Беда преследует меня - Макдональд Росс (читать книги полностью без сокращений бесплатно .txt) 📗

— Простите меня, мистер Дрейк, но для чего вы собираете такие сведения?

— Скажу честно: пока не знаю. Но мне известно, что сотрудники ФБР занялись расследованием деятельности "Черного Израиля". Если я что-либо узнаю, то передам информацию им. Видите ли, я наткнулся на труп убитой женщины. Вечером, накануне ее смерти, она упомянула организацию "Черный Израиль", и я услышал, как другой мужчина, тоже негр, предупредил ее, чтобы она не болтала. У меня сложилось впечатление от услышанного, что "Черный Израиль" — подрывная организация.

— Значит, ФБР занялось ими? — произнес чернокожий. — Давно пора.

— Значит, вы что-то слышали о "Черном Израиле"?

— Ко мне подкатывались. Но скажу вам, мистер Дрейк, я бы не притронулся к их делишкам и десятиаршинной палкой. Организация сначала вела вполне респектабельную деятельность, но довольно быстро сошла с этого пути. Я лично предполагаю, что в организацию проник кто-то такой, кому надо заточить топор. Одно время думал, что это нацисты. Это могло произойти в сороковом и в сорок первом годах, когда "Черный Израиль" начал вырождаться.

— Нацисты? Почему вы так подумали?

— Мы тоже проводили расследования, мистер Дрейк. Расследования определенных... определенных вещей, которые представляли угрозу для нашего дела. За некоторыми движениями стояли фашисты, вознамерившиеся представлять в Америке негров. В Детройте это получило довольно сильное развитие. Наше Братство всегда обращало на это внимание.

— Но вы сказали, что больше не считаете, будто за спиной "Черного Израиля" скрываются нацисты. Почему вы изменили свое мнение?

— Главным образом из-за пропаганды, которую мы проводим. Знаете, из-за той пропаганды, к которой прибегают некоторые политики, когда обсуждаются какие-нибудь законопроекты о налогах для различных категорий граждан в федеральном конгрессе. О том, что черные представляют низшую расу, что они ближе к обезьянам, что для белых они являются бестолковыми детьми, за которыми надо присматривать и учить их элементарным трудовым навыкам.

Я подозревал, что умышленно или невольно он цитировал передовицы из расистских газет, но его голос звучал с большой искренностью. Он знал, о чем говорит, поскольку сорок лет прожил в этой среде.

— Я понимаю, что вы имеете в виду. Но "Черный Израиль" не прибегал к таким приемам?

— Конечно нет, мистер Дрейк. В том-то все и дело. "Черный Израиль" занимается такими же делами, но находится по другую сторону забора. Они — активные сторонники черного превосходства, включая насильственные методы, подобно южным политикам, выступающим за превосходство белых. Они считают, что время белых рас прошло и на их место приходят цветные расы. Такая трактовка соответствует подсознательным побуждениям многих людей моей расы, но приводит только к неприятностям. Конечно, этого и хотели нацисты, но трудно себе представить, чтобы гитлеровцы поддерживали пропаганду за превосходство черных.

— Не знаю. Их девиз — разделяй и властвуй. Им безразлично, какими методами достигается такое разделение.

— Но они поддерживали и другую сторону. Я точно знаю, что фашистские агенты принимали участие в насильственных выступлениях против негров в Детройте. Доктор Вэнлесс подтвердил это, когда мы говорили о расовых беспорядках.

— Они вполне могут провоцировать с обеих сторон и выступать против центра. Но, впрочем, я могу признать, что пропаганда "Черного Израиля", о которой вы рассказали, очень смахивает на доктрину япошек, которую они проповедуют в Восточной Азии.

— Я думаю точно так же, мистер Дрейк. Мне пришлось кое-что читать о японской пропаганде в Бирме. И это, похоже, птицы того же оперения.

— Известно ли вам что-нибудь о руководителях "Черного Израиля"?

— Они себя не афишируют. "Черный Израиль" — тайное общество. Ко мне обращались — я вам уже сказал об этом. Мне приходилось слушать их зазывные речи, и я прочел парочку их брошюрок. Вот и все, что о них знаю.

