Под конвоем лжи - Силва Дэниел (книги бесплатно читать без TXT) 📗

Он снова говорит:

— Видала кролей? Видала, что я сделал с этими кролями?

Она пытается кивнуть, но грязная ручища, зажимающая ей рот, давит с такой силой, что она не может пошевелить головой.

— Если ты когда-нибудь скажешь хоть кому-нибудь о том, что здесь сегодня произошло, я сделаю с тобой то же самое. А потом и с твоим отцом. Я застрелю вас обоих и привешу ваши бошки к своему поясу. Ты меня слышишь, девчонка?

Она начинает плакать.

— Ты очень плохая девчонка, — говорит он. — О да, теперь я это вижу. Я же знаю, что на самом деле тебе это понравилось.

А потом он снова делает с ней то же самое.

Ее начинает трясти. Такого с ней еще никогда не бывало во сне. Кто-то зовет ее по имени: «Кэтрин... Кэтрин... Проснитесь!» "Странно, — думает она, — почему он называет меня Кэтрин? Мое имя — Анна..."

Хорст Нойманн еще раз с силой потряс ее и прокричал:

— Кэтрин, проснитесь, черт возьми! У нас серьезные неприятности!

Линкольншир, Англия

Ровно в три часа ночи «Лизандер» пробился через плотные облака и совершил посадку на взлетно-посадочной полосе небольшой авиабазы Королевских ВВС, расположенной в двух милях от города Гримсби. Альфреду Вайкери еще никогда не доводилось летать на самолете, и сейчас ему совершенно не хотелось приобретать этот опыт. Сильный ветер на протяжении всего полета из Лондона сотрясал и подбрасывал самолет, и, когда машина подрулила к невзрачному домику, в котором располагались дежурные службы авиабазы, Вайкери почувствовал, что никогда в жизни так не радовался возможности попасть в какое-нибудь казенное помещение, как сейчас.

Пилот выключил мотор, а бортмеханик, не дожидаясь, пока остановится пропеллер, открыл дверь фюзеляжа. Вайкери, Гарри Далтон, Клайв Роач и Питер Джордан поспешно спустились на землю. Их встречали двое: молодой осанистый офицер ВВС и мужчина постарше, грубоватого вида, с рябым лицом, одетый в сильно поношенный плащ.

Офицер первым протянул руку, представился сам и представил своего спутника:

— Командир эскадрильи Эдмунд Хьюз. А это главный суперинтендант полиции графства Линкольншир Роджер Локвуд. Прошу вас, проходите в нашу дежурку. Там не слишком роскошно, но зато сухо. Мы устроили там для вас нечто вроде командного пункта.

Прибывшие прошли внутрь.

— Конечно, здесь будет не так удобно, как в ваших лондонских апартаментах... — продолжал рассыпаться в любезностях гостеприимный летчик.

— Вы удивитесь, но это совсем не так, — отозвался Вайкери. Им выделили небольшую комнатку с окном на летное поле. На одной стене висела крупномасштабная карта Линкольншира, а напротив нее располагался стол с парой видавших виды телефонов. — Замечательное помещение.

— У нас есть также радиосвязь и телетайп, — сообщил Хьюз. — Мы даже в состоянии раздобыть для вас немного чая и сэндвичей с сыром. Как вы смотрите на то, чтобы перекусить?

— Будем благодарны, — искренне произнес Вайкери. — У нас был долгий день.

Хьюз вышел, и инициативу взял на себя суперинтендант Локвуд.

— Мы расставили людей на всех крупных дорогах отсюда до самого Уоша, — сказал он, тыча толстым пальцем в карту. — В мелких деревнях у нас только констебли на велосипедах. Боюсь, они мало что смогут сделать, если даже и увидят их. А вот когда они доберутся до побережья, у них начнутся проблемы. Мы выставили кордоны здесь, здесь, здесь и здесь. Там мои лучшие люди с патрульными автомобилями и фургонами. И все они при оружии.

— Очень хорошо. А как насчет самого берега?

— Я отрядил по человеку в каждый док и на каждый причал по всему Линкольншире кому побережью и устью Хамбера. Если они попытаются угнать лодку, я сразу же узнаю об этом.

— Что вы скажете об открытых берегах?

— Здесь другая история. Мои возможности довольно ограничены. Много моих хороших парней ушло в армию, как, впрочем, и везде. И еще — я знаю эти воды. Я сам моряк, пусть и любитель. И я не хотел бы нынче ночью выйти в море ни на одной из тех лодок, которые был бы в состоянии спустить на воду с пляжа.

— Не исключено, что погода окажется самым лучшим союзником из всех, на кого мы можем рассчитывать.

— Угу. И еще один вопрос, майор Вайкери. Что вы скажете: мы все еще должны делать вид, будто верим, что вы гоняетесь за парой простых уголовников?

— Несомненно, суперинтендант, несомненно. Именно их мы с вами и ловим.

Перекресток шоссе А16 и одной из второстепенных дорог находился чуть ли не прямо на выезде из городка Лаута. Здесь Нойманн намеревался свернуть с А16 в сторону побережья, добраться до следующего перекрестка и направиться по местной дороге дальше к северу в направлении Клиторпа. Но его план столкнулся с проблемой. На перекрестке стояла половина всех полицейских, имевшихся в Лауте. Нойманн увидел, самое меньшее, четверых. Заметив приближающуюся машину, они принялись светить и мигать фонариками, приказывая ему остановиться.

Кэтрин, наконец-то проснувшаяся, вскинула голову.

— Что происходит?

— Боюсь, что мы приехали на вокзал, — ответил Нойманн, плавно тормозя. — Они, несомненно, ждали именно нас. И нам нужно без лишних разговоров выпутываться из этой кутерьмы.

Кэтрин достала свой «маузер».

— А кто говорит о разговорах?

Один из констеблей — в руке у него было охотничье ружье — шагнул вперед и постучал в водительское окно. Нойманн опустил стекло и высунулся.

— Добрый вечер. Что случилось?

— Потрудитесь выйти из машины, сэр.

— Да я уже выхожу. Правда, уже очень поздно, я устал, погода отвратительная, а мне все же хочется до утра добраться до места.

— И куда же вы едете, сэр?

— В Кингстон, — не задумываясь, ответил Нойманн, хотя ясно видел, что констебль уже засомневался в его истории. Второй констебль подошел к другой дверце машины, у которой сидела Кэтрин. Еще двое стояли сзади по бокам фургона.

Полицейский открыл дверь Нойманна и направил ружье ему прямо в лицо.

— Вот и отлично. Поднимите руки, чтобы я их хорошо видел, и выходите. Медленно и спокойно.

Дженни Колвилл сидела в глубине темного фургона, привалившись к стенке. Руки и ноги у нее были связаны, рот заткнут. Запястья болели. Болела шея. Болела спина. Сколько времени она находится на полу фургона? Два часа? Три часа? А может быть, и все четыре? Когда фургон замедлил ход, она позволила себе краткий проблеск надежды. «Может быть, сейчас все закончится, и я смогу вернуться в Хэмптон-сэндс, и там будут и Мэри, и Шон, и папа, и все будет так же, как было до того, как он там появился, и окажется, что все это был дурной сон, и...» Она одернула себя. Лучше быть реалисткой. Лучше думать о том, что происходит на самом деле.