Опрокинутая реальность - Абдуллаев Чингиз Акифович (бесплатная регистрация книга .txt) 📗
– Нет, – ответил Дронго, – почти не было. Нас прервали на самом интересном месте, а потом мы к этому уже не возвращались.
– Ну и правильно. Ты не Казанова какой-нибудь, чтобы баб обманывать. До свидания.
Дронго положил трубку.
– Линовицкая, – повторил он со вздохом. Значит, нужно будеть увидеть и ее. Вообще-то он повел себя по-свински. За столько времени ни разу ей не позвонил. И совсем не из-за девочки. Только из-за своего дурацкого характера. Он вообще никогда не перезванивал женщинам. Может, потому, что боялся частых встреч с одной и той же. Исключением была Джил, но она была далеко, в Италии.
Глава 11
В прокуратуру он приехал к трем часам дня. Сурен Степанович оставил ему пропуск, и, показав свой паспорт, он довольно быстро получил разрешение на вход в городскую прокуратуру, после чего поднялся в кабинет прокурора, осуществлявшего надзор за следствием.
Сурен Степанович был среднего роста, чисто выбритый, с густыми седыми волосами, кустистыми седыми бровями. Он энергично пожал руку пришедшему и сел за стол напротив него.
– Много о вас слышал, – признался Сурен Степанович, – мне рассказывали, что вы проводите свои расследования в каком-то абсолютно нелогичном стиле, который тем не менее всегда приводит к результатам.
– Я думаю, что как раз логичность является одним из составляющих моего стиля, – усмехнулся Дронго, – хотя не стану возражать, наверно, некоторые мои действия в период расследования иногда действительно кажутся не совсем логичными.
– Мне сказали, что вы интересуетесь убийством на Ленинском. Там задушили женщину.
– Да. Дело в том, что я был в этом доме за несколько дней до ее гибели. Я был там в связи с убийством ее мужа. Сестра мужа обратилась ко мне с просьбой разобраться в этом преступлении. И я, естественно, поехал на квартиру вдовы вместе с сестрой ее бывшего мужа.
– И вы никого там не застали?
– Застал. Там был ее друг. Тот самый, которого вы задержали. Хотя мне кажется, что ваш следователь несколько поторопился.
– У нас были серьезные основания так думать, – заметил прокурор, – наверно, будет лучше, если вы сами поговорите со следователем. Кстати, Головин уже рассказал о вашем визите. И кажется, наш следователь вас знает. Хотя ничего удивительного в этом нет. Вас знают многие люди в Москве.
– Наверно, – уныло согласился Дронго.
– Вы понимаете, что я не могу на нее давить, – продолжал прокурор, – она самостоятельная процессуальная фигура и сама должна решать, какую информацию вам дать, а в какой отказать.
– Мне хотелось объяснить ситуацию. Я не сомневался, что Головин расскажет, хотя не думал, что он сделает это в первый же день. Впрочем, его можно понять. Мало того, что убита его знакомая, так его еще и обвиняют в этом убийстве.
– И вы так уверены, что он не совершал этого убийства?
– Почти наверняка не совершал. Он не показался мне таким уж убедительным в своей энергетике. Чтобы задушить женщину, нужно обладать не только сильным характером, но и достаточным мужеством. Или человеком должны двигать гнев, месть, что угодно. Но должно быть сильное эмоциональное чувство.
– А если ее задушил наемный убийца? – спросил Абрамов. – Такой вариант вы исключаете?
– Как раз этот вариант наиболее вероятен. Убийца не стал стрелять, а решил убрать женщину столь необычным для нашего времени способом. Но это не Головин, можно не сомневаться.
– Лучше я приглашу следователя, и вы с ней побеседуете. Она у нас новый сотрудник, только недавно приняла к производству дело об убийстве Салима Мурсаева. К сожалению, следователь, который раньше вел это дело, уже уволился. У нас кадры трудно сохранить, – вздохнул прокурор, – меняются достаточно часто. Небольшая зарплата, огромные нагрузки, ответственность, а в любой частной компании юристу платят гораздо больше. Я уже не говорю о таких специалистах, какие у нас есть. Они могут работать не только юридическими консультантами, но и возглавлять службы безопасности, работать в аналитических службах. Я никого не осуждаю. Но нам работать сложно.