— А кто обращался к вам?

Пока мы разговаривали, он смотрел мне в лицо напряженными черными глазами. Теперь же он повернулся и заглянул в открытую дверь. Пальцами правой руки нервным жестом пригладил седеющие колечки волос. И наконец сказал:

— Этого я не скажу, мистер Дрейк. И если будете использовать информацию, которую получили от меня, то, пожалуйста, не упоминайте мою фамилию.

— "Черный Израиль" — опасная организация, правда?

— Вы же сами сказали, что знакомая вам женщина была убита.

— Я не стану упоминать вашего имени. И очень признателен за то, что вы мне рассказали. Побеседовать с вами было удовольствием, мистер Эдвардс.

— Благодарю вас. — Улыбка осветила его морщинистое и довольно мрачное лицо. — Ну что же, мне, пожалуй, надо вернуться на рабочее место.

Но перед тем как он снова вошел в спальный вагон, в нем произошла какая-то перемена. Его большое прямое туловище как-то обмякло. Глаза утратили живость. Движения стали не такими четкими и какими-то извиняющимися, как будто все его намерения могли мгновенно измениться в зависимости от чьей-либо воли. Его личность поблекла, чтобы соответствовать черной оболочке, которую определило для негров мнение белых людей. Наблюдая за такой переменой, я на мгновение ощутил злость и жалость. Мне показалось, что я стал свидетелем душевного надлома.

Но в остальном настроение мое было приподнятым. Менее чем за три недели я наткнулся на три трупа, каждый из которых оказывался на моем пути, насильственно и небрежно выброшенный из кромешной неизвестности. Теперь в этой неизвестности начали вырисовываться некоторые темные очертания, человеческое зло приобретало конкретные черты, понятные мне. А когда что-то понятно, то с этим можно бороться. Я преисполнился решимости вести борьбу. Причины тех мерзких смертей возмущали меня так сильно, как если бы Хэтчер был моим братом, а еврейка и негритянка — сестрами.

Открылась дверь, и в тамбур вышла Мэри.

— Так-так, — произнесла она. — В воздухе запахло весной.

— Не надоела ли вам вечная весна после нескольких месяцев жизни на Гавайях?

— Когда я была там, действительно надоела, но несколько зимних дней на севере страны заставили затосковать по весне. Может быть, я больше не поеду на север.

— Разве ваша семья живет не в Кливленде?

— Да, там. Но они тоже могут перебраться на юг. Я действительно хочу так поступить. О чем вы разговаривали с проводником?

— Вчера я испортил свою синюю форму. Он согласился почистить и отутюжить ее.

— Мне нравится ваш серый костюм. Вам пришлось долго его уговаривать, правда?

— Мы просто разговорились. Меня всегда интересовали проводники спальных вагонов.

В тот же день, но позже, когда у нее было куда меньше оснований связать мою теорию и разговор с проводником, я опять затронул тему гибели Сью Шолто:

— Не могу поверить, что Сью Шолто покончила с собой. До нашего отъезда из Детройта я навел кое-какие справки и установил, что "Черный Израиль" — подрывная организация. Думаю, Гектор Лэнд входит в нее, а его жена Бесси многое узнала об организации. Может быть, достаточно, чтобы вывести на чистую воду одного или нескольких ее руководителей. Во всяком случае, лично я убежден в том, что Бесси Лэнд убрали, чтобы заставить замолчать. Вряд ли можно поверить в то, что она покончила с собой из-за страха. Но если даже это и так, то напугал ее кто-нибудь из организации "Черный Израиль".

— Вы начали говорить о бедняжке Сью, — заметила Мэри. Она говорила так, как будто память о происшедшем была мучительна для нее, и я вспомнил нервное потрясение, которое испытала Мэри, когда погибла Сью. — Какое отношение к Сью имеет Бесси Лэнд?

— Я все больше убеждаюсь в том, что они пострадали по одной и той же причине, а может быть, и от руки одного человека. Не забывайте, что к обоим убийствам имеет отношение Гектор Лэнд, а он, несомненно, входит в организацию "Черный Израиль".