Тарантул (худ. А. В. Яркин) - Матвеев Герман Иванович (читать полную версию книги .txt) 📗

Легко раненного в плечо красноармейца перевязали быстро, но с великаном-шофером пришлось повозиться. Пуля застряла в правой ноге, из раны сильно текла кровь. Его положили на диван. Разрезали и сняли сапог. Когда нашли рану и наложили повязку, Бураков заметил, что диван, пол, сама Валя и все кругом перемазано кровью.

— Смотрите, что натворили!.. Не стоит он ваших забот.

— Может быть, чаю согреть? — сказала девушка.

— Ничего не надо. Сейчас мы уедем.

Наступило неловкое молчание. Валя посмотрела на задержанных, стоявших кучкой в углу, около печки. Двоих она знала — старика-немца с сыном, а третьего, однорукого, видела первый раз. Немцы стояли неподвижно, понурив головы. Инвалид нервно крутил пуговицу, независимо и гордо поглядывая по сторонам. Когда Валя встретила его взгляд, он даже чуть улыбнулся ей.

— Вы меня сегодня хотели отправить в милицию, барышня, а получилось хуже, — вдруг пробасил раненый шофер.

— Я? Когда?

— Неужели забыли? Пропуск ночной спрашивали…

— Прекратить разговоры! — перебил его Бураков.

— Терпи, Семен, атаманом будешь, — сказал однорукий.

— Я терплю, Петр Иванович…

— Сейчас мы с тобой в санаторий поедем…

— Отведите его в машину. Здесь, я вижу, ему не нравится, — сказал Бураков.

Сержант с автоматом подошел к инвалиду.

— Ну-ка, атаман, слышал приказ? Пойдем. Однорукий, пожав плечами, направился к двери. За окном послышался голос майора. Бураков выскочил во двор.

Майор стоял около машины с немкой-старухой, одетой в шубу. Конвой подвел к нему однорукого.

— Кажется, Петр Иванович? — спросил майор, осветив фонариком шпиона.

— Угадали. Я Петр Иванович.

— Я его в машину отправил, товарищ майор. Переговариваться начал, — сказал подбежавший Бураков.

Старухе помогли залезть в кузов, затем предложили подняться туда и шпиону.

— Скоро мы поедем? — спросил из машины однорукий.

— Ваши все здесь? — не отвечая на вопрос, спросил майор. — Никого там больше не осталось?

— Не знаю, — ответил шпион.

— Может быть, где-нибудь на сеновале задержались?

— Чего им задерживаться? — мрачно сказал шпион. — А впрочем, останьтесь, поищите. Но только нас отправляйте. Холодно, и спать хочется.

— Хорошо, хорошо. Будет исполнено, — в тон ему ответил майор и, повернувшись к конвою, вполголоса сказал: — Слышали, что за гусь? Смотрите внимательней. Ему терять нечего.

— Не беспокойтесь, товарищ майор, — тихо ответил сержант. — Не уйдет.

Майор повернулся к дому, вошел в освещенную комнату. Раненый красноармеец сделал попытку подняться ему навстречу.

— Сиди, сиди, Антипов, — сказал майор, усаживая его обратно на стул. — Крови много потерял?

— Я полнокровный, товарищ майор.

— Ну смотри… — проворчал майор и перешел к лежавшему на диване шоферу.

На бледном лице раненого лихорадочно горели злые глаза.

— Что смотришь, начальник? Скоро добавишь восемь граммов. Надо было сразу. Зачем второй патрон портить?

— Эх, как ты боишься патрона-то!.. Надо было раньше об этом подумать, — сказал майор.

Громыхая коваными сапогами, шумно вбежал красноармеец и остановился на пороге, еле переводя дух. Майор посмотрел на запыхавшегося бойца и сейчас же перевел взгляд на арестованных. Немцы стояли по-прежнему, безразличные ко всему, а шофер с напряжением ждал, что скажет посыльный.

Майор сделал ему знак выйти на улицу.

— Что случилось?

— Сержант за вами послал, товарищ майор. Говорит, срочно нужны.

Дом колониста был по-прежнему оцеплен, а внутри шел обыск. Чекисты добросовестно перетряхивали тряпки, листали книги, переставляли мебель.

— Где сержант? — спросил майор, входя в комнату.

— Он в подполе… вот здесь.

Майор спустился вниз и застал сержанта за странным занятием. Опустившись на колени около бочки, он выслушивал ее, как врач больного, плотно прижимаясь к ней ухом,

— Что случилось, Замятин?

