Рай обреченных - Абдуллаев Чингиз Акифович (читать полностью бесплатно хорошие книги txt) 📗
О том, чтобы отказаться от поездки в «страшное место», не могло быть и речи. Партийные функционеры обязаны были выполнять все поручения, безропотно подчиняться, и третьему секретарю райкома пришлось согласиться и, будто в наказание, ехать в Умбаки. Правда, она поехала не одна, а в сопровождении машины ГАИ. Да еще был придан ей инструктор с непривычным именем Платон, который удостоился чести сесть в один автомобиль с секретарем районного комитета партии.
Приехав в поселок, секретарь райкома даже не вышла из машины. Она заперла изнутри все двери, поручив проведение собрания инструктору.
Тихий, спокойный, интеллигентный человек, Платон был журналистом по образованию, а в райком партии попал случайно, из-за своего умения писать вместо руководителей статьи в газету и доклады к торжественным заседаниям. Он подчинился Кусаевой и провел отчетно-выборное собрание, стараясь ни к чему не притрагиваться.
Главный врач, пожилой человек лет шестидесяти, понимал состояние «высоких гостей». Все его разъяснения на них не подействовали. Секретарь райкома не пожелала выходить из автомобиля, а Платон, быстро проведя собрание, состоящее из короткого отчета неосвобожденного секретаря партийной организации (водителя лепрозория) и его последующих безальтернативных перевыборов, покинул кабинет главного врача, даже не пожав никому руки на прощание. По предложению секретаря райкома он сел в машину ГАИ, и они покинули поселок.
Доехав до источника, обе машины остановились, и «процедура спиртовой очистки» была соблюдена полностью. При этом, по просьбе секретаря райкома, ей почистили и всю машину. Сотрудники милиции старались вовсю. Они знали строгий нрав третьего секретаря.
Так вот и текла жизнь в этом странном поселке Умбаки, в этом единственном лепрозории на юге страны. Пока здесь не произошло убийство.
Глава 2
Сообщение принял дежурный по райотделу. Он даже переспросил название поселка, убежденный, что человек ошибается, никакого убийства на их территории не может быть. Но звонивший упрямо подтвердил, что найден труп убитого мужчины. Дежурный понял, что придется регистрировать это преступление.
Если бы убитого нашли где-нибудь на границе района или на трассе, его вполне можно было бы несколько «сместить в сторону», в чужой район. Такие вещи иногда практиковались, и дежурные не спешили регистрировать трупы, зная, что вытянутый в узкую «кишку» район предоставляет массу возможностей для подобного «улучшения статистики».
Это был удивительный район. В райкоме партии два работника носили какие-то странные, не годящиеся для такого учреждения имена – Платон и Везир. Одно время начальником милиции в районе был офицер с редким именем Чапай. Точно так его и звали – Чапай. В местном КГБ работал Гамлет. А председатель исполкома Атакиши по-русски звался бы «Папа мужчин».
Это был поистине удивительный район, существовавший по своим собственным законам. Потому что в нем было много колоний и спецкомендатур. И был лепрозорий, единственный на всем Кавказе. В районе располагался также поселок Гобустан, где были найдены наскальные изображения древних племен, когда-то населявших это место. В районе был даже «камень Александра Македонского» – уверяют, что полководец со своей победоносной армией пробирался здесь, мечтая покорить Персию, и, однажды устав, присел на этот камень. В районе имелось особое место, куда привозили трупы казненных и расстрелянных в столице людей. Место выделили высоко в горах, и тела хоронили там тайно и спешно, чтобы никто ни о чем не узнал. В этом районе дружно жили представители многих народов – русские, азербайджанцы, армяне, грузины, лезгины, чеченцы, ингуши, татары, даже греки, поляки, евреи. Это был маленький осколок большого зеркала. Кусочек гигантского государства с названием «Союз».
С начальника райотдела строго спрашивали за увеличивающуюся преступность, и нужно было делать все, чтобы не портить средние показатели. Убийство в Умбаки явилось большой ложкой дегтя. Поселок был расположен в самом центре района и никаким краем не соприкасался ни с трассой, ни с другими районами. А значит, перекинуть труп на чужую территорию не было никакой возможности. Дежурный записал сообщение неизвестного мужчины о найденном трупе и пошел докладывать о случившемся начальнику райотдела.
