Мстители - Гамильтон Дональд (читаем полную версию книг бесплатно TXT) 📗

Я поспешно исследовал остальное содержимое чемоданчика. Наш молодой человек в Майами чертовски эффективно использовал имевшееся в его распоряжении короткое время: похоже, тут находилось все, о чем я просил. Неплохо было бы присесть и внимательно ознакомиться с новыми материалами, но Фред недвусмысленно ответил, что за последнее время особых перемен не "произошло, то есть, интересующая меня дама по-прежнему пребывает все в том же месте, а именно — в своем номере. Мне хотелось застать ее прежде, нежели она куда-нибудь исчезнет. Я добавил к лежащим в «дипломате» бумагам уже имевшиеся материалы, закрыл и замкнул чемоданчик, после чего какое-то время стоял, задумчиво нахмурившись, но так и не нашел никаких причин являть особую изобретательность. Так или иначе, предстояло встретиться с мисс Элеонорой Брэнд. Простейшим способом представлялось подняться и постучать в дверь ее номера. Именно так я и поступил, прихватив с собою «дипломат».

— Минутку.

Раздавшийся женский голос несколько приглушался разделяющей нас дверью. Последовала еще одна продолжительная пауза. Откуда-то изнутри номера донесся звук другой закрывшейся двери. Потом послышались решительные женские шаги и все тот же голос полюбопытствовал:

— Кто там?

— Меня зовут Хелм, — представился я. — Мэттью Хелм.

— Что вам надо?

— Боб Дивайн умер, — сказал я. — Мне хотелось бы рассказать вам об этом.

Мгновение спустя я услышал щелчок замка, и дверь распахнулась. Появившаяся передо мной девушка оказалась значительно меньше, чем я ожидал, а потому и выглядела несколько иначе. Иногда грубые или даже отталкивающие черты крупной женщины выглядят весьма интригующе в меньшем и более изящном варианте.

Конечно, Элеонору Брэнд нельзя было назвать миниатюрной. На меня смотрела достаточно внушительная особа ростом около пяти футов и трех дюймов. Странная обезьянья мордашка, которой я любовался в черно-белом варианте журнальной фотографии, в живом цвете выглядела не столь уж плохо. У нее был приятный цвет лица, чистые, коротко стриженные прямые каштановые волосы, удлиненные помадой подвижные губы. На нижней я заметил небольшой шрам, не слишком свежий, но и не оставшийся со времен школьных. У меня промелькнула мысль, не наградил ли ее шрамом на память некто, кому пришлась не по вкусу очередная статья, однако более вероятным представлялось, что она ударилась в темноте или стала жертвой небольшого дорожного происшествия.

Фигура ее выглядела не более привлекательно, чем лицо с приплюснутым носом: достаточно стройная, но несколько удлиненная в верхней части и коротковатая в ногах по современным меркам. Тем не менее, сами ноги выглядели вполне прилично, к тому же у Элеоноры хватило сообразительности украсить их чулками и туфлями на высоком каблуке. Исходя из нынешних представлений о красоте, она была несуразна и несоразмерна, устроители всевозможных шоу назвали бы ее фигуру просто ужасной, и все-таки сразу чувствовалось — перед тобой Элеонора Брэнд, единственная и неповторимая, а неповторимость не столь часто встречается в нашу эпоху серийных моделей.

Сознательно или нет, а она вряд ли могла это сознавать, но эта девушка избрала кратчайший путь к моему сердцу тем, что надела аккуратный костюм с юбкой, а не брюки. Приятно было разнообразия ради встретить женщину, не разделяющую убеждения, что женскую свободу лучше всего подчеркнуть старыми мужскими штанами. Костюм представлял собой легкий летний наряд из шамбре — так, по-моему, называется этот гладкий хлопковый материал. Дополняла одежду тонкая белая блузка с круглым воротником. Глаза девушки изучали меня с настороженным интересом. Они напоминали глаза газели, в глубине которых затаился страх, но Элеонора старалась ничем его не проявить.

— Заходите, мистер Хелм, — сказала она, отступая назад. — Конечно, я вас знаю. Вернее, знаю о вас.

