Последний ворон - Томас Крэйг (читать книги полностью без сокращений TXT) 📗
Когда он ответил, в голосе не слышалось сомнения.
– О'кей, Беккер, спокойнее. Пока не подойдет подкрепление, не входи в пещеру и не удаляйся за радиус действия радиотелефона. Понял?
– Есть, сэр.
Харрел объявил:
– Всем остальным сходиться к пещерам. Будьте поосторожнее и поживее. – Выключая аппарат, Хайд услышал, как кто-то прыснул смехом. В окуляр вынутого из рюкзака инфракрасного прибора ночного видения он увидел, как бледное пятно ближайшего фонаря быстрее двинулось вниз по склону в сторону дороги.
Он оглядел труп. Валун и темнота скрывали его от любого, кто пойдет по дороге. До рассвета его можно было найти лишь случайно или в результате тщательных поисков. Хайд постоял, следя за двигавшимся вниз слабым светом, потом, пригнувшись, перебежал дорогу и стал спускаться по каменистому крутому склону оврага. Шум ветра заглушал даже для него звук осыпающихся камней, бряцанье винтовки, собственное дыхание.
Если все они сойдутся, то будут в миле от него. Каждый их шаг к пещерам и его шаг в сторону дома давали ему дополнительное время. Овраг пересекла узкая расщелина с текущим по ней ручьем. Шум ветра был здесь тише. Он разглядел воду. Было слышно, как дождевая вода тонкой струйкой стекала по камням в ручей. Двигавшийся вдоль берега фонарь скрылся за мысом. По расщелине приближался еще один фонарь... нет, два, словно автомобильные фары. В сотне футов под ним за деревьями плескалась вода. Вокруг очертания поросших лесом крутых и пологих склонов. Озеро чуть светлее деревьев. Яркие лучи фонарей надвигались на него.
Хайд, пыхтя от напряжения, стал быстро спускаться вниз по склону, хватаясь руками и ушибаясь о стволы. Людские голоса перекрывали шум воды. Хайд, сжавшись в комок, укрылся среди разбросанных валунов. Перевернувшись на живот, стал смотреть на быстро приближающиеся фонари в руках двух невидимых в темноте людей. Потом фонари оказались позади него, высветив два быстро перемещавшихся силуэта. Лучи света прыгали вверх и вниз по склону, отыскивая дорогу. Еще несколько секунд, и остались только слабо мерцавшие сквозь снег и дождь огоньки на том берегу озера.
Хайд поднялся и, продираясь сквозь деревья, заспешил вниз по склону, различая в темноте узкий, не вздувшийся ручей. Теперь между ним и домом, до которого оставалось меньше полумили, никого не было. Переводя дыхание, посмотрел на часы. Без четверти шесть. Времени в самый раз.
По бокам, словно туннель, покрытые деревьями крутые склоны. И без того узкое ущелье казалось чем ближе к озеру, тем уже. Ветер еле слышен лишь в верхушках самых высоких деревьев. Журчит ручей. В ушах пульсирует кровь. Время от времени он останавливается и, нагнувшись, старается увидеть свет в окне дома. Радиотелефон молчит, пока что... возможно, вот-вот доложат, что не могут отыскать Беккера, но сперва подумают, обсудят, подождут...
Со временем порядок независимо от того, жива ли женщина или нет.
Остановился. Сквозь деревья просачивается рассеянный свет. Из дома...
...Из лежащего в кармане радиотелефона громко закудахтал голос Харрела. Наверху, хлопнув крыльями, испуганно вскрикнула птица.
– Да из-за встречного ветра расчетное время посадки переносится, сэр, – страшно волнуясь, докладывал Мэллори. Обри злился, устал и, видно, был ужасно подавлен. Его настроение поубавило энтузиазм Мэллори. Пленки Хайда благополучно лежали в кармане. Конечно, Обри беспокоился о племяннице, возможно, даже о Хайде, который большей частью говорил и действовал, как заведенная машина, но был но слишком щепетилен. Видимо, он справится с тем, что ему предстояло. Мэллори не понравился намек, что его энтузиазм неуместен.
– Сколько осталось? Смогут сесть в Реддинге?
– Погода ухудшается, сэр... – но диспетчерская отвечает, что смогут. Самолет мистера Андерса должен приземлиться и... значит так, через пятьдесят пять минут.
– И сколько еще потом?
