Умирать — в крайнем случае - Райнов Богомил Николаев (серии книг читать онлайн бесплатно полностью txt) 📗
Так оно и происходит по истечении еще одной вечности.
— Ну как, Питер, понравился вам номер? — не без нотки гордости интересуется Дрейк. — Если да, то и Бренда вам понравится.
— Оставьте ваши намеки, сэр, — с досадой отзываюсь я. — У меня нет никакого желания знакомиться с вашим Марком.
— Я тоже не спешу с этим делом, — признается Дрейк. — Я еще не видел, на что вы способны. Но если Бренда начнет слишком нравиться вам, то ваше долголетие не гарантировано.
— Перестаньте, Билл, — неохотно замечает дама. — Вам никак не идет роль ревнивца.
— Не забывайте, дорогая, что кроме чувства ревности — конечно, дурацкого чувства — у человека есть еще и чувство собственного достоинства. Правда, Питер?
— Я ничего не смыслю в чувствах.
— Тем лучше для вас. Стоит отдаться на волю чувств, того и гляди попадешь к Марку.
— Вы что-то слишком часто стали упоминать это имя, — замечаю я. — Еще немного, и я начну бояться.
— Пока вам бояться нечего. Пока следует бояться другим. Конечно, если вы наступите старине Дрейку на какую-нибудь мозоль — например, пройдетесь по его интересам, или, скажем, по достоинству, — это будет означать, что жизнь вам надоела. Но это пока не так, правда, Питер?
Мой ответ заглушает предупреждающий грохот оркестра, вслед за которым раздается голос ведущего:
— А теперь — мисс Линда Грей!
Мисс Линда Грей появляется во всем своем величии. На ней подчеркнуто строгий туалет: длинная черная юбка и белая блузка в пене кружев. И что за посадка головы! Что за прическа!
Она делает несколько шагов вперед, к середине дансинга, где уже установлен микрофон. Значит, на этот раз не будет стриптиза. Или же мы увидим сейчас стриптиз чужой души. Актриса скромно кланяется в ответ на аплодисменты, кое-где прозвучавшие в зале, берет со стойки микрофон, обводит рассеянным взглядом ближайшие столики и останавливает его на моей несчастной физиономии. Жертва найдена. Может быть, не идеальный случай (все-таки синяки, царапины и прочее), но что же делать, когда за соседними столиками одни женщины да старые хрычи.
Мисс Линда делает еще два-три шага, уже в моем направлении, погружается взглядом в мой взгляд, и в зале звучит задушевный мелодичный голос:
Конечно, ничто не мешает мне повернуться к певице спиной и тем самым посадить ее в лужу словом, показать, что я плевать хотел на ее меланхолию. Но я прикован к месту силой двух доз виски или силой взгляда сине-зеленых глаз; она заглядывает мне в глаза и даже кладет мне руку на плечо.
Естественно, я могу встать и сказать ей: «Успокойтесь», или «Подсаживайтесь к нам, выпьем», или хотя бы убрать эту нежную ладонь со своего нового костюма, но я весь во власти виски или во власти этих сине-зеленых глаз, я позволяю ей принимать меня за исчезнувшего любимого и держать руку на моем плече. Вскоре она сама снимает руку, отступает к центру дансинга и продолжает:
После чего, как и следовало ожидать, наступает очередь припева, и певица смотрит уже не на меня, а куда-то в глубину зала, в ту даль, где таится, может быть, ее судьба, а может, гибель одного из кельнеров, словом, нечто таинственное и неразгаданное, и над столиками настойчиво звучит голос с нотками отчаяния:
Следует взрыв рукоплесканий. В подобных случаях и в подобных местах люди охотно аплодируют, чтобы показать, что им не чуждо искусство чистое и возвышенное, словом, Искусство с большой буквы.
— Ну, Питер, как спали? — вежливо осведомляется Дрейк, когда я по зову Ала появляюсь в кабинете с задернутыми шторами.
Я бормочу нечто вроде «спасибо, хорошо» и жду, стоя посреди кабинета, потому что прекрасно понимаю: шеф вызвал меня не для того, чтобы поинтересоваться, выспался я или нет.
Однако Дрейк не торопится начинать деловую часть разговора. Он встает, подходит к тележке с бутылками, установленной между двух кресел.
— Надеюсь, мисс Линда не тревожила ваших снов? — осведомляется рыжий, схватив за горло бутылку «Баллантайна».
— Ничуть, — заявляю я. — Я не любитель вокала.
Дрейк наливает себе на два пальца виски, бросает в стакан пару кубиков льда, который с присущей ему непринужденностью вытащил пальцами из ведерка. Потом делает глоток — проверить, что у него получилось, — и бурчит:
— Вокал… Дело не в вокале, а в исполнительнице. Хотя и эта ее песня тоже… как там она поет… напрасно ты думаешь, что проснешься, — завтра угодишь в морг… такая песня не может не впечатлить…
Он внезапно спохватывается, что пренебрег обязанностями хозяина, и указывает на бар:
— Наливайте, не стойте, как памятник!
— Не рано ли, нерешительно произношу я, подходя к бутылкам.
— Рано? Это невоспитанно с вашей стороны. Вы так говорите, будто я — алкоголик.
Шеф отпивает еще глоток, потом возвращается к прежней теме:
— Действительно странно… Мне казалось, что вы с Линдой понравитесь друг другу. Вы — убеждены в том, что вы — великий герой, а Линда убеждена, что она — великая певица… Я думал, вы подойдете друг другу…
— Наверное, потому, что она подходит вам, — замечаю я.
— О нет! — качает головой Дрейк. — Я предпочитаю Бренду. Хотя, между нами говоря, — ведь у нас мужской разговор? — с меня и Бренды многовато. Не знаю, Питер, замечали вы или нет, что женщины — как кошки. Человек не может испытывать особой необходимости в кошке, но у его соседа она есть, вот он и считает нужным тоже обзавестись кошкой.
Поскольку разговор идет мужской, я позволяю себе заметить:
— Но вы обзавелись не кошкой, а пантерой.
— Пантерой? Все это позы, мой друг, и больше ничего. Каждая кошка хочет, чтобы ее считали тигром, но это поза. А все-таки Бренда — умная кошка.
Помолчав, он говорит как бы про себя:
— Будем надеяться, что она такой и останется.
Только допив свой стакан, шеф вспоминает, зачем вызвал своего верного секретаря:
— Ваш проект, Питер, придется еще раз подробно обсудить. Вместе с Ларкиным.
— Почему именно с Ларкиным?
— А почему бы и нет? — довольно резко бросает шеф.
Я апатично пожимаю плечами.
— Дело ваше. Но, по-моему, от этого Ларкина за версту несет полицаем.
На красной физиономии Дрейка появляется нечто вроде улыбки.
— Это потому, что он в самом деле полицейский. Правда, бывший. Отставлен от службы за коррупцию и мелкие человеческие прегрешения. Но это не мешает ему поддерживать связи с полицией по ту сторону океана. И быть специалистом своего дела. В двух словах, Ларкин примет здесь готовый товар, да и на Востоке поможет. Так что операция невозможна без его участия. И без его одобрения.
Помолчав, шеф внезапно восклицает:
— Значит, «полицай»! Да вы, чего доброго, окажетесь умнее, чем я думал!