— Часы… — сказал сержант, поднимая палец кверху.

Майор наклонился к бочке и, затаив дыхание, прислушался. Действительно, еле слышно тикали часы.

— Слышите?

— Слышу. Но они не здесь. Не в бочке.

— Я с ног сбился… и туда и сюда. Тикают где-то, проклятые, а понять не могу.

— Надо искать,

Они стали переходить с места на место, останавливаясь и прислушиваясь.

— Здесь. Где-то здесь, — сказал наконец майор, присев на корточки около закрома с картошкой. Сержант перешел к нему.

— Точно. Тут.

Начали разгребать картошку и сразу обнаружили три тяжелых чемодана заграничной работы. В одном из них тикали часы. Майор осторожно открыл чемодан.

— Что за багаж? — с удивлением пробормотал сержант, освещая лежавший внутри серый плоский пакет, размером как раз по чемодану.

— Этот багаж я давно ищу. Свети, свети, Замятин, а то как бы он не улетел наверх… — говорил майор, разглядывая пакет. — Вот этим кружочком они и закрыты. Ну, господи благослови, как говорится.

Он отодвинул кружок, под которым лежали часы.

— Пронесло пока что… Теперь надо их вынуть. Не привязаны ли они, черт их подери… Держись за воздух, Замятин.

Он осторожно приподнял сначала один край часов, затем другой, наконец решился и вынул их из углубления.

— Ну вот мы и живы с тобой, — сказал майор, вздохнув с облегчением.

— Хорошие часики! — простодушно заметил сержант.

— Да. Эти часики мы потом подарим тебе, мой дорогой, на память. Не найди ты их сейчас… Вот видишь этот шпенек… Он стоит на пяти. Значит, в пять часов этот домик со всеми потрохами должен был взлететь на воздух.

— Бомба, товарищ майор? — шепотом спросил сержант.

— Да. Двадцать минут нас отделяло от того света… Майор вдруг замолчал, невидящими глазами глядя в лицо сержанта. Замятин смутился, вытер нос рукавом.

— Замазался, наверно, я, товарищ майор… Майор, казалось, не слышал его слов.

— Так. Сейчас без двадцати минут пять, — как бы очнувшись, сказал майор своим обычным тоном, взглянув на часы. — Времени у нас хватит. Товарищ Замятин, никому ни слова об адской машине. Сейчас вы возьмете двух бойцов и приведете сюда арестованного, однорукого инвалида. Видели его?

— Как же. До сих пор бок саднит, как он лягнул, когда мы навалились.

— Приведете сюда, а сами встанете у дверей снаружи. Я его допрошу. Здесь допрошу. Понятно вам?

— Понятно.

— С арестованным ни одного слова. Давайте быстро.

Когда они поднялись наверх и сержант, приказав двум бойцам следовать за собой, вышел из дома, майор прибрал на столе, достал из буфета хлеб, масло, открыл захваченную из подпола банку с маринованными грибами и приготовился встретить гостя.

21. Пять часов

Поимка шпиона совсем не означала, что он немедленно сознается в своих преступлениях. Майор и не рассчитывал на это. Наоборот, он готовился к напряженной психологической борьбе. Теперь у него в голове сложился новый план, настолько увлекательный, что стоило попробовать.

Шпион уверенно вошел в комнату и насмешливо уставился на майора.

— Товарищ майор, по вашему приказанию… — начал докладывать сержант.

— Хорошо. Оставьте нас вдвоем. Сержант откозырял, сделал знак конвоирам и вышел вместе с ними.

— Садитесь, Петр Иванович, — любезно предложил майор, указывая на стул.

— Почему вы нас не отправляете?

— Скоро отправлю. Вызвал санитарную машину за ранеными. Ваш друг неважно себя чувствует. Садитесь, поговорим. Время у нас есть.

— А сколько сейчас времени?

— Без четверти пять, — сказал майор, взглянув на свои часы.

Однорукий сердито посмотрел на вещи, в беспорядке разбросанные кругом, и криво усмехнулся.

— Что вам дал обыск? Нашли что-нибудь?

— Я и не рассчитывал что-нибудь найти у такого Практика… Да вы присядьте.

Однорукий неохотно сел на предложенный ему стул.

— Хотите поесть? Я вас рано поднял, — наверно, и позавтракать не успели.

— Зачем вы привели меня сюда?