– О, извините, сэр, вы имеете в виду, сколько нужно, чтобы добраться до озера? Здесь наготове вертолет... даже два. Если я введу мистера Андерса в курс дела на аэродроме или по пути... – Приятно держать собеседника в напряжении. Он сглотнул... – тогда не больше десяти минут лета, сэр.
– Хорошо. Чуть больше часа. Спасибо, Мэллори. Спокойной ночи. – Этот пессимизм, эта "мировая скорбь" казались напускными. Они вызывали у Мэллори раздражение. Господи, десант появится здесь уже через час! За это время ничего плохого не случится.
– Доброй ночи, сэр, – ответил он в трубку, и которой раздавались гудки.
Ветер стучал в дверь, гремел окнами. Казалось, тихо скрипит весь мотель. Ощущение чего-то хрупкого, ненадежного. Благодушное настроение Мэллори моментально испарилось. Из-за ветра? Глупо. А может быть, из-за Харрела?
Выслушав приказания Харрела, он разбил радиотелефон, чтобы шум не выдал его, когда он приблизится к дому. Поскольку с Беккером но удалось связаться, они решили, что, несмотря на приказ, он направился в пещеры. Сомнения подкрадывались, словно непогода. Слыша отдаленные крики в пустоту пещеры, он представлял, как подручными Харрела овладевают подозрения и дурные предчувствия. Харрел не приказывал им обследовать систему пещер и, возможно, не прикажет. Скорее всего велит вернуться.
Пора. Он проглотил две таблетки и с удовольствием ощутил прилив уверенности. Дом в тридцати шагах, вокруг ни деревца. Он спрятался за блестевшей от дождя поленицей. В щели гулко задувал ветер. Слабо гудел генератор. Светилось окно, наверху затемненный свет в одной из спален, где, должно быть, находилась Катрин. При мысли, что она, возможно, жива, в кровь, вызывая головокружение, хлынул адреналин. Иначе зачем горит свет? Никто, кроме нее, не может находиться в постели.
Ветер донес обрывки разговора – значит перед домом по крайней мере двое. Хайд нырнул обратно в тень поленицы, увидел выходящего из-за угла веранды часового. Тот двигался не спеша, часто останавливался, стараясь держаться в тени. Снаружи двое. Он был почти уверен, что в доме только Харрел... и женщина. Веранда скрипела под весом охранника. По щеке и руке Хайда хлестал мокрый снег. Тень на кухонной гардине, еще одна, едва заметная на занавесках, двигалась наверху. Выходит, их четверо. Он не сомневался, что в верхней комнате скользила тень Харрела. Прижал к груди "М-16". Часовой шел по веранде мимо кухонного окна. Сразу возникла его черная тень. Потом он сам превратился в движущуюся, еле заметную на фоне задней стены тень. Постояв, скрылся за углом.
Свет на кухне погас.
Скинув рюкзак, Хайд выпрямился, закинув винтовку за спину. Поправил "браунинг", мгновение постоял и, пригибаясь от мокрого снега, бегом кинулся к дому через продуваемое ветром пространство. Ветер накинулся на него, почти сбивая с ног. Укрылся за стеной дома. Рядом цель – подвал. Нагнувшись, отворил наклонную дверь. Постояв, нащупал ступеньки и осторожно шагнул вниз, в темноту. Потянулся рукой к двери над головой. От неожиданного порыва ветра чуть не потерял равновесие, удерживая захлопывающуюся дверь. Медленно ее опустив, услыхал вместо ветра собственное хриплое дыхание. В полной темноте достал из кармана фонарик и включил его. Тоненький лучик терялся в тенях подвала. Запах яблок и молодого вина. Спустился до самого низа. В ушах стучало. Выпрямился.
Ящик с красными яблоками, еще один с желтыми. Сдержанный гул генератора. Снаружи он доносился только порывами ветра. Бейсбольные перчатка и мяч, футбольный мяч. Сухие оштукатуренные стены. Подвал исчезал в темноте далеко за лучом фонарика. Поставленный на попа скелетообразный велотренажер. Он осторожно двинулся вперед, ощущая ногами холод подвала, задевая ящики, коробки, черный мешок для мусора, снова ящики с яблоками. Напорное, здесь есть кто-то вроде сторожа, один из людей Харрела, а яблоки, как и сваленные здесь вещи, для маскировки. Он замер, услышан шаги наверху. Стал ждать, прислушиваясь, где это может быть... на кухне? Нет, он находился под уборной. Спустили воду; где-то рядом гудели и кашляли трубы – центральное отопление. В подвале было прохладно.