Подполковник был не в духе. Только вчера вечером на него накричал секретарь райкома. Обычно тихий, смирный, секретарь на этот раз не сдержался. В столице уже давно шли митинги и демонстрации, теперь грозившие перекинуться в их отдаленный район. Раньше все смутьяны, желающие покричать, обычно уезжали в город. Сейчас многие из них предпочитали выступать перед районным базаром, а это уже начинало беспокоить местные власти.
Одновременно с начальником милиции досталось за либерализм и мягкотелость и другим руководителям так называемых правоохранительных органов – прокурору, начальнику местного отделения КГБ, даже старшему судье. Теперь, получив сообщение о найденном трупе, подполковник буквально взорвался. Умбаки был самым спокойным поселком в их районе. Там полвека ничего не случалось. И вот на тебе! Самое обидное, что «подложили свинью» в самом конце полугодия, перед подведением итогов. Подполковник приказал немедленно отправить в поселок оперативную группу. И вызвал майора Шаболдаева.
Майор был полным, часто потеющим человеком с большим, выпирающим из брюк животом. Густые черные брови, жесткие курчавые волосы, уже начинающие расплываться черты лица, привычная усталость и всегда мятая форма – вот его неполный портрет. Можно добавить, что это был неплохой специалист, хорошо знавший район и его жителей, умевший понять психологию местного населения.
– Шаболдаев! – грозно начал подполковник, когда майор осторожно вошел в его кабинет. – Как там у нас по последнему делу об этих квартирных кражах?
– Пока ищем, товарищ начальник, – доложил майор, все еще стоя у дверей.
– Ты садись, – пригласил его шеф, – проходи и садись.
Майор понял, что предстоит серьезный разговор. Подполковник был строгим и не любил панибратства. Обычно подчиненные офицеры не очень задерживались в его кабинете.
– Наши показатели знаешь? – Хозяин кабинета сурово взглянул на майора.
– Знаю. – Шаболдаев на всякий случай вздохнул. Он не понимал, о каких показателях спрашивает начальник, но не мог в этом признаться.
– На третьем месте идем, – поднял палец подполковник, – пока на третьем. И должны там остаться. По всем показателям у нас должен быть лучший район.
– Да, конечно, – сразу согласился майор.
– Новый министр пришел. Он захочет везде своих людей поставить. Понимаешь меня? И Тоболин нами недоволен. Если меня отсюда уберут, то и ты вылетишь сразу. Все знают, что я тебе покровительствую.
Шаболдаев молча слушал. Видимо, действительно случилось нечто очень неприятное.
– В Умбаки нашли труп мужчины. Неопознанный труп. Звонили из больницы. Там есть... лечебница... ну, как это называют...
– Лепрозорий... – осторожно подсказал майор.
– Да, лепрозорий. У них там единственный телефон в поселке. Звонили оттуда и говорили, что нашли труп. Ты сейчас поезжай и все там посмотри. Если неопознанный труп, то человек мог прийти в поселок со стороны трассы. Значит, не наш убитый. Ты меня понимаешь?
– Понимаю, – на всякий случай сказал Шаболдаев, но подполковник почувствовал, что его подчиненный ничего не понимает.
– Через неделю будут подводить итоги полугодия, – зло стукнул он кулаком по столу, – а у нас на шее будет висеть этот случай. Если, конечно, там действительно было убийство. Дежурный, кретин, ничего не понял. Говорит, что позвонили и сказали, что убит какой-то мужчина. Поезжай и посмотри. Может, он не убит. Просто упал и умер.
– Замерз, – кивнул Шаболдаев.
– В июне месяце! – разозлился подполковник. – Ты с ума сошел! Сейчас температура у нас ниже сорока не опускается.
– Если пришел со стороны гор, то мог там окоченеть, – осторожно возразил Шаболдаев, чтобы не нервировать начальство. – Вы же знаете, как ночью бывает холодно в горах.