Он поднял трубку телефона:
– Валентина Олеговна, здравствуйте. Зайдите ко мне, пожалуйста. Ко мне приехал тот самый эксперт, о котором мы говорили. – Положив трубку, он сказал: – Она очень толковый человек. И опытный, несмотря на свой молодой возраст.
– Когда она к вам пришла?
– Месяц назад. Нам ее рекомендовал Бозин. Может, слышали о таком? Они вместе проводили расследование какого-то загадочного преступления. Валентина Олеговна рассказывала мне, что без вашего участия она бы не смогла провести расследование.
– Она преувеличила, – пробормотал Дронго, – такой опытный специалист, как она, да еще под руководством самого Бозина...
Сурен Степанович с любопытством посмотрел на Дронго, улыбнулся, но не стал ничего комментировать. Вместо этого он спросил:
– Мне говорили, что вы из Баку?
– Да, – кивнул Дронго, – вообще-то я сейчас живу на два города.
– У меня сестра там, – сообщил Абрамов, – она замужем за азербайджанцем и решила остаться в Баку. Даже после событий девяностого года.
– Говорят, что в Баку таких семей около двадцати тысяч, – мрачно сказал Дронго, – и вообще нужно верить, что больше никогда не произойдет подобных трагедий.
– Дай бог, – вздохнул Абрамов, – это самое важное, чтобы никогда больше ничего подобного не повторялось.
В кабинет вошла Линовицкая. За несколько месяцев она почти не изменилась. Может, чуть похудела. У нее уже не было прежней смешной челки, волосы были подстрижены в каре. В светлых глазах появилось некое чувство отчуждения. Линовицкая была в темно-сером костюме. Она взглянула на Дронго и кивнула ему, не протягивая руки.
– Здравствуйте, – чужим голосом сказала она.
– Добрый день, – он поднялся со стула.
Она прошла к столу и села рядом с Абрамовым. Несмотря на показную попытку сохранить отстраненное отношение к гостю, она явно нервничала. К тому же Дронго знал, что она уже говорила о нем с Абрамовым.
– Вот, Валентина Олеговна, пришел тот самый известный эксперт Дронго, о котором мы с вами говорили, – начал Сурен Степанович.
– Головин дал свои показания, рассказав, что к убитой приходили сестра ее мужа и господин Дронго, – сообщила Линовицкая. Она, очевидно, хотела пояснить, почему они вспоминали о Дронго, чтобы сразу расставить все акценты в их разговоре.
– Вот поэтому господин Дронго и приехал к нам, – кивнул Абрамов, – я думаю, будет правильно, если вы сами поговорите с ним. Можете оформить протокол допроса свидетеля. Или не оформлять, это на ваше усмотрение. В общем побеседуйте с нашим гостем. Может, его информация вам пригодится. Он проводит самостоятельное расследование по факту убийства Салима Мурсаева. Его попросила об этом сестра убитого. В общем, поговорите обо всем.
Она поднялась первой. Взглянула наконец на Дронго и кивнула. Затем пошла к выходу. Дронго обошел стол, скороговоркой поблагодарил Абрамова и вышел следом за Линовицкой. Они шли по коридорам молча. Впереди шагала Валентина Олеговна, и стук ее каблуков отзывался по всему коридору. Следом мягко ступал Дронго. Наконец они дошли до ее кабинета. Линовицкая открыла дверь и взглянула на Дронго.
– Входите, – разрешила она, пропуская своего гостя. Он вошел в небольшой кабинет. Два стола, стоявшие перпендикулярно друг к другу, стулья, массивный сейф, находившийся в дальнем углу кабинета. Очевидно, его не могли отсюда убрать, и он оставался здесь еще с пятидесятых годов. Книжный шкаф.
Дронго прошел к гостевому столу и сел лицом к дверям. В отличие от Абрамова она не стала садиться рядом с ним, а обошла свой стол, усаживаясь в кресло. После чего достала две папки. Одна – большая, набитая бумагами. Вторая значительнее меньше.
– Вы хотели со мной поговорить?
Она вела себя так, словно они были незнакомы. Несколько месяцев назад они вместе проводили расследование, и она неожиданно пригласила его к себе домой. Тогда между ними возникло некое чувство. Но тогда очень некстати прозвенел внезапный телефонный звонок, после которого они были вынуждены уехать, и больше между ними ничего не было. Женщина, очевидно, чувствовала себя глубоко уязвленной. Нужно было хорошо знать характер Дронго, чтобы понимать, почему он не позвонил.
