. Борков хотел поднять свои акции. Иной расшифровки Антиквар вообразить не мог. Все остальное не выдерживало критики.
Но версия о заранее разработанном плане все-таки не отпала. Антиквар на первом же задании решил устроить Боркову проверку.
