Круг Матарезе - Ладлэм Роберт (прочитать книгу .TXT) 📗
И хотя в своих речах Джошуа Эпплетон никогда не выдвигал подобных лозунгов, большинство американцев были убеждены, что только ему под силу сделать это.
Но что означает и для чего нужно это новое единение? Для кого? Эти вопросы как-то настораживали, если вдуматься. Не является ли именно он тем самым наследником? Может ли он оказаться тем человеком, которого некогда выбрал Совет, выбрал пастушок и которому предстояло завершить то, что другие не могли сделать?
Скофилду и Талейникову необходимо подобраться к Эпплетону поближе. Об этом подумал Брэй, когда, завернув за угол, направлялся к дверям своего номера. Но они должны будут сделать это с того фланга, где Эпплетон не ожидает вторжения, если он вообще ожидает его с какой-либо стороны. Им не следует показываться в Вашингтоне, где шансы встретиться с людьми из ФБР, Госдепартамента и ЦРУ в десятки раз выше, чем в любом другом месте. Нет никакой необходимости подвергаться атаке с нескольких сторон. Поэтому, напротив, они поедут в Бостон, поближе к конгломерату под названием «Транскоммьюникейшнз». Каким-то образом они должны разыскать там единственного человека с голубым знаком на груди, имеющего отношение или к заводам Скоцци-Паравачини, или Верахтена. И, по их мнению, этот человек должен будет пойти на контакт, чтобы сообщить об угрозе Джошуа Эпплетону IV. Они должны будут захватить его, и тогда, скорее всего, секрет Матарезе станет достоянием гласности, поскольку слушать Эпплетона будут вынуждены все представители государственных структур. Другого пути у них не было. И не было больше никого, кроме сенатора Джошуа Эпплетона IV, чья связь с корсиканским кланом была для них почти очевидна. Если им удастся…
Скофилд схватился за оружие в плечевой кобуре: дверь его номера, находящегося в десяти метрах от конца коридора, была распахнута. Для этого могла быть единственная причина: вторжение посетителей.
Он остановился на секунду, стараясь восстановить внутреннее равновесие, а затем поспешил к двери, держась вдоль стены. Прыжком ворвавшись в комнату с оружием наготове, собирался уже стрелять. Но комната была пуста: только тишина и непривычная пустота. Слишком непривычная. Карта, лежавшая незадолго до этого на столе, исчезла, вымытые стаканы стояли на блестящем металлическом подносе, пепельница очищена от окурков и тоже вымыта. Не было никаких признаков того, что в комнате совсем недавно находились жильцы.
На полу у стола стояла его дорожная сумка, поверх нее плащ, рядом кейс. Вещи были уложены так, что было очевидно: единственный постоялец этой комнаты собирается уезжать, и багаж ожидает мальчика-посыльного.
Двое других бесследно исчезли. Исчезла Антония. Исчез Талейников.
Дверь в спальню была распахнута, кровать убрана, кругом полный порядок. И никаких признаков жизни.
Внезапно его глаза отметили одну деталь, там же на полу. Это было нечто, что никак не вписывалось в общий замысел заново написанной картины: небольшое красное пятно, еще влажное, поблескивавшее на светлом полу. Тогда он взглянул вверх. Небольшой кусок стекла был выбит у бокового оконного переплета.
Дикий вопль разорвал тишину комнаты. Это было единственное, что помогло выйти из состояния стресса.
Тони!
Стекло разлетелось вдребезги. Свист пули он услышал в тот момент, когда падал под стену, укрывшую его от снайперов.
Последовавший за этим телефонный звонок лишь подтвердил безумие всего происходящего. Скофилд буквально дополз до аппарата, стараясь не попасть под пули. Протянув руку, он наконец поставил аппарат рядом с собой на пол и поднял трубку.
– Мы всегда можем отыскать вас, Беовулф, – произнес голос на другом конце линии. – Я уже говорил вам об этом несколько раньше. – Очень правильный английский язык напомнил Брэю, что он уже слышал этого человека.
– Что вы с ней сделали? – прокричал Брэй. – Где она?
– Да, именно так мы и представляли себе вашу реакцию. Немного странно слышать это от вас, не так ли? Вы даже не спросили про Серпента.
– Прекратите болтать! Сначала ответьте мне на вопрос!