Комната у нее была больше той, которую выделили мне. К стене слева прижималась двойная кровать. В правой стене имелись две двери, ближайшая из которых оставалась распахнутой и вела в ванную. Другая дверь была закрыта. Прямо впереди, перед окном, стояли стол и пара стульев. Почетное место на столе занимал странного вида фотоаппарат в чехле на толстом ремне с резиновой прокладкой наплечника. Ему составляла компанию женская сумочка. Я закрыл за собой входную дверь, поставил на пол «дипломат».

— Да, полагаю, вы все обо мне знаете, — сказал я, выпрямляясь и пытаясь изобразить располагающую дружескую улыбку. — И, насколько известно, вам никак не терпится поделиться своими знаниями с другими.

— Так вот что привело вас ко мне, мистер Хелм? — Она продолжала приглядываться ко мне. — Вы упомянули Боба Дивайна — это был всего лишь предлог, чтобы заставить меня открыть дверь?

Я покачал головой.

— Вам, конечно, известно, что я помимо всего прочего, еще и друг Марты. Я только что побывал у нее. И подумал, вам будет любопытно, как умер ее муж.

— Спасибо, но я уже слышала об этом, — несколько вызывающе проговорила Элеонора Брэнд. — Насколько понимаю, вы считаете, что в его смерти виновата я?

— Марта, во всяком случае, сначала думала именно так, — ответил я.

Девушка глубоко вздохнула и на лице у нее появилось выражение озабоченности.

— Да, знаю. Очень жаль. Боюсь, Марта просто не понимает, что профессиональные интересы всегда важнее личных.

Я насмешливо улыбнулся.

— Иначе говоря, сенсации ради можно надуть и собственную мать, не говоря уже о доверчивых друзьях.

Мисс Брэнд слегка побледнела. Как я и предполагал, такой оборот пришелся ей не слишком по душе. Надменно приподняла голову, что странным образом, — поскольку у этих женщин не было ничего общего — напомнило мне Хэрриет Робинсон, и сказала:

— Не думаю, мистер Хелм, что вы вправе меня упрекать. Разве вам никогда не приходилось жертвовать личными чувствами ради... вашего дела? — Не получив ответа, прибавила: — Как бы то ни было, сенсация — слишком пошлое и затасканное выражение.

— Как я уже сказал, — сначала Марта считала вас виновной. Однако я провел на месте небольшое расследование и выяснил, что статья никак не связана со смертью Боба. Как вам известно, он гулял на стороне, и ревнивый муж пальнул в него из дробовика. Так что, мисс Брэнд, совесть ваша совершенно чиста. Я решил, вам приятно будет об этом узнать.

Некоторое время она молча смотрела на меня. Я заметил, что глаза Элеоноры странно заблестели, потом она резко повернулась, подошла к окну и остановилась, глядя наружу. Чуть погодя, я приблизился и стал рядом. Когда она заговорила, голос прозвучал едва слышно:

— Не понимаю.

— Относительно Боба Дивайна? Он был хорошим, мужественным человеком, крепким и надежным партнером в том, что касалось отношений между мужчинами, но всегда заглядывался на женщин. Некоторые мужчины неспособны измениться в этом отношении.

— Нет, — она покачала головой. — Я не это имела в виду. Было... не слишком приятно считать, что я повинна в его смерти, хоть он и не слишком мне нравился. Я считала, что Марта зря связалась с этим человеком. Но конечно же не хотела, чтобы его убили из-за моей статьи, и теперь не понимаю, почему вы потрудились приехать сюда... оправдать меня в собственных глазах.

— Вы имеете в виду, — продолжил я, — с какой стати мне беспокоиться о чересчур любопытной журналистке, написавшей и обо мне грязную статью, и почему не оставить ее жить с сознанием собственной вины, даже если на самом деле она здесь ни при чем?

Мисс Брэнд медленно повернулась ко мне лицом, спиной к свету. Скрывшиеся в тени губы тихо произнесли:

— Вы удивительный человек, хоть я, разумеется, поняла это, еще когда собирала о вас материал. Но сейчас вы намеренно демонстрируете это, правда? Хотите удивить и вывести меня из равновесия? — Последовала небольшая пауза, и я напомнил себе, что, судя по материалам, имею дело с одной из самых неглупых женщин, встречавшихся в последнее время. Элеонора все так же вежливо продолжила: — Что вам от меня нужно, мистер Хелм? Какова цель вашего появления? Статья о вас, вторая в моей серии, будет опубликована в ближайшее время...