– Я и намереваюсь это сделать! Вы совершили серьезную ошибку, что очень странно при вашем профессионализме. Единственное, что нам оставалось, это следить за вашим другом Сеймондсом. Затем последовала проверка регистрационных карточек отеля, и, учитывая сроки, мы установили номер вашей комнаты.
– Что вы сделали с ней?.. С ними?
– Русский ранен, но вполне может выжить. По крайней мере до той поры, пока нам это потребуется.
– Девушка?!
– Она уже на пути в аэропорт, как, впрочем, и русский.
– Куда вы увозите ее?
– Нам кажется, что вы знаете. Это то самое название, которое вы оставили последним, прежде чем написали имя корсиканца. В город, который находится в штате Массачусетс.
– О боже мой… А Сеймондс?
– Мертв. Мы забрали его записную книжку. Она была в его автомобиле. Для всех официальных государственных служб он просто исчезнет. В свете его последних передвижений он, может быть, даже окажется связан с террористами, устроившими нападение на дом секретаря по иностранным делам.
– Вы… ублюдки!
– Нет. Всего лишь профессионалы. И я думаю, вы должны оценить это. Если вы хотите вернуть девушку, то должны следовать нашим указаниям. Вы уже поняли, что есть один человек, который хочет встретиться с вами.
– Кто?
– Не будьте болваном, – коротко бросил безликий собеседник.
– В Бостоне?
– Я боюсь, что мы не сможем помочь вам добраться туда, но мы безмерно заинтересованы в вашем приезде. Когда доберетесь до Бостона, зарегистрируйтесь в отеле «Риц-Карлтон» под именем… Викери. Да-да! Это очень неплохое имя, звучит вполне благопристойно.
– Итак, Бостон, – произнес Брэй, подводя итог этого странного разговора.
Вновь раздался треск стекла, и еще один оконный переплет разлетелся на куски.
– Этот последний выстрел, – произнес голос по телефону, – свидетельство наших лучших намерений. Мы могли бы прикончить вас первым.
Глава 31
Он добрался до побережья Франции тем же самым способом, каким покинул ее четыре дня назад в ночной темноте, отплыв на небольшом самоходном баркасе. Путешествие в Париж было теперь сложным делом, и для экономии времени ему понадобилась посторонняя помощь. Помощь отставного жандарма, с которым судьба свела их, еще когда Брэй разрабатывал серию стратегических операций в контакте с НАТО. При содействии этого человека он добрался до аэропорта Орли уже к рассвету. Девятичасовой утренний рейс канадской компании Брэй выбрал не сам. Оказалось, что для него забронировано место на имя мистера Эдмонтона. Пункт посадки – Монреаль. Как только самолет оторвался от земли, мысли Брэя вновь вернулись к происшедшему в Лондоне, в особенности к Антонии.
Было ясно, что они станут использовать ее в качестве приманки, пока ловушка не захлопнется. Значит, с этого момента надежда на то, что она останется в живых, очень мала. Не намного дольше они дадут жить и Талейникову, во всяком случае, только до тех пор, пока любыми способами не узнают все, что известно русскому о корсиканской чуме и ее призраках.
Всякий раз после попытки проанализировать сложившуюся ситуацию Скофилд приходил к одному и тому же выводу: ключевой фигурой, приводившей в движение колеса этого скрытого от глаз механизма, является конгрессмен Джошуа Эпплетон. Возможно ли вообще такое предположение? Мог ли этот человек оказаться настолько талантливым актером, что ему удавалось так долго и столько раз обманывать окружающих людей на разных уровнях? Конечно, при наличии денег и связей до некоторой степени возможно создать и поддерживать определенное впечатление о своей личности. Но тут Брэй в своих рассуждениях заходил в тупик. Многие факты из биографии этого конгрессмена были хорошо известны, их широко публиковали, так что любые фальшивки могли быть легко опровергнуты. Морской офицер, участник корейской войны, награжденный за храбрость боевыми наградами, он прославился еще и тем, что во всех труднейших ситуациях до последней возможности сражался за каждого солдата, оказавшегося в окружении или плену. Может быть, он был не самым лучшим офицером, но самым лучшим человеком он был несомненно. Выводя своих людей из окружения, он был дважды ранен